Призраки - Николас Сансбери Смит Страница 3

Майлз не умолкал, заливаясь яростным лаем. Человек оглядел небо, убедиться, что к собаке не летит очередная тварь.

Сирена, которую поймали в паутину кусты, перестала брыкаться и перевернулась на спину. Щупальца подтащили ее ближе, там к ней прилепились другие и поволокли прочь.

Когда человек повернулся и побежал, ему вдогонку долетел ее последний вопль.

За спиной шлепали по асфальту или хлюпали в грязи дюжины когтистых лап. Небо заполонил вой сирен, но над кружившими тварями проглядывало что-то еще: похожий на жука силуэт воздушного корабля.

На мужчину дождем нахлынули воспоминания. Воспоминания о временах до Майлза, до ада, где он оказался. Они заполнили мозг до краев, и на миг Гадес исчез, а ему на смену пришло сияющее солнце. Вдали медленно уплывал «Улей». Хотя гелиевый баллон тащил его тело вверх, сердце рвалось к кораблю. Вызывая по коммуникатору капитана Марию Эш, он болтался в небе до тех пор, пока из баллона не вышел весь гелий, медленно опустив его на разоренную землю. Все его призывы о помощи остались без ответа.

Молния озарила тучу, которую он ошибочно принял за корабль.

Сзади завопила сирена. Он выхватил из кобуры на бедре бластер и выпустил по несшимся галопом тварям ракету. Через дорогу вспыхнул ослепительно-яркий красный шар, и сирены бросились врассыпную. Он сунул оружие обратно в кобуру, схватил винтовку, дал по отступавшим сиренам пару очередей и повернулся к Майлзу, сжимая в другой руке ключ.

Пес рысью кинулся к нему, но человек махнул рукой и завопил:

– Быстрее внутрь!

После чего отпер дверь, и Майлз влетел в образовавшийся проем.

Отработанным движением человек снова вскинул винтовку, повернулся и стал стрелять по напиравшим тварям. Ракета на улице все еще кашляла огнем, но света почти не осталось, а тратить его впустую он не любил.

Человек выпустил очередь по чудовищу, которое рванулось к двери.

Пули пробили череп, проделав две аккуратные дырочки в тех местах, где полагалось находиться глазам. Ее место тут же заняла другая сирена, но он тремя молниеносными выстрелами в грудь отправил ее кувыркаться в воздухе. Он чуть склонился вперед, чтобы гасить отдачу, и в меркнущем свете выбирал цели. На земле растекалась лужа крови, вход в бункер ИТК по периметру окружали тела чудовищ. За ними, будто пляшущее пламя свечей, колыхались взад-вперед руки-щупальца.

Пока он давал очередь за очередью, сзади донесся лай.

– Держись, Майлз! Я уже иду!

Сухо щелкнул боек, ударив по пустому патроннику карабина. Человек потянулся за новым магазином, но в этот момент в мачты, высившиеся дальше по улице, вонзились сразу несколько молний. В мерцавшем ливне искр дюжинами двигались тощие, кожистые тела.

Такого количества ему не одолеть. Пора сматываться.

Он опустил карабин, затворил дверь плечом и запер ее изнутри на засов. Затем включил тактический фонарь, теперь ценившийся на вес золота, посветил на лестницу и огромными прыжками понесся вниз к коридору.

– За мной, – велел он Майлзу.

Пес побежал за ним по узкому проходу, тянувшемуся под объектом ИТК. Когда-то эти заброшенные артерии соединяли подвалы зданий, спроектированных на случай апокалипсиса, хотя теперь многие из них обрушились.

Человек поднял оружие и заглянул за угол, но луч фонаря вырвал из мрака лишь пустой коридор. Этот проход он знал лучше любого другого. Пять дверей, каждая из которых вела в отдельную комнату. Первая представляла собой помещение – герметичное, пока он не открыл его, чтобы обнаружить внутри воду, еду и запас медикаментов, проектный срок хранения которых составлял пятьсот лет. Впервые наткнувшись на этот склад, он умирал от потери крови и радиационного заражения. Сделанное открытие спасло ему жизнь – в той степени, в какой вообще можно спасти мертвеца.

За второй дверью располагался арсенал, битком набитый всевозможным оружием, боеприпасами, снаряжением, а также костюмами противорадиационной защиты для взрослых и детей. Один из самых маленьких после небольшой подгонки пришелся впору Майлзу.

Он пробежал мимо третьей двери. За ней был склад, где хранились семена всех без исключения растений, необходимых для того, чтобы люди могли начать новую жизнь на поверхности. Человек провел не один час, читая сведения о каждом виде. Несколько запечатанных пакетиков он постоянно носил с собой, хотя и сам не знал зачем. Фруктовые деревья все равно не могли расти без солнца.

Четвертая дверь, помеченная красным знаком криогенной опасности, была герметичной. Именно здесь он год назад нашел Майлза – комком жизни, подвешенным внутри одной из многочисленных камер.

Впервые натолкнувшись на это хранилище, он еще не знал, что означает «криоген», но потом спустился на лифте вниз, увидел бункер с камерами и все понял. Капсулы были заполнены людьми и животными, не похожими ни на что виденное им ранее. Тысячи и тысячи были подсоединены к резервным источникам питания, способным продержаться еще 250 лет, хотя сохранились далеко не все. Целая секция камер оказалась открытой, несколько других были разрушены. К моменту его появления, то, что вломилось в камеры или же вырвалось из них наружу, давно исчезло.

Но человек не считал себя богом и, как бы одиноко ему ни было, размораживать других людей он не стал. Но когда увидел Майлза, подвешенного в камере в состоянии анабиоза, не устоял от соблазна и разбудил его. Пес оказался сибирским хаски, как и его собратья на корабле, который человек когда-то называл домом. Но вскоре до него дошло, что Майлз очень отличался от тех собак. Создавалось впечатление, что его специально вывели для выживания во враждебной среде. Он мог переносить высокие дозы радиации, а сколько раз их спасали его острое зрение и чуткие уши, человек и сосчитать не мог.

Майлз побежал вперед к взрывоустойчивой двери в конце коридора. К тому моменту, когда туда добрался человек, сирены уже нашли дверь на улице и замолотили своими кожистыми лапами в стальную перегородку. Долго ей не продержаться, однако взрывостойкая дверь позволит им выиграть время. Кроме того, они окажутся взаперти и выйти смогут только через насквозь пронизанный радиацией проход, двигаться в котором можно только ползком. Если костюмы на них не пострадали, они выживут, но если в них где-то образовались прорехи, пусть даже совсем маленькие, то умрут.

Он нащупал в кармане еще один ключ, сунул его в скважину, всей силой навалился на нее и открыл. Майлз влетел внутрь.

Человек поднял винтовку и провел лучом фонаря по комнате, заставленной металлическими столами. Разнообразное оборудование и плоские мониторы, давно вышедшие из строя, ждали пользователей, которые больше никогда сюда не придут. Он закрыл дверь, что-то бормоча, запер ее и поспешил к единственной функционировавшей радиостанции.

Когда человек склонился над ней, повернул ручку и прошелся по всему диапазону, пытаясь поймать передачу, в древних динамиках затрещала статика. Но, как и все предыдущие разы, слух не уловил ничего, кроме ее разрядов. Ни голосов, ни намека, что где-то может быть еще хоть один человек.