Отступник - Елена Долгова Страница 29

Что-то меня задерживало. Смущал этот странный, не столько видимый, сколько явно ощущаемый тяжелый и печальный взгляд монстра. Я был защищен, был свободен и мог легко уйти, но не хотелось. Необходимо было что-то сделать в этом месте, но не получалось вспомнить — что именно. Кто-то нуждался в помощи или должен был объявиться, хотя я теперь точно знал, что спустился в подвал совершенно один. Подниматься наверх не тянуло. АКМ мне мешал, я осторожно положил его на пол, оставив себе только дробовик.

— Правильно, а теперь подойди еще ближе, мужик, — низко и глухо сказал контролер.

Я двинулся к нему, навстречу неизвестности, яркой лампе и находившейся позади нее массивной черной фигуре. Крыса шмыгнула по ноге. Бритый парень с грязной нашивкой наемника на рукаве стоял теперь рядом со мной. Он выглядел вполне надежным товарищем, поговорить с ним мешал непонятный шум за спиной, там, кажется, кто-то кричал.

Лицо контролера теперь находилось близко. Тяжелые лапы опустились мне на плечи, широкий подбородок дернулся, губы разошлись, открывая в улыбке острые белые зубы.

— Сними шлем.

Шлем мне мешал, это правда. Чтобы завершить кое-что важное, мне надо было от него избавиться, я шарил в поисках застежки, только пальцы почему-то слушались плохо. За спиной продолжали орать, не давая сосредоточиться.

— Да пошел ты, — сказал я, резко обернувшись, и в ту же секунду понял все.

— Моро! Моро! — кричал безоружный Лунатик, повторяя кличку, данную мне тут, в Зоне. Он полусидел, согнувшись и пытаясь укрыться от взгляда контролера за старой цистерной. В руке Лунатик сжимал кусок красного кирпича. Этот камень полетел в нашу сторону, лампа лопнула под ударом, разлетелась с громким треском, выбросив фонтан раскаленных осколков, подвал погрузился в темноту.

В этой мгновенно свалившейся темноте наступил ад. Меня рвали и хватали жесткие лапы. Я не стал стрелять из дробовика, опасаясь задеть Лунатика, вместо этого вытащил нож и ударил, несколько раз попав во что-то мягкое. В ответ завыли-заорали. Контролер, видимо, не позволял своей свите стрелять, не желая очутиться под пулями из-за неразберихи. Однако через короткое время он перестал вмешиваться, и пули начали рикошетить от стен. Я подобрал автомат и ползком перебрался выходу, который, по счастью, оказался не перекрыт.

— Ты где?

— Здесь!

Я вытащил Лунатика на нижнюю площадку лестницы, устроился за косяком и разрядил обойму в кишащую монстрами темноту. В ответ стонали, бормотали и хаотически стреляли. Что-то у них сильно разладилось, огонь велся куда попало.

— Возвращаемся? Нет, погоди… тут еще кто-то есть.

— Тебе что — интересно? Ну так сейчас узнаешь… — Лунатик вцепился в меня и поволок куда-то в сторону. — Тут кладовая с толстой дверью, давай быстро внутрь.

Мы вместе ввалились в темноту.

— Свети фонарем.

Было тесно. Лунатик, подобрав в углу толстую плаху, часть сломанной скамьи, подпер ею дверь. Противоположный конец мы вдвоем понадежнее уткнули в стену.

За дверью орали.

Крик был нечеловеческий.

Орали, видимо, зомби, умирая один за другим. Я даже не знал, что они могут так.

— Химера там, — пробормотал Лунатик.

— Откуда взялась?

— Вылезла из бокового коридора. Нашумели мы, химера и пришла на шум поохотиться. Контролер на нее отвлекся, тебя выпустил.

— Он выпустил меня, потому что ты лампу разбил.

— Помогло бы это надолго, как же… У зомби фонари. Смотри, там уже светлее стало.

Внезапно сверху, с притолоки, водопадом посыпался мусор. Задетая дверь дрогнула, хотя сколотили ее из толстенных плах. Я осторожно приник к щели и тут увидел ее.

Химера, помесь медведя и пантеры, а точнее — уродливый зверь, похожий на черта, стоял в пяти шагах от двери. Главная голова химеры, обращенная к лестнице, жадно нюхала воздух, вторая, недоразвитая и слепая, смахивала на сморщенный эмбрион. Только что располосованный до позвоночника зомби валялся, ткнувшись разбитой башкой в нижнюю ступень лестницы, его невыключенный фонарик давал мне возможность разглядеть целиком всю сцену.

Рыкнув, химера нерешительно вильнула мощным гибким телом и снова принюхалась.

— Пацаны, — раздался приглушенный расстоянием голос Раскола. — А ведь не вышло ничего. Убили зомби этих лохов.

— Отойди, дурак, от вхо… — ответил ему кто-то, но закончить не успел.

Химера дернула хвостом и одним прыжком рванула на звук, то есть прямо вверх по лестнице. Раскол коротко взвыл и умолк навсегда. Очень скоро во дворе раздались мат и беспорядочные выстрелы. Эта стрельба и прочий шум понемногу отдалялись, видимо, ренегаты спешно отступили в соседнее здание. Чем бы ни кончилась их схватка с химерой, нам она давала самое ценное — время.

— Пошли, осмотримся, что к чему, только быстро.

На полу подвала в перекрученных позах замерли зомби — все они умерли, защищая хозяина. Сам растерзанный контролер валялся в луже темной жидкости, по всей вероятности, своей же крови. Я не стал рисковать и разрядил дробовик в его крупную лохматую голову.

Лунатик до этого момента держался молодцом, но теперь нервы сдали, и его затрясло. Он рухнул на пол у стены и сидел там, обхватив себя руками за плечи, будто мерз.

— Сил никаких нет, — хрипло признался он.

— Блевать тянет?

— Ага… Не люблю пси-воздействие… Моро, ты хоть понял, что пытался сделать? Тогда, с самого начала?

— Сглупил, к контролеру подошел слишком близко.

— Не только.

— Шлем расстегивал зачем-то.

— Ага. Из дробовика ты застрелиться пытался, вот что. Контролер тебе приказал.

Я только сейчас понял, что Лунатик прав. Мое едва несостоявшееся самоубийство было таким неосознанным, что даже не осталось в памяти.

— Странно, что «Сева» почти не помог.

— Помог. Без него ты стал бы зомби. Стреляться контролер заставляет тех, кем сложно управлять, он с упрямыми возиться не хочет.

Разговор о привычках контролера имело смысл пока что оставить в стороне. Мутная тоска отступила, но после мысленного контакта с мутантом меня колбасило. Люди Факира до сих пор сражались, но уже где-то далеко, и стрельба сделалась едва слышной.

— Ящик нужно проверить.

Он оказался заперт. Я поковырял замок тонким гвоздиком, подобранным в углу, замок поупрямился, но в конце концов сдался, коротко хрустнув. В контейнере оказались тетради старосоветского образца, коричневые, в коленкоровых обложках, они заполняли его почти доверху. Взяв одну, я тут же ее бросил — бумага ползла под пальцами трухой. Со следующей получилось то же самое. Вытряхнув все содержимое на пол, я не нашел ничего полезного, кроме двух-трех исписанных угловатым почерком страниц, которые убрал в карман. Черная лужа под тушей контролера тем временем расползлась еще шире.