Эра Броуна - Леонид Смирнов Страница 27

– Ибрагим Ширази слушает.

– Добрый день, соратник. Здоровы ли ваши наследники?.. Сегодня вечером я должен обратиться к своему народу.

– Как прикажете менять программу, соратник? – осведомился комиссар, даже не удосужившись ответить на ритуальный вопрос генерала. В голосе его звучало раздражение – многосерийная мексиканская мелодрама пользовалась большим успехом у зрителей, а ведь скорей всего, пострадает именно она. – Может быть, выкинуть документальный фильм о голоде?

– Не стоит. Он будет наглядным подтверждением моих слов – хорошим фоном для обращения… Мне потребуется всего двадцать минут, соратник. Передвиньте как раз на это время ваш богомерзкий фильм – от этого все только выиграют… 3начит, сначала делаем запись, а эфир – в двадцать два ровно.

– Слушаюсь, соратник… – пробормотал Ширази и отключился.

Какими ничтожествами приходится себя окружать, чтобы подстраховаться от смертельного удара в спину, – подумал Хабад, сплюнув под ноги. – А мелких уколов можно не бояться – москиты не повалят слона…

Бедняга Ширази даже и представить себе не может, что именно сегодня наступает новая эра. Всего каких-то десять часов осталось… Ничтожный пожиратель «сникерсов»! Ему явно пришлась по нраву наступившая передышка, он бы с радостью окончательно обуржуазился, отрастил брюшко и заведовал моим телевидением до глубокой старости. Но червяк предполагает, а вождь располагает…

Хабад снова включил видеофон. Чтобы дозвониться отсюда до Лысого, спрятавшегося где-то в недрах самодовольной Швейцарии, потребовалось около десяти минут.

– Что вам угодно? – низкий утробный голос. На экране сохранилась серая пелена – его собеседник не хотел включать изображение. В голосе нетерпение и тревога.

– Вам привет от старинного друга в Дофаре… Не забыли такого?

– Да-да, спасибо. Я вас слушаю, – встрепенулся Лысый.

– Когда бы вы хотели увидеться с ним? – Это значило: «Когда может вылететь ваш самолет?»

– Я готов хоть сейчас, но… есть ли у него, где меня принять? – Это значило: «Переведены ли деньги?»

– В Цюрихе у него прекрасный номер в отеле. Можете проверить. – Речь шла о переводе денег в один из цюрихских банков – по заранее согласованному перечню (один город – один банк).

– Обязательно приехал бы, но, боюсь, мне не хватит денег на дорогу. Не достает всего десяти франков.

Жадный ублюдок! Аппетиты растут быстрее, чем волосы на щеках! Ты у меня еще попляшешь!..

– Неужели так сильно подорожал проезд? – в голосе генерала звучала откровенная издевка. Но Лысый ничуть не был смущен.

– Мне придется ехать дольше, чем хотелось бы – погода испортилась, можно сорваться в пропасть. Дураку ясно: истинная причина – обыкновенная алчность. «Ты уже почти достиг дна», – подумал Хабад, потерев переносицу. Взять десять миллионов швейцарских франков из казны ТАР невозможно – их там просто нет. Все банковские авуары давным-давно заморожены, а золотой запас ушел на подпольную закупку оружия.

– Встреча должна состояться именно сегодня… – начав говорить, Лидер Революции все еще продолжал обдумывать ситуацию. – У меня есть платиновое кольцо с брильянтом. На билет должно хватить. – Он имел в виду платиновые слитки из ЮАР и израильские брильянты. Придется малость распотрошить собственный НЗ.

– Кольцо за десять франков?.. – раздумывал Лысый. – А как я получу его? Надо отправить тем же поездом.

– Проводник доставит его вам.

Пауза, какое-то кряхтенье на том конце провода.

– Согласен, – наконец «разродился» собеседник. – Сейчас я позвоню в отель. Подождите.

Лысый переключил канал – проверял поступление двадцати миллионов на счет. Хабад тем временем черным фломастером рисовал на белой скатерти корявые треугольники. Никак не удавалось сделать все три стороны прямыми. Скатерть была безнадежно испорчена. «Ни-че-го – эта тварь заплатит мне за все!..»

– Все в порядке, – наконец «проснулся» Лысый. Голос его стал заметно веселее. – Поезд выйдет через три минуты и будет в Умле ровно в девятнадцать по Гринвичу.

Умль (то бишь Умм-эль-Халл) – база ВВС Бардуслея, принадлежащая теперь ТАР.

– Проводник откроет шампанское, как только кольцо будет передано, – продолжал Лысый. – Вы меня поняли?..

Это значило, что пока представитель Лысого не получит драгоценности, он не запустит «машину» в рабочий режим и она останется грудой бесполезного железа.

– Прекрасно. Значит, мы обо всем договорились. Надеюсь, это наш последний разговор, – довольно двусмысленно выразился Хабад и, не дав собеседнику возможности ответить, нажал на кнопку «ВЫКЛ».

Потом по селектору он обратился к адъютанту, сидящему в приемной (это был тот самый лейтенантик – командир центурии, встреченный на шоссе в первый день отступления).

– Где Лахыс? Ко мне его!

– Он уже ждет, будет через минуту.

«Через три», – мысленно поправил адъютанта Хабад. Ровно столько требовалось внутренней охране, чтобы в последний раз обыскать любого посетителя, посещавшего Лидера Революции.

Вошедшего в покои высокого, широкоплечего, но чуть сутулящегося человека в черных очках, конечно же, звали по-другому, но его настоящего имени не знал даже сам Хабад. Это был очень опасный человек, но одновременно и очень полезный. Лахыс имел большие связи в Европе и Америке, а главное, он ни коим образом не связан ни с одной из четырех спецслужб, действующих в ТАР.

– Здравствуйте, генерал, – вкрадчиво произнес Лахыс.

– Садитесь, – только и ответил Хабад. Он стоял у красно-черных с золотой оторочкой гардин, закрывающих огромную карту мира. В щель виднелась восточная оконечность Африки – Рог, Абиссинское нагорье, пустыня Огаден, озеро Альберта… Бросались в глаза воткнутые красно-черные флажки, отмечавшие линию фронта. В последние дни флажки не сдвинулись ни на миллиметр.

Гость осторожно присел на краешек кожаного кресла. Это, конечно, была показная робость. Она раздражала Ха-бада, как и то, что он не видит глаз собеседника. Лахыс на людях никогда не снимал черных очков.

– Ну, как наши дела? – с мнимым безразличием осведомился генерал.

– Нам удалось выяснить номер его машины и место проживания. Он зарегистрировался в отеле «Санкт-Галлен» под именем Джона Уолда.

– Все ли готово? И когда это возможно сделать?

– Сегодня в полночь.

– А деньги?

– Он, сам того не зная, переведет их на наш счет (его компьютер отсоединен от реальной банковской системы внесенным вирусом), потом вернется в номер и…

– Вы уверены?

Неожиданно раздался звонок из приемной. Адъютант сказал извиняющимся тоном:

– Соратник, ваша старшая жена хочет сказать несколько слов. Это очень важно.