Механическое сердце. Черный принц - Карина Демина Страница 28

– Не дрожи, не сдам. – Таннис огляделась, приметив еще парочку оборванцев, замерших на углу. Нападать не станут, но и уходить не спешат, следят, чем дело закончится. – Есть, спрашиваю, хочешь?

– А че? Добренькая?

– Какая есть… – Она раскрыла кошелек и, вытащив банкноту, сунула. – На вот.

Благодарить не стал, но и шилом, которое сжимал в руке, не ударил. Схватил банкноту и сгинул.

Как ни странно, но происшествие это привело Таннис в отличное расположение духа. Она подняла воротник мехового пальто и раскрыла зонт. Снег пах городским дымом, да и квартал Жестянщиков, в котором, правда, давным-давно жестянщики не селились, располагался аккурат напротив старых мануфактур. Ныне они спрятались за пеленой тумана и снега, на той стороне реки.

В конце концов, на что она жалуется?

Жива. Здорова. При доме и… разве не исполнилась ее давняя мечта?

Почти.

И Таннис неторопливой походкой двинулась вниз по улице. Кейрен если и появится, то вечером, а значит, есть еще время… бездна времени, которое она не представляет, на что потратить.

Может, на книги?

Лавка старика Кассия занимала первый этаж доходного дома. В забранных узорчатыми решетками окнах отражалась улица, с людьми и лошадьми, бездомной собакой и стаей голубей, разжиревших, суетливых. Таннис остановилась, не без удовольствия разглядывая собственное отражение.

…и замерла.

Черная горловина улицы легла поверх книжных корешков. Беззвучно плыл кэб, запряженный тяжеловозом, и меж массивных копыт лошади сновали голуби…

…быть того не может.

Господин в сером пальто с каракулевым воротником дремал, опираясь на зонт-трость.

…он мертв.

Онемевшей рукой Таннис толкнула дверь. И очнулась от звука медного колокольчика… уже скрывшись в темном проеме, все-таки не выдержала, обернулась. Но кэб проехал, и Таннис увидела лишь широкую спину кучера в бесформенном мятом плаще.

…мертв. Он должен быть мертв!

Ей просто показалось.

Конечно, показалось… день сегодня был неспокойным, вот и мерещится всякое…

– Добрый день, мисс. – Старик Кассий сложил газету пополам. – Премного рад вас видеть.

– Добрый день.

Она все-таки смотрела вслед кэбу, убеждая себя, что нынешнее происшествие – не происшествие вовсе. Да и то, видела она господина мельком, издали, отраженного в магазинной витрине… и отражение искаженное. И мало ли в городе людей, похожих на Грента?

Немало.

– Что-то случилось? – заботливо осведомился Кассий. – Вы побледнели…

– Голова… кружится.

И вправду кружилась, а во рту пересохло от запоздалого страха.

Пустое.

Этак она в каждом встречном Грента видеть начнет… а он умер.

Наверное.

– Я… пожалуй, в другой раз загляну. – Таннис поняла, что, еще немного, и ей действительно станет дурно. Сам воздух в лавке, пропитанный запахами типографской краски, книжной пыли и чернил, вызывал головокружение.

– Погодите, милая, – старик Кассий торопливо надел пальто, подхватил тросточку и фетровую шляпу, – неужели вы полагаете, что я отпущу вас одну?

Он перевернул табличку на двери и вышел вслед за Таннис.

– Вам не стоит…

Головокружение прекратилось. Почти.

И дурнота отступила.

Смех какой, Таннис и вправду на леди становится похожа, едва не сомлела, впору нюхательные соли с собой носить. И уксус еще, чтоб было чем виски растирать. Уксус, говорят, ныне в большой моде.

– Уж позвольте мне решать. – Старик Кассий приподнял шляпу и поклонился, приветствуя знакомого. – К слову, я отобрал несколько книг, которые, представляется, будут для вас интересны…

Спокойный уютный человек, чей негромкий голос развеивал страхи. И Таннис постепенно убеждалась, что рождены они ее разыгравшимся воображением.

День ведь.

Обыкновенный.

Грохочут по мостовой копыта и колеса, снуют мальчишки-разносчики, норовя перебежать дорогу перед самою лошадиной мордой, видится им в этом особая блаженная лихость. Важно шествуют чиновники, коих можно различить по цивильным пальто невзрачного мышастого цвета. Гуляют дамы… военный, замерший на углу улицы, курит, стряхивая пепел на землю. Ветер подхватывает серые комки…

…летающие над домом.

Грязный снег. И вода, которая шипит, соприкасаясь с пламенем, не способная утолить его жажду.

– Мисс! – Рука старика Кассия не позволила упасть. – Пожалуй, стоит взять коляску.

Таннис не стала возражать. Дурно ей.

Стоит закрыть глаза, и она вдруг видит мамашу в драном ее халате. Коробку, вроде той, что Таннис отнесла на склады. И мамашины руки тянутся к коробке, а Таннис хочет предупредить, но не в силах произнести ни слова.

– Милая, – голос Кассия доносится издалека, – вам стоит обратиться к доктору…

Стоит. Наверное… Таннис в жизни не болела. Нет, когда-то в далеком детстве если ей случалось кашлять или после купания горло начинало драть, то мамаша наливала ей отцовского рома и заставляла выпить. Таннис засыпала, а просыпалась здоровой.

Она сжала руки, заставляя себя дышать.

Город.

И знакомая уже улица. Дома плывут, усиливая мерзкую слабость. И каждый удар копыта отзывается глухой головной болью.

– Все хорошо. – Она улыбнулась. – Просто… съела, наверное, что-то не то. Бывает. Полежу и пройдет.

Она и вправду почти поверила, что пройдет. И даже лежать не нужно, достаточно переступить порог ее с Кейреном дома. Старик Кассий помог выбраться из экипажа и, проводив до двери, оперся на тросточку.

– Милая, – он откашлялся и шляпу снял, кое-как пригладил редкие рыжеватые волосы, – ежели вдруг у вас случится некое… затруднение, то вот…

Он протянул визитную карточку.

– Это адрес моей сестры.

– Зачем?

– Она уж год как овдовела. А детьми Господь их не наградил, и Гевория будет премного рада предоставить кров достойной девушке, оказавшейся в затруднительных обстоятельствах.

Таннис карточку взяла, чтобы не обижать Кассия. Он единственный, пожалуй, был к ней по-настоящему добр.

– Не стесняйтесь обращаться…

– Спасибо.

Карточку она спрятала в ридикюль: не пригодится. И все, что случилось сегодня… ерунда. День не задался, бывает ведь такое…

Кейрен появился вечером и, подхватив Таннис на руки, закружил, прижал к себе.

– Я соскучился.

– И я… соскучилась.