Мыши профессора Цаплина - Дмитрий Стрешнев Страница 3

Козел попытался возмутиться, но пальцы веером тут же оказались у его глаз

— Ты что — рамсы попутал? Не понял, с кем базаришь?

Взгляд Мотни проник в салон "Москвича", где лежало какое-то барахло. Некоторое время алчность и подлость сражались в нем с ленью, но в конце концов два чувства оказались сильнее, чем одно.

— Подержи его, Чекан, я в машине пошмонаю.

В салоне оказались тряпки, старый чайник, электрическая плитка, коробка со стеклянной посудой вроде бутылок с кривым горлом и рюмок без ножек. "Импортные, — подумал Мотня, но тут же вспомнил школу. — Не, пробирки-х. рки".

На всякий случай обтерев пальцы о сиденье "Москвича", он вылез на воздух.

— Ты в багажнике глянь, — посоветовал Чекан. Иногда его вдруг пробивало на дельные мысли. — Может там фонарь или лопатка.

Козел при этих словах заметно занервничал и обозвал их с Чеканом грабителями, что укрепило Мотню в решении. Он открыл крышку багажника, и вдруг Чекан услышал, как его кореш произнес с непонятным настроением:

— Ешкин кот!

— Че там, пацан?

Рот у Мотни разъехался на обе щеки.

Он вынул из багажника и показал Чекану клетку, похожую на птичью, а Чекан, приглядевшись, различил в ней серых зверьков.

— Это че у тебя? Мыши?

Водила "Москвича" сделал вид, что не будет отвечать, но после того, как Чекан его слегка тряхнул, признался:

— Подопытные животные.

— Мыши что ли? Смотри, Чекан, мыши!

— Отвезем их Мурзику, — высказал Чекан еще одну дельную мысль.

— Верно!

Документы недавнего очкарика Мотня засунул к себе в карман.

— Ладно, мужик, с тобой потом поговорим. Айда, Чекан!

Чекан отпустил придурка, который больше не рыпался. Оба снова сели в тачку, и Мотня прижал газ. После разминки с козлом настроение улучшилось, захотелось перекусить. Они с Чеканом были не из "бройлеров", то есть не из тех одержимых пацанов, которые не пьют, не курят, а только качаются до охренения.

В зеркало заднего вида Мотня время от времени поглядывал на клетку со зверьками, поставленную на заднее сиденье.

— Махнем ко мне? Пивка задубасим. И Мурзика порадуем.

— Махнем, — согласился Чекан, заслуженный халявщик.

Подъехали к дому, поднялись на пятый.

— Мурзик, ты где? Иди сюда! Закуска явилась!

Из глубины квартиры явился кот Мурзик с бакенбардами и с хвостом, как у енота, приветствуя вошедших традиционным "мяу". Мотня сразу растрогался.

— Мурзик, ах ты, паршивец!

Поставил клетку на пол, и они с Чеканом уставились на животных, ощущая, как радостно замирает сердце, словно в детстве в зоопарке.

Мурзик заинтересовался серыми в клетке, приблизился напряженной охотничьей походкой. Мыши засуетились и к восторгу зрителей запищали.

— Ну, блин, сейчас будет! — прошептал Мотня.

Но тут произошло непонятное. Мурзик вдруг зашипел, чесанул от клетки и пропал в комнате.

— Мурзик! Мурзик! — всполошился Мотня, пошел его искать.

Мурзик забился под кровать, и сколько Мотня и Чекан ни звали его, не хотел вылезать. Попытались вытащить силой — заорал, стал цепляться за всё, что попало, когтями.

— Они, падлы, с ним что-то сделали! — сказал Мотня Чекану. — Утоплю я их теперь!

Мотня и Чекан направились обратно к клетке.

— Не, пацан, что-то они с ним сделали! Ты видал, как они суетились?.. Гляди, они ноги делают!..

Пока Мотня и Чекан общались с котом, мыши ухитрились открыть дверцу и разбегались из клетки во все стороны.

— Лови их! — завопил Мотня, заметался по прихожей, шарахаясь об стены, вешалку и Чекана. — Дави!..

Они запрыгали, грохая подошвами по полу. Двух мышей сумели раздавить, остальные смылись.

— Ну ты, придурок! — набросился Мотня на Чекана. — "Свезем!.. Мурзика порадуем!.." Теперь из-за тебя мышей полно в доме!

— Ничего. Мурзик переловит.

— А если не переловит? Если они его сожрут? Видал, как он от них дунул?

— Купи мышеловку. А я бы мышек оставил. Для уюта. Сидишь вечером, пьёшь чай, а где-то мышка: хрум-хрум… Вроде сверчка.

Мотня немного успокоился, только дышал громко — так с ним случалось, когда чувствовал себя немного дураком. Но кто сейчас-то был виноват, скажите, а?

— Ладно, Чекан, купишь мне мышеловку.

— Две куплю! — пообещал Чекан.

Вот жмот, нет чтобы для красоты сказать: "сто" или хотя бы: "десять"!

— Ладно, забыли. Давай выпьем-закусим. У меня от этих волнений аппетит разыгрался зверский.

У Чекана, понятно, разыгрался тоже.

— А то! Давно пора червяка замочить.

— Сейчас сделаем! Жалко, хавать очень хочется, а то бы отбивные разморозил.

Мотня любил готовить. Вообще был хозяйственный. В кухне у него валялась целая библиотека из книг по этому делу. Чекан подобрал одну и прочитал:

— "Грёбаная кулинария"…

— Не "грёбаная", а "грибная", придурок!

— Это я шучу, — ухмыльнулся Чекан.

— Ну, ладно! Сейчас по-быстрому сосисочек напустим…

— У тебя какие-нибудь молочные, в презервативах… — прикинулся аристократом Чекан.

— Ты что, пацан! Натуральные говяжьи, в бараньем чреве!

Пока сосиски кипели, пиво, помидоры с огурцами и остальное отнесли в комнату, где Мотня клево расставил всё на низком столе. Чекан почувствовал себя словно в хорошем ресторане, где был один раз, когда всей бригадой обмывали мочиловку Косого.

Мотня налил себе в кружку "5 лет Обручевскому району", Чекану — в другую, без надписи.

— Ну, за удачный день сегодня.

За окном солнце садилось в кратер из облаков. Небо сразу поскучнело и потускнело. Включили лампу. Заодно включили телевизор. В нем крутили кино про ихних заокеанских братков.

— Много у них разговаривают, — заметил Мотня. — Пока кого-нибудь замочат, на тыщу баксов наговорят.

— Наверное у них язык такой, — предположил Чекан. — Располагает к разговорам.

— Да нет, — разъяснил Мотня. — Просто в кино всё туфта. Вон, гляди, лысому ломом дали по балде, а он опять прыгает, как новый.

— Фуфло! — согласился Чекан.

— Ну, давай еще пивка задубасим. Это у них там общество потребления, а у нас общество употребления…

Но не успели они сделать еще по паре глотков, как с кухни послышался буравящий душу скрип, а затем растрепанный жестяной грохот. Мотня побежал в кухню, а Чекан остался допивать пиво.