Песнь копья - Илья Крымов Страница 29

Однако наёмник даже не подозревал, насколько он ошибался.

Во втором обеденном часу ^[18] следующего дня висса подняли гвалт, — море за кормой вдруг стало исходить туман. Густые потоки распространялись по волнам как дым от пожара, закрывая часть горизонта. Странное зловонье достигло «Предвестника», дух гнилых водорослей, мёртвой рыбы, выброшенной на берег, плесени и затхлости. Поднялся ветер, который бил словно бы отовсюду, однако невзирая на его силу, туман оставался непоколебим. Когда же ветер стих, туман тоже пропал.

Он рассеялся без следа, оставив посреди открытого моря врата высотой в сто десять шагов ^[19] и шириной раза в полтора больше. Створки давили на созерцателей своей огромностью, древние на вид, выточенные из зеленоватого камня. Внизу их облепляли ракушки, кораллы, будто врата поднялись с морского дна после векового затопления. Во всю громадную величину их украшал барельеф, изображавший ни то осьминога, ни то солнце с восемью щупальцами вместо лучей и единственным оком посередине. Что бы это ни было, в душе каждого, кто обращал на врата свой взгляд, разливался холод; чувство осклизлого прикосновения заставляло вздрагивать мимовольно.

— Поглоти меня пучина… — Хуанито выбрался из своего пьяного забытья и из своей каюты, разбуженный возмущениями в Астрале. Увидев се явление, он почувствовал, как стиснули его сердце чьи-то холодные пальцы.

— Не смотрите! — возвысила голос Самшит. — Всякий, кто задержит взгляд на Солнце Глубин, потеряет свою душу! Смотрите вперёд!

Она вырвала моряков из бессилия, которое прежде не позволяло им ни отвернуться от врат, ни даже сомкнуть веки. Нескольких членов экипажа тут же стошнило, другие схватились за головы, поражённые сильной болью.

— Хуанито, что это такое?! — закричал капитан.

Метеомаг молчал, уголки его широкого рта были опущены, уши прижались к черепу.

— Хуанито?!

— Мне неизвестно ни о чём подобном.

— Отдать все паруса, курс северный! Хуанито, ветер!

— Он и так попутный, просто уводи нас отсюда поскорее, — отозвался маг, которого тоже разбила мигрень.

Все Огненные Змейки, бывшие уже подле своей госпожи, опустились на колени, запрокинули головы, раскинули руки. Среди них Верховная мать читала громко молитву богу-дракону. Её голос разлетался над морем как вызов всему злому и губительному, а команда «Предвестника» быстро отходила от дурноты. Молитва без сомнений помогала развеять хворь, многие принялись повторять слова на древнем языке, которого не знали.

Раздался громоподобный скрип — створки врат стали раскрываться и огромные массы воды хлынули в проход, где… Морякам было слишком страшно смотреть, только метеомаг видел распахнувшийся портал, из которого один за другим появлялись корабли. Галеон, два фрегата, две шхуны армадокийской постройки, и последним — громадный корабль-сокровищница Индальского царства. Борта всех кораблей конвоя имели грязно-серый, почти чёрный цвет, такие же паруса с огромными разводами плесени, и гальюнные фигуры в виде чёрных лебедей, раскинувших крылья; на плоском носу корабля-сокровищницы красовался резной барельеф, изображавший лебедя. На вершинах мачт реяли чёрные флаги.

— Внимание, экипаж! За кормой шесть пиратских кораблей! Это флотилия Солодора Сванна!

Послышались вопли ужаса.

— Не биться об палубу, медузы безмозглые, ярыть, не пропадём! Будет вам такой ветер, что мачту оторвёт!

Вейя воспарил и завис над флагом Речного королевства, он замахал ручонками, закрутился вокруг собственной оси, старые крылья, которые не держали его с юных лет, расправились, начала твориться магия. Паруса «Предвестника» и без того полные, стало распирать от ветра, снасти натянулись, застонали мачты, шхуна ускорилась.

Маленький нелюдь кружил вокруг вороньего гнезда, где засели испуганные висса и смотрел, как пиратские корабли создавали охранное построение. Галеон шёл во главе, за ним на почтительном расстоянии ползла сокровищница, фрегаты прикрывали громадину с бортов и держались чуть позади, а быстроходные шхуны наверняка служили разведчиками…

— Ярыть! — Хуанито слетел вниз, к штурвалу. — Они нас заметили, Эскобар! Один фрегат и одна шхуна сменили курс и теперь идут следом!

— У нас есть разрыв, сохраним его до эльфийских вод… Почему мы замедлились? Почему паруса обвисают?!

Вейя посмотрел наверх, скрипнул зубами:

— Сыны портовых каракатиц воруют мой ветер!

Он вернулся к флагу и вновь принялся творить погодные чары, отнял ветряных духов, бросил их в паруса «Предвестника», и сам полез к преследователям. На каждом из их кораблей были свои волшебники, на шхуне — один, а на фрегате целых два. При этом Хуанито чувствовал, что ведёт борьбу только с двумя волшебниками из трёх. Короткие пальчики метеомага плели узоры чар быстро и ловко, он отбивал чужие выпады, посылал врагам встречный ветер, ловко закручивал вихри, волновавшие море. Меньше чем за полчаса ясные небеса заволокло хмурыми тучами, над морем то и дело шёл снег, сменявшийся ливнем, переходившим в град и обратно, поднимался и опадал туман. Враги пытались подвести под непогоду «Предвестник», но очень скоро вейя убедился, что даже вдвоём они не могли противостоять ему, мастеру, в искусности! Зато быстро призывали новый попутный ветер, после того, как он воровал у них предыдущий.

— А вот так не хотите ли?

Чародей создал миниатюрный грозовой фронт и послал его на пиратов, которые как ни пытались, не смогли ни подчинить тучи, ни развеять. Те вспучились и громыхнули, исторгнув на фрегат небесное пламя. Тут-то и очнулся третий волшебник, — молнии врезались в мощный защитный барьер, и вся их сила пропала втуне. На том, однако, схватка прекратилась, враги смирились со своей никчёмностью против мага, воспитанного в Академии Громовержцев. Вместо волшебных слов в дело вступили простые слова, — с пиратских кораблей поднялись висса.

Их было больше дюжины, летучие ящеры настигли «Предвестника» и кружили над ним некоторое время, выкрикивая что-то нечленораздельное, пока один пиратский гонец не зашёл с кормы и не уселся там прямо на кормовой фонарь.

— Именем Двухголового Дектро, — прокричал висса, — и Короля Пиратов Солодора Бессмертного, приказываю лечь в дрейф!

— Кто-нибудь, пристрелите этого мерзавца! — крикнул Эскобар.

— Ложись в дрейф, бурдюк с дерьмом, иначе, когда мы возьмём вас на абордаж, твои кишки обмотают вокруг бушприта и швырнут тебя в море! У вас четверть часа на раздумья, после чего мы сами придём! Вы обречены, твари, обречены!

Гонец улетел прочь, злобно хохоча и выкрикивая «Обречены!», прежде чем кто-либо успел прицелиться, остальные висса тоже убрались назад.

— Пустые угрозы! — воскликнул капитан, стараясь подбодрить самого себя и потому, что не имел права показывать страх экипажу. — Даже их шхуна не может нас догнать, что уж говорить о фрегате! Ветер не изменит нам, Хуанито?