Пилот ракетоносца - Макс Мах Страница 3

Проверку рекрутов производили в ускоренном режиме, поэтому, выяснив, что Эрик говорит и читает на нескольких языках и знаком с основами естественных наук, — на все про все ушло круглым счетом пять минут, — его послали в школу младших техников ВКС ^[5]. А поскольку разговаривавшая с ним дама из комиссии не захотела затруднять себя лишними вопросами, Эрик, во-первых, попал сразу в третий класс, где учились, в основном, двенадцатилетние дети, а во-вторых, вместо клички Крепыш, под которой прожил предыдущие четыре года, получил фамилию Минц. Ни одно, ни другое его не возмутило. Минц так Минц, третий год обучения, значит так и будет. Эрику было не привыкать встраиваться в новую для него систему отношений, и он в нее встроился.

Может быть, для кого-то учеба в государственной технической школе казалась наказанием, вроде тюрьмы или каторги, но для Эрика это была настоящая удача. Казенная форма, продовольственное и вещевое довольствие, собственная кровать в казарме — о чем еще можно мечтать после того, через что он прошел? А то, что ребята, в основном, старше его по возрасту, так и Эрик не лыком шит. Парень он от природы крупный, драться умел, и правила выживания знал наизусть, как "Отче наш".

Первым делом Эрик внимательно изучил "доставшийся" ему по случаю коллектив. Класс — сорок человек, поток — сто шестьдесят. Учатся вместе с самого начала, и за прошедшие два года успели притереться и определились с тем, кто у них главный, а кто шестерит. Эрик "рулить" не хотел, но и в "рабство" попадать не желал. Пришлось драться. Сначала бить, потом объяснять свою позицию словами. Кулаки оказались убедительнее слов, но и слова не пропали втуне. Разобрались, перетерли, пришли к соглашению. Эрик на власть "элиты" не посягает, а они его не прессуют. Пусть живет, как хочет, а это значит, сам по себе.

Это Эрика вполне устраивало, ему ни друзья, ни компания не нужны, и статус — без надобности. Так что, устроился он совсем неплохо: койка в дальнем углу казармы и место в любой очереди — за едой, в душевую, везде, — "в середине строя". Не первый, но и не последний. Кому другому такое могло не понравиться, а ему в самый раз. Он и учился, следуя тому же принципу: не выставляться, но и не "проседать".

Учиться в технической школе оказалось нетрудно. Математику и физику, как вскоре выяснилось, Эрик знал гораздо лучше одноклассников, а то, чего не знал, легко наверстывал. Руки у него тоже росли из правильного места. Посмотрит разок, как обращается со станком или прибором профессионал, и сразу же может эти действия повторить. Сначала, правда, кое-как, но через день-два — так, как надо. По-настоящему трудным для Эрика оказалось только одно — научиться пользоваться компьютерами. Он ведь вырос в настоящей глуши, где электроники было мало и уж точно, что ее не было в приюте, в котором он жил. В том мире, откуда Эрик прибыл в Праг, даже телевидение имелось еще не везде, а в технической школе, где он теперь учился, напротив, не оказалось ни одной бумажной книги. Вся информация только на носителях, в сети, куда можно попасть не иначе, как через терминал, или в архивных блоках. У него взяло достаточно много времени, чтобы понять принцип работы всех этих приборов, но, как только он разобрался, дело пошло легко и быстро. Через год он уже работал с компьютерами лучше всех на потоке, хотя знал об этом только он сам. Но ему не слава была нужна, а возможность учиться, и он учился.

Прошло еще немного времени, и Эрик с удивлением обнаружил "границы дозволенного". В сети существовали барьеры, через которые просто так не пройдешь, потому что доступ к хранящейся за ними информации строго ограничен. Получить туда допуск можно, только если имеешь специальные коды, выполняющие в электронных сетях роль особых ключей к весьма сложно устроенным замкам. Ну, а где есть ключ и замок, должны быть и отмычки. Для Эрика это было очевидно, но на то, чтобы "подобрать отмычки" и научиться ими пользоваться, ушел еще один год. Впрочем, ничего особенно ценного для себя Эрик во вскрытых им "сейфах и тайниках" не нашел. Ему эта информация была без надобности. Ни использовать, ни продать ее он не мог. Оставалось пожать плечами и заняться чем-нибудь другим.

Однако вскоре в голову Эрика пришла одна многообещающая идея, и приобретенные навыки в работе с электронными сетями оказались востребованы. К этому времени он уже учился в пятом классе, и, значит, заканчивал школу. По имперским законам с пятнадцати лет можно уже работать, а то, что Эрику всего тринадцать, никого, в сущности, не волновало. Закончил курс? Может работать? Милости просив в ВКС, господин технический специалист 3-го класса. На корабли по возрасту еще нельзя, но кто мешает мальчику вкалывать на планетарной базе? Вопрос, где именно?

Для начала Эрик попытался выяснить, куда его собираются распределить. Оказалось, на орбитальную станцию "Часовой-2", здесь же на Эвре. Это было не хорошо и не плохо. Техник 3-го класса, он везде относится к младшим чинам. Но вот, если попробовать реализовать ту идею, что пришла Эрику в голову, то распределение на Эвр следовало сразу же отмести, как негодное. Ну, Эрик его и отменил, послав себя на Иль-де-Франс, служить на орбитальной крепости "Вобан", защищающей вторую по важности планету империи. Задача оказалась не из простых. Эрик потратил на взлом системы и замену данных девять ночей, но результат того стоил. В тот же момент, как одни данные были заменены на другие, программа кадрового отдела флота автоматически внесла все необходимые изменения. Замена вещевого довольствия типа Б23 на тип В9, проездные документы до точки назначения, само назначение и, наконец, подъемные. Ему же почти месяц добираться с Эвра на Иль-де-Франс. Флотские его конечно обеспечат солдатским рационом на любом транспорте, но все-таки без денег тоже нельзя. Есть правила, а правилам обязаны следовать все. Тем более, если ты не человек, а компьютерная программа.

Следующий этап потребовал от Эрика высшего напряжения всех его сил и занял почти два месяца. Однако в результате среди несметного количества документов кадрового отдела ВКС возник и тут же спрятался "в тени" файл с личным делом Эрика Минца. Вот только этому Эрику, и в самом деле, недавно исполнилось пятнадцать лет, и он заканчивал обучение не в технической школе ВКС для младших чинов, а трехлетний подготовительный курс для поступления в высшие учебные заведения флота. Соответственно, и распределение у этого Эрика Минца было иным — прямиком в Космическую академию на Иль-де-Франс.

Завершив эту тонкую и крайне сложную работу по изменению своей собственной судьбы, Эрик взялся изучать все то, что — согласно учебным планам и требованиям отдела высших учебных заведений ВКС — должен знать выпускник подготовительных курсов. Пришлось по-быстрому наверстать "пропущенное": кое-что в программе по математике и физике, значительно больше в астрономии и звездной картографии и, разумеется, следовало навести на Эрика Минца некоторый необходимый в элитном учебном заведении лоск. Эрик совершенно не знал протоколов поведения в тех или иных ситуациях, не умел пользоваться столовыми приборами, не был знаком с этикетом, да и культуру речи следовало подтянуть. Знание четырех языков, — а Эрик за прошедшие два года, выучил еще и франк ^[6], — не означало, что он умеет говорить и писать на них грамотно. Это следовало исправить, прежде всего, для того, чтобы не привлекать к себе внимание. Та еще задача, но Эрик к этому времени уже знал, что он умнее большинства встреченных им в жизни людей, обладает сильной памятью и способен учиться быстро и эффективно.