Кольца вероятности - Александр Лоскутов Страница 28

Равнодушно посвистывая, я свернул с тротуара и ступил на ведущую к дому неширокую дорожку, присыпанную гравием. Равнодушные кирпичные стены приближались, приближались, приближались…

Резко тряхнув головой, чтобы согнать непонятно откуда нахлынувшее на меня оцепенение, я взялся за ручку двери и повернул.

Заперто.

Равнодушно пожав плечами, я поднял руку и вежливо постучался.

Дверь открылась почти мгновенно. Мне даже показалось, что меня уже ждали. Хотя, может быть, так и было на самом деле. Я взглянул на несколько настороженно смотрящую на меня женщину средних лет в строгом костюме и кивнул. Женщина кивнула в ответ:

– Что вам?

– Я хочу поговорить с Михаилом.

Она даже нисколько не удивилась:

– Михаил ждет вас, Антон Васильевич. Проходите.

Вот так. Следует подумать, а не просчитаны ли ими все мои шаги на три дня вперед?

Внутренне содрогаясь от внезапно нахлынувшего страха, я перешагнул через порог, чувствуя себя так, будто вхожу в клетку со львами. Смогу ли я так же свободно выйти отсюда?

Внутри домика тоже не оказалось никаких видеокамер, охранников и безумных мер предосторожности вроде детекторов металла или установки для просвечивания багажа. Меня даже не обыскивали. Мимолетно подумав о том, что мне ничего не стоило бы притащить сюда пакет со взрывчаткой и разнести этот дом до основания, я тут же понял, что все это невероятно глупо. Если бы меня здесь не ждали или у меня в кармане лежало что-нибудь вроде гранаты-лимонки… шиш бы я сюда вошел.

– Поднимитесь по лестнице. Вторая дверь направо.

Сразу же утратив ко мне весь интерес, женщина гордо удалилась в соседний кабинет и прикрыла дверь.

Я поднялся по истертой лестнице, с любопытством озираясь по сторонам. Ничего особого не увидел. Чисто вымытые полы, занавески на окнах, пальмы в бо­чонках. Одна из дверей была приоткрыта. Я не удержался и заглянул. Обычный рабочий кабинет какого-нибудь бухгалтера. Стол, книжный шкаф, заваленный бумагами, компьютер. Услышав слабый скрип двери, молодая девушка оторвала взгляд от монитора и вопросительно взглянула на меня. Я быстренько ретировался.

На вид – обычная, не слишком крупная, но преуспевающая контора. Черт. Если бы не неприятное сосущее ощущение в груди и неподъемная тяжесть в левом запястье, я бы подумал, что ошибся.

Вторая дверь направо. Я постучался.

– Входи, Антон Васильевич.

Ну я и вошел. Не возвращаться же теперь обратно ради того, чтобы унять дрожь в коленках и повторить попытку немного попозже.

Михаил сидел за столом и курил сигару. В первый раз я видел нечто подобное. Не обычная сигарета из пачки, а толстая, как палец, сигара. Выпустив изо рта колечко сизого дыма, он радушно взмахнул рукой, указывая на стоящее в комнате кресло.

– Занимай. – Я сел. Михаил подтолкнул ко мне небольшую деревянную шкатулочку с непонятной инкрустацией на крышке. – Угощайся.

Я немного приподнял крышку и заглянул внутрь. В шкатулке были сигары. Много. Я поспешно замотал головой. Блин, я даже не знаю, как с ними обращаться. Вот если бы он мне обычную сигаретку предложил…

– Ну, как хочешь.

Шимусенко откинулся в кресле и выпустил в по­толок струйку дыма. Я молча ждал, что будет дальше. Михаил тоже молчал.

Тянулись невыносимые минуты ожидания.

Здорово! Меня вот так запросто впустили внутрь, предложили сигару и теперь просто забыли. Такое впечатление, что Братству наплевать на меня и мои действия, а все жалкие потуги Антона Зуева сорваться с зацепившего его крючка их только забавляют. Э-эх! Старое Братство, Новое Братство. Из огня да в полымя.

На столе у Михаила негромко тренькнул телефон. Шимусенко поднял трубку и некоторое время слушал, потом кивнул:

– Хорошо. Я слышал. Люда, лапочка, сворачивай свою деятельность, предупреди девчат, и дуйте по до­мам. План вы все знаете.

Трубка снова что-то едва слышно запищала.

– Давай не будем начинать все снова. Сворачивайтесь и идите домой. Это приказ. У вас не более получаса.

Вернув трубку на свое место, Михаил снова выпустил дымное колечко. Меня он будто бы не замечал. Снова тягуче поползли минуты. Я ерзал как на иголках и, наконец, не выдержал:

– Михаил, надо поговорить. У меня проблемы…

– Я знаю, – коротко бросил он. – Проблемы с Отколовшимися. А ведь я тебя предупреждал, Антон Васильевич? Предупреждал.

– Да. Верно. Но что бы вы сделали на моем месте? Похищают, стреляют, снова похищают… Что мне было делать?

Михаил встал, подошел к открытому окну и щелчком отбросил недокуренную сигару.

– Знаешь, Антон, ты ведь действовал почти правильно. Почти так, как на твоем месте поступал бы обычный человек, внезапно оказавшийся в центре бандитских разборок. Но вот только это уже не просто банальная перестрелка. Это игра несравненно более крупная. Чтобы дать тебе некоторое представление о ситуации, я приведу некоторую аналогию. Представь себе два враждующих государства. Обе стороны не желают пока переходить к открытой войне, но в то же время вовсю наращивают военные мускулы. Тут и армия, и шпионаж, разведка и контрразведка. Череда успешных операций и провалов. Так могло бы продолжаться довольно долго, но вот однажды что-то сорвалось. И теперь обе эти страны неуклонно катятся к войне, понимая в то же время, что выгоды от открытого столкновения не получат.

– Если не будет выгоды, тогда зачем воевать?

Он слабо усмехнулся.

– Затем, что иного пути не остается. Ужиться вместе на одной планете две ветви Братства не могут. И одна из них должна покинуть сцену. – Михаил резко обернулся ко мне. – Навсегда! – Некоторое время Шимусенко буравил меня взглядом, потом продолжил: – Ты ошибся только в одном, Антон: когда кольцо попало тебе в руки, ты должен был немедленно от него избавиться. Любыми путями. И тогда наша война прошла бы мимо тебя. Но теперь… Отныне ты волей-неволей солдат нашего фронта. Вообще-то, не простой солдат, но и до генерала тебе еще ох как далеко. Так, капитан или майор, наверное. Не пойму только, с какой стороны окопов торчат твои погоны.

Интересно, все носящие так любят аналогии? Или мне просто так везет?

– Мне вообще не нужны ваши окопы. Скажи, Михаил, только скажи честно… Скажи, кольцо действительно невозможно снять?

И зачем я просил о честности? Разве это что-то изменит?

Михаил долго-долго смотрел на меня, потом покачал головой:

– Нет, Антон. Кольцо можно снять только с помощью ножа. И при этом ты, скорее всего, лишишься руки, даже если операцию будут проводить лучшие врачи.

– Но разве Новое Братство перед этим бы остановилось? Рогожкин без малейших сожалений снес бы мне голову топором ради того, чтобы получить колечко. Почему же он этого не сделал?