Империя Гройлеров - Александр Аннин Страница 29

– Н-да, это состязание войдет в анальные… то есть – в анналы Кур-Щавеля! – только и мог сказать профессор Алектор.

Сразу пять «четверок» конь-куровцев отчаянно сшибались в непримиримой схватке. Хотя перья бойцов и смазывали предварительно сиропом, чтобы они держались покрепче, но, тем не менее, удары колонны о колонну были такой силы, что пух и перья летали в воздухе, будто кто-то вытряхивал над ристалищем огромную подушку. Гвалт, истошные вопли, хрипы поверженных на траву бойцов – все это «зажигало», заводило зрителей – которых, впрочем, на этой закрытой тренировке было в данный момент лишь трое.

– Интересно, до какой же степени взлетят ставки? – азартно предвкушал большой куш основатель и владелец борцовского общества.

– А некоторые, знаете ли, – вполголоса молвил профессор Алектор, – мечтают сорвать большой куш, а в результате получают большо-ой кукиш.

Он все еще не мог простить Конь-Куру его эскапады насчет «выдавливания гения» из чахлого профессорского тельца.

Между тем борцы, притомившись, рядками уселись на травку передохнуть, и Конь-Кур как бы между прочим обратился к доценту Петелу:

– Читать вашу рукопись я, пожалуй, не стану. Там ни червя не разберешь. Расскажите-ка вкратце сами, в чем там у вас идея.

И они втроем уселись на тренерскую жердочку. Но уже через секунду Петел не выдержал, вскочил, и принялся нервно расхаживать перед слушавшими его Конь-Куром и Алектором.

– Общепородное триединство безобразнейшим образом нарушено и искажено в сознании обывателей! – вещал Петел. – Для начала – простейший вопрос к вам, уважаемый профессор Алектор: что было раньше – курица или яйцо? А? Как вам кажется?

Алектор не задумывался ни на секунду:

– Изначально первым был петух! – проревел он зобно и даже злобно.

– Браво, профессор! Помните, я предсказывал эдак с час назад, что мы еще сольемся в тандем по своим основным взглядам на куроздание?

– Не помню, – насупился Алектор.

– Ну и ладушки, – махнул крылом Петел. – Так вот, слушайте. У всех пернатых пар сначала называют мужика: «ворон-ворона»…

– Протест: ворон и ворона – это совсем разные породы пернатых, – вскинул свой повисший гребешок Алектор.

– Протест принят, – кивнул гривой Конь-Кур, взяв на себя таким образом роль третейского судьи.

– Хорошо-хорошо, я оговорился… – уступил Петел. – Идем дальше: «ястреб-ястребиха», «орел-орлица», «грач-грачиха»…

– Конь – лошадь, – зачем-то вставил Конь-Кур.

– Ну да, то есть – нет, – лопотал Петел. – Это совсем из другого ряда… Волк – волчица. Ну? Теперь поняли?

– Пока нет, – заерзал на жердочке Конь-Кур, которого сейчас гораздо больше занимало возобновление сшибок колонн на ристалище.

– У нас почему-то на первом месте стоит курица, кура! – гневно кудахтнул доцент. – Даже название города и долины, да и государства в целом говорит непосвященному, что у нас – страна кур! Кур-Щавель! Куры по умолчанию как бы ставятся на первое место в обществе! То есть, профессор, вопреки вашему справедливому мнению, сначала якобы была курица! Это, господа – стыд, позор и куриная слепота!

– И в чем же, позвольте спросить, ваша общепородная идея?

– Мое общепородное триединство – мужеска, женска пола и цыплят (с яйцами вкупе) строится на мужской главенствующей и первородной миссии!

– Что же, теперь переименовывать Кур-Щавель в Пет-Щавель? Я правильно вас понял? – с интересом глянул на доцента Конь-Кур.

Он молниеносно сообразил, что развернутая на страницах газеты «Курям» полемика по поводу переименования города, долины и страны обеспечит ему грандиозный приток читателей.

– Почему – в Пет-Щавель? – недоуменно затряс головой старый Алектор.

– Да потому что «Пет», – вкрадчиво пояснил Конь-Кур, – это то самое, что вполне устроит всех особей мужеска пола. Пет – с этого слога начинаются оба термина: и петух, и петел. Правильно я говорю, доцент Петел? Вы предлагаете ввести ПЕТ-РИАРХАТ!

– В целом – вы мыслите правильно, только переименовывать ничего не надо! В том-то вся и штука! – залился довольным клекотом доцент-окольцовец. – Наши далекие предки, называя это место Кур-Щавелем, все правильно понимали! Это мы, нынешние, позабыли все и вся!

– Что же такое мы позабыли, а ты вдруг взял, да и за нас всех вспомнил? – мрачно, с издевкой, посмотрел на него осоловелыми глазками Конь-Кур; отмена идеи всеобщего переименования омрачила редактора газеты.

А осоловелость его глазок ничего хорошего для визави издателя газеты «Курям» не предвещала – как-никак, редактор был не только основателем и владельцем, но еще и главным тренером по жестокому виду борьбы.

– К-ур! Ку-рр! – утробно возглашал доцент, воздевая крылья горе. – К-у-у-р!

– Чур меня, чур, – прошептал Алектор, подаваясь назад.

– Да-да, именно кур! Не петух и даже не петел, а кур – вот самое наидревнейшее название мужской куриной особи, – тараторил доцент. – В старинных городских архивах моя Петелька… то есть, тьфу! – я, конечно же, я…

– То-то мне показалось странным: откуда у вас, доцент, находится время копаться в архивах, – фыркнул ноздрями профессор Алектор. – Вы весь световой день – то в курзалах, то в «Ума палате», то в кабаре «Ножки Барабуша»…

– Оставим это, дорогие коллеги, – примирительно прижал крылья к груди доцент, которого теперь уж и не знали, как величать. – Кур-Щавель назван был в свое время совершенно правильно, если иметь в виду, что кур – это так называемый петух. Или петел.

– И вы предлагаете мне все это опубликовать? – счел нужным уточнить Конь-Кур.

– Конечно, притом – весьма срочно! Господин редактор, обратите внимание: подсознательно, на уровне генной памяти, многие самцы именуют себя «курами». Вот вы, например – Конь-Кур, и это правильно! Есть еще среди нас уважаемый Кур-Раш, Мазокур, хотя с именем этого индивида не все так просто… Наша «Ума палата» состоит главным образом из пет… в общем, из нас, мужиков. Курзалы посещаются в основном не курами, а кур ями…

– Курями? – переспросил редактор газеты.

– Ну да, курями, это творительный падеж от существительного «кур» мужского рода, – назидательно молвил доцент. – Кем, чем… И ваша газета, по сути, обращается к наиболее умной части народонаселения, об этом говорит ее название в дательном падеже, кому? – «Кур ям», а не «К урам».

– Значит, отныне вы предлагаете ставить на первое место в общественной жизни Кур-Щавеля петухов, именуя их курями? – озадаченно спросил Конь-Кур. – А как будем называть кур?

– Курицами! Клушами! Наседками! – выкрикивал раздухарившийся доцент.

– Курице не петь петухом, бабе не владеть мужиком! – неожиданно грозно заявил профессор Алектор. – Считайте, что в этом вопросе – я с вами, уважаемый коллега…