Чужая земля - Олег Верещагин Страница 27

— Да нет, почему… Просто они странные, не такие, как мы… Эти еще ничего, а вот где скандинавы живут — мне ребята рассказывали — вообще край.

Вертолет начал садиться на вершину одной из башен. Снизу "давали ветер". Несколько человек, пригнувшись и придерживая ладонями кепи, стояли у зубцов.

— Прилетели, — сообщил Игорь, перекидывая плазмомет на плечо.

* * *

Игорь вернулся в "Баран и вертел" около десяти вечера. Степка не спал — сидел у стола и слетал за работающим уборщиком так внимательно, что не сразу понял, что Игорь вернулся.

— Давно проснулся? — прыгая на одной ноге. Игорь начал расшнуровывать ботинки.

— Часа три, — отозвался пришелец из прошлого.

— Чем занимался?

— Смотрел эту штуку, — Степан кивнул на стерео.

— Разобрался, как включать? — Игорь обратился к перебору визитов за время отсутствия.

— Там просто… — Степка поднял совершенно пьяные глаза. — Ну и мир… Вы когда-нибудь воевать перестаете?

— Воевать? — Игорь пожал плечами. — Да нет, почти все время где-то воюют… Всегда. А что, в твое время было не так?

— Мы-то не воевать не могли… А что такое закон о сопляках?

— Да так, проект, который оппозиция хочет протащить через Императорский Совет, — отмахнулся Игорь. — Уже полвека… Запрет несовершеннолетним участвовать в военных конфликтах малой и средней интенсивности — не угрожающих существованию Империи… Чушь, короче.

— А проект "Хартлэнд"?

— О, вот это интересно! — оживился Игорь, повернувшись к Степке. — Это англосаксы уже второй год делают. У них есть Луна 7. Солидная такая глыбка — побольше нашей Луны, земной. Они на ней установили искусственные гравитаторы, чтобы силу тяжести поднять. Монтируют мощнейшие фотонные флаинг-моторы, реверс-моторы новейшей конструкции — и прыжковый двигатель, конечно. Потом зажигают искусственное солнце по системе академика Лаврова, пускают его по наклонной эллиптической орбите, чтобы смена времен года, как положено все… Дальше работает проект «Атмосфера», как перед самым началом Галактической Эры на лунах планет-гигантов в Солнечной Системе. И лет через 10 у них есть такая небольшая Земля — и в то же время космический корабль. Потом заселяют туда миллионов пять-десять добровольцев — и вперед по Вселенной… Да проект-то уже не новый, только раньше искусственная гравитация была не отработана, а без нее атмосфера улетучится быстро…

— Пять миллионов добровольцев на такое дело? — недоверчиво спросил Степан. — А…

— А что? Семьями летят. Да и потом — интересно же. Там пол-их империи будет желающих, да еще и от наших заявки пойдут, только они никого не возьмут. Вредный народ… — поделился Игорь обидой.

— Куда, — согласился Степан. — Я думал, что их вообще не осталось. Американцев.

— Да это не американцы, — пояснил Игорь. — Это канадцы, англичане, которые успели из Англии в Канаду перебраться… Ну и американцев тоже было сколько-то, и австралийцы, и новозеландцы — они все туда собирались, ну, как наши за Урал. Вот так и получились наша империя — и Англо-Саксонская. Нас около семисот миллионов, из них миллионов пятьсот русских, а у них полмиллиарда, и англосаксов — четыре пятых. Мы сначала даже воевали немного, пока Первая Галактическая не началась. Они нас обвиняли, что мы Третью Мировую начали, а мы их — что из-за их обалделости так получилось. Ну и сейчас косо друг на друга посматриваем…

— А что, разных других стран так и нет? — поинтересовался Степан. Игорь покачал головой:

— Самоуправляющиеся общины разные есть, много, а так — только мы.

— Игорь, — Степан откинулся на спинку кресла и вытянул ноги, — а вот ты — ты кто? В смысле, я не понял, что ты делаешь. Я вижу, что ты чем-то важным занят, а чем — не знаю.

Игорь посмотрел в окно — там еще горела полоска заката над лесами.

— Мне пятнадцать, — сказал он в окно и повернулся к Степану, — по нашим законам я еще несовершеннолетний. Совсем недавно закончил лицей — такое особое учебное заведение. Приехал сюда писать научную работу и отдыхать — и…

… —И тебе это доверили?

— Понимаешь, Степ, — Игорь усмехнулся и вздохнул, — у нас на Земле каждый занимает то место, для которого он предназначен. Не то, какое он хочет. Не то, на какое его поставят. А то, для которого предназначен. Мы много десятилетий добивались, чтобы «предназначен», «хочет» и «поставили» — совпадали. В 99 случаях из 100. Если можешь — делай. И не важно, сколько тебе лет. Если не можешь — не берись. И не ссылайся на возраст и прошлые заслуги.

— Игорь, — Степан вдруг встал, одергивая свою куртку, и в его глазах Игорь прочел отчаянье и надежду, — возьми меня к себе. Я стрелять умею. Драться, верхом ездить, следы читать, охотиться… ну, наверное, это мало, но я быстро научусь, чему скажешь. Возьмёшь?

— Возьму, — негромко отозвался Игорь.

* * *

Стоя около бассейна, Борька наблюдал, как щуренок нарезает круги вдоль бортика. Неподалеку слышались боевые вопли — полуночники разминались на площадке для рукопашных сходов с кадетами из экипажа дирижабля.

— Я для нее — пустое место, — сообщил Борька щуренку и, вздохнув, поставил ногу на перекладину ограждения. — Не, я понимаю, что я не шедевр и все такое, но не пустое же место, а? Не, ну я сам виноват, я при ней как будто немею… На кой черт ей немой парень?.. Вот и я думаю, что не нужен… Эх, ты, рыба. Что ты можешь понять в человеческих чувствах?

— Ты чего здесь стоишь? — голос Катьки гулко разнесся над поверхностью разделенного барьерами на ячейки бассейна. Девчонка стояла напротив, у двери. Борька не услышал, как она вошла.

— Скоро пойду домой, — ответил мальчишка, ощущая, как горло пересохло, ладони наоборот — взмокли. — А ты чего?

— А я тебя искала, — Катька пошла вокруг бассейна, шаги ее сапог звонко щелкали в зале. — Ту будешь водить в лес этого молодого дворянина, приезжего?

— Да, буду, — кивнул Борька. Катька остановилась в нескольких шагах, легко оперлась локтем на перила.

— Это очень опасно, — она мотнула головой, отбрасывая волосы. Следовало ответить ей что-то непоколебимое и очень мужественным тоном. Вместо этого Борька пожал плечами. — Я знаю, что это нужно, но все равно боюсь.

— Ты боишься?! — искренне удивился Борька. — Чего?!

Катька посмотрела на него, и Борька почувствовал, как странная теплая волна поднимается откуда-то, как говорят, "из самых глубин его существа", а проще — от пяток.

— Я за тебя боюсь, — сказала Катька Островая. И Борька Утесов ответил, как всегда в таких случаях, невпопад, но обрадовано:

— Здорово!!!