Выжить любой ценой - Тим Волков Страница 3

Я кивнул. Мне было безразлично то, о чем он говорил. Признаться, я даже не понимал Сутулого, который сейчас в словесной рекламе разошелся не на шутку. Какой-то бессмысленный набор букв из его рта вываливался. Ну и черт с ним. Главное, чтобы платил деньги. А там хоть током бей.

— Основные тесты игра уже прошла, и достаточно успешно. Но там в тестинге участвовали профессионалы, геймеры. Нам же нужно провести тестинг интуитивности блоков меню, управления и прочих показателей. Иначе выражаясь — понять, насколько легко будет абсолютно незнакомому с игрой человеку, к примеру, такому, как вы, включиться в игру. Поэтому мы и решил взять человека буквально с улицы. Ведь не секрет, что у многих игр есть так называемые тестовые уровни, или, как их еще называют, обучалки. Мы хотим исключить это. Никаких обучалок. Не тратя времени — сразу в игру. Поэтому разработали максимально понятный интерфейс, и хотим его протестировать.

— Давай уже скорее, а то к смерти тянет!

— Вы пили вчера? — строго спросил Сутулый, поглядывая то на мониторы датчиков, то на меня.

— Немного, — приврал я.

— Тогда на первых парах вас будет с непривычки тошнить.

— Стерплю.

— Хорошо, — Сутулый внимательно изучил какие-то цифры на приборе, кивнул. — Биоритмы в норме, все показатели входят в пределы. Можно подписывать бумаги и начинать игру.

Я не глядя расписался в подсунутом мне листе, спросил:

— Долго это все будет? Ну тест этот?

— Все зависит от вас самого. Основная цель — успешно пройти первый уровень. Так мы будем знать, что тестинг прошел успешно. Все действия ваши мы пишем, чтобы потом изучить ход игры и сделать необходимые выводы. При возникновении каких-то трудностей или при необходимости мы вас просто отключим от игры.

— Ты мне по времени скажи — сколько это будет продолжаться? — руки мои начали трястись, становилось невмоготу.

— Как только вы войдёте в игру — похмелье отпустит, — словно прочитав мои мысли, произнес Сутулый.

— Как это?

— Специальные показатели следят за вашим состоянием. В игре — как в реальной жизни, — вы будете чувствовать все — боль, удовольствие, запахи, вкусовые ощущения.

— Да черт с ним! — махнул я рукой, не в силах больше слушать болтовню этого типа. — Давай скорее закончим с этим, и я пойду.

— Садитесь тогда вот сюда.

Сутулый указал на странное кресло, сверху которого нависал купол из черного стекла. Валить бы мне оттуда на всех парах, — ведь где-то совсем глубоко в душе я все-таки почувствовал что-то неладное, — но нет, я остался. Позарился на деньги.

— Что это? — спросил я, усаживаясь удобнее.

— Это — вирт-камера.

Признаться, раньше так близко я такую штуковину не видел. Ну, то есть видел одну, но та была совсем другая, гораздо проще, не в пример этой. Тут прямо целый трон! В такую сядешь — и растаешь, как сырок в маслице! Эх, не уснуть бы! Не соврал Сутулый, все у них тут на высоком уровне.

Я взгромоздился по лестнице, уселся в вирт-камеру. Благодать! Кресло само подстроилось под особенности тела, максимально удобно расположив меня внутри.

— Как вы?

— Лучше не бывает!

— Тогда мы начинаем.

Сутулый шмыгнул к противоположной стене, где располагался огромный диспетчерский пульт, начал быстро нажимать на клавиши.

Пикнули датчики, расположенные с двух сторон головы. По коже пробежался легкий холодок. Верхняя крышка вирт-камеры дрогнула, начала медленно опускаться. Свет чуть померк. Ух! Прямо как в кинотеатре, когда начинается фильм!

Ну что, сыграем?

— А как игра то называется? — спросил я, глянув на Сутулого.

— «ISCARIOT».

— Военная какая-то бродилка? — нахмурился я. — Или какая-то историческая тема?

— Постап, — сухо ответил мой собеседник, вновь погружаясь в работу — пальцы на клаве выплясывали причудливый танец, а беспроводная мышка шуршала и щелкала, словно была действительно самым настоящим грызуном, причем болеющим бешенством.

— Тоже сойдет, — кивнул я. От этого движения стало вновь тошно. — Давай, загружай уже!

«Дотянуть бы этот паршивый день, а там ей-богу начну все с чистого листа», — подумал устало я. Эта привычка откладывать все на завтра — даже начать новую, нормальную жизнь, — в итоге и погубила меня.