Танец стали в пустоте. Том 1. Огонь и отвага - Ник Фабер Страница 3

– Мы окажемся у них прямо по курсу… – пробормотал Эндрю, больше для себя самого, чем для кого бы то ни было.

Но чуткий слух старшего помощника уловил его слова.

– Да, капитан, – сказал он и сверился с хронометром на одном из дисплеев. – Мы начали набирать ускорение примерно два часа и пятнадцать минут назад.

– Ладно, Джерри. Действуем, как и планировали. Меняем курс на параллельный. Как только они совершат разворот, прикажем им не менять вектор движения, а сами продолжим наращивать ускорение. Когда они будут проходить мимо нас, сбросим призовую команду в штурмовых ботах. Рассчитайте наше ускорение таким образом, чтобы во время встречи у нас было достаточно времени на абордажную операцию.

– Окно будет довольно маленькое, сэр, – заметил Стивенс, сверясь с показаниями на одном из экранов.

В принципе старпом был прав. «Акреция» набрала скорость почти в пятьдесят четыре тысячи километров в секунду. Иными словами, она была близка к пределу реверсивного импульса для двигателя Кобояши – Черенкова, установленного на судах такого тоннажа. Но всё равно скорость была огромной. «Трафальгар» двигался сейчас относительно с небольшой скоростью – всего четыре тысячи четыреста километров в секунду и постоянно набирал ускорение. Тем не менее двигатели эсминца были почти в четыре с половиной раза мощнее и уже начали ускоряться, что позволит боевому кораблю почти сравняться в скорости с целью в момент её прохода рядом с ним.

– Ну не такое уж оно и маленькое, а Сергеева, кажется, хвасталась, что у неё чуть ли не самые лучшие пилоты штурмовых катеров во всей нашей боевой группе.

Старший помощник улыбнулся. И действительно, Елена, ответственная за работу малых судов, была, мягко говоря, женщиной чересчур агрессивной. Она нещадно гоняла своих людей на тренажёрах, чтобы добиться от них максимального результата.

– В этом вы правы, шкипер. Она будет рада лишний раз продемонстрировать навыки своих ребят.

Оба офицера продолжили обсуждение предстоящего захвата пиратского судна.

– Сэр, «Акреция» только что совершила поворот и теперь идёт с отрицательным ускорением, – сообщила тактик через двадцать шесть минут.

Карсон кивнул ей и повернулся к старпому:

– Ну вот и момент истины, господа. Джерри, объявите боевую тревогу по кораблю.

– Да, капитан!

Лейтенант-коммандер прошёл к своему месту и отдал нужные команды. По всем отсекам разнеслись удары колоколов громкого боя. Экипаж начал готовиться к боевой ситуации, хотя и знал, что как таковой опасности не было. Их целью являлось старое гражданское торговое судно.

– Капитан, тревога объявлена.

– Отлично, Джерри. Пригляди за мостиком, а я надену скафандр.

Получив столь неуставную команду, старший помощник улыбнулся и занял место капитана на время, которое тому было нужно, чтобы облачиться в стандартный контактный скафандр. Лёгкие, герметичные комбинезоны, выполненные тем не менее из очень крепких материалов, не стесняли движений, но позволяли выжить в случае повреждения и разгерметизации корпуса. Также они были оснащены системами связи и передачи данных, чтобы люди в них могли оставаться на связи, даже в условиях открытого космоса. На спине размещался компактный модуль системы жизнеобеспечения, обеспечивающий выживание в вакууме в течение примерно шестидесяти минут. Хотя мостик эсминца, как и на других кораблях, располагался глубоко внутри корпуса, что гарантировало вахтенным высокую степень безопасности. Высокую, но не абсолютную. В столь враждебной среде, какой был открытый космос, ничто не гарантировало совершенной защищённости.

Вернувшись на мостик и вновь приняв командование, Эндрю Карсон повесил так и ненадетый шлем на подлокотник кресла и повернулся к секции связи:

– Дайте мне связь с этим судном.

– Да, сэр, канал открыт для передачи. Готовы к записи сообщения.

Немного поведя плечами и постаравшись выглядеть на экране внушительней, Эндрю посмотрел в объектив камеры, закреплённой на одном из мониторов перед ним.

– Внимание, неопознанное гражданское судно. С вами говорит капитан эсминца Верденского космического флота «Трафальгар» Эндрю Карсон. Моё судно отвечает за безопасность судоходства в этой системе. Приказываю вам не менять ускорение и курс и приготовиться к принятию на борт досмотровой команды.

Закончив, он посмотрел на девушку, так же как и он затянутую в плотно облегающий контактный скафандр.

– Сэр, сообщение ушло. Задержка связи будет составлять от десяти до двенадцати минут в зависимости от скорости их ответа.

– Замечательно… Рулевой, выводите нас на параллельный курс. Полное ускорение и сближение с целью.

Услышав отданный приказ, парень немного замешкался.

– У вас вопрос, Мансун?

– Да, сэр! Простите, сэр, вы сказали, полное ускорение?

– В пределах допуска, младший лейтенант.

Парень облизнул губы и вернулся к своему терминалу.

Эндрю скрыл улыбку. Он прекрасно понимал, почему его приказ произвёл такое впечатление. Всё очень просто. Никто не ходит с полным ускорением, которое только можно выжать из двигателей. Никогда. За исключением ситуаций, во время которых на кон ставится всё. А причина – в инерционном компенсаторе. Будучи прямым развитием технологии искусственной гравитации, он позволил кораблям развивать колоссальное ускорение. На самом деле они могли делать это и раньше, вот только был один фактор, который не позволял использовать мощь созданных двигателей на полную. Человеческий фактор.

Тренированное человеческое тело способно выдерживать определённые нагрузки, но только строго определённое количество времени. До создания компенсаторов максимальным безопасным ускорением, которое мог развить корабль без вреда для своего экипажа, было ускорение от трёх до пяти g. В экстренных ситуациях можно было повысить его до десяти или двенадцати, но только на очень короткий промежуток времени. Создание технологии инерционного компенсатора позволило кораблям набирать ускорение в сотни раз больше. К примеру – максимальное ускорение «Трафальгара» при массе почти в сто тридцать тысяч тонн, составляло двести тридцать g. При таком ускорении ни один из членов экипажа не прожил бы и долю секунды. Но главная опасность была не в этом.

Инерционные компенсаторы нагло играли с законами физики, создавая тем самым статичное гравитационно-инерционное поле, пределы которого заканчивались в двух метрах за корпусом корабля. Оно нейтрализовывало для экипажа негативные последствия линейного ускорения. Если быть точным, то при его использовании создавалось впечатление, будто сам корабль стоит на месте, несмотря на мощнейшее ускорение, сообщаемое ему двигателями. Самым страшным, что могло случиться, был критический отказ компенсатора во время полёта. Тогда всё набранное кораблём ускорение, без нейтрализующего его влияния компенсатора, одномоментно передавалось всему, что было на его борту, в том числе и экипажу, который через мимолётное мгновение размазывало тонким, нежным фаршем по переборкам корабля.