Старый мамонт - Виталий Храмов Страница 26

– Я всё оплачу.

Девушка стала вырывать локоть, но ты, птица, слишком слаба физически, чтобы вырвать лапку из моего капкана. Я уже почти как Конан, и без ворота справился. Оказалось, интенсивное махание тяжёлой железкой руки и пальцы делает стальными. Успокаиваю её:

– Да не рвись ты. В счёт твоей доли. Ничего ты мне не будешь должна. После рассчитаешься. Годится?

Кивнула. С явным облегчением. Надо же! Ей неудобно быть мне обязанной. Потому как я могу спросить расплату «натурой». И это – при всех местных «свободных» нравах.

Девочка, кстати, знать. Так как – Маг. Личное, не наследственное, но – дворянство. А мне уже стали привычны тёлки, что крутят «папиков». Вот так вот. Мелочь, а приятно. Плюс – в твоё личное дело, девочка. Хотя бы в моих глазах – плюс тебе.

С Хетом проблем не возникло. Экипировался в комплект Наёмника – фигура у него достаточно стандартная, подошли готовые «платья» и комплекты брони – кожаный панцирь с наплечниками, полосами юбкой, наручи, поножи, шлем.

Та же песня – с Марком. Только у него уже были свои шлем и наручи. И кольчуга. Плотным, кстати, плетением. И штаны у него были подходящие – кожаные, плотные. И обувь, не лёгкие сапожки Хета Свиста, а походная, плотная обувь, прочная и надёжная. Справил себе Хет сапоги со стальными вставками.

А вот с девушкой возникли проблемы. Она – маленькая, но – грудастая. Броня подходящего размера на её бюст не влезала. Да она ещё и стесняется – замучились с ней, одним словом. Молот бы и взялся подогнать броню под девушку, но она категорически отказывается допускать парня «к телу» для снятия мерок.

Одним словом – вечер уже, а мы не готовы.

Веду девушку к себе в номер. Для беседы тет-а-тет. Отказывается. Прилюдно даю клятву, что урона её чести не будет. Старый я. И-ех! А у самого – слюни до пола. И она это чувствует. Как это называется? Слово такое, сквозное. Флюиды, что ли?

Усаживаю её напротив себя. Начинаю разговоры разговаривать. Зовут её Лапа Капля (смешно). Из простолюдинов. Отказывается говорить, откуда деньги на обучение магии взяла. Но я не самый тупой.

– Этот урод – жив? Его убить? – спрашиваю.

Отшатнулась:

– Не надо. Он – неплохой человек. Он же оплатил мне учёбу. Просто я больше никогда не буду зависима от мужчин.

– А куда ты денешься, девочка?! – жестко выговариваю я. – Этот Мир – мир мужчин. А ты родилась – девочкой. И ты всегда будешь зависима от мужчин. Сейчас ты зависима от меня, от нашего командира – Спартака, будешь зависима от мужа и детей своих. Ты лишь можешь выбрать – под кем жить. За чьей спиной прятаться. Выбирать достойных, чтобы твоя зависимость была для тебя не в тягость, а во благо. Поняла?

Думает. Кивает.

– Вот. А сейчас нам нужно подобрать тебе защитные покровы на эти прекрасные груди. Вот, честно тебе скажу – допустить того, чтобы топор какого-нибудь Бродяги пробил тебе грудь, не могу. Я бы с гораздо большим удовольствием их использовал по назначению. Мне использовать мои навыки Разумника? Или ты сама позволишь мне?

Смотрит себе на грудь, как будто первый раз видит. Начинает раздеваться. В глазах – мокро. Когда на ней остаётся только рубашка, я зову Молота. Вытирая слюну с бороды. Какая! Торчит так провокационно!

Дрожащими пальцами сын кузнеца снимает мерки. Уходит.

– Одевайся, Лапочка, – говорю я девушке.

– Всё? – удивляется она.

– А ты думала – мы тебя тут всей Ротой будем пользовать? Да и назначение груди – не то что ты подумала. Я не младенец. Мне молоко уже не надобно. Ха-ха! Нет, дочка, ты – наш боевой товарищ. И первый же, кто с тобой сделает что-либо без твоего желания, умрёт. От меча Спартака. Твоя честь – честь нашего командира и нашей Роты. А завтра Молот опять попросит у тебя права прикоснуться к тебе – мы решили тебе кольчугу сплести по размеру.

Ага – бронеливчик – форева! И не сплести, а – подогнать. Сплести – не успеем.

– Завтра?

– Да. Тебе ещё нужен поддоспешник. Сама справишься? Или помочь?

– Справлюсь. Спасибо, – сказала она, потупившись.

– Иди, Лапа. И прекрати всем строить глазки. В таком обращении к себе – сама виновата. Зачем строишь из себя легкодоступную?..

Покраснела. Смущаясь, спрашивает:

– А у вас, Пращур, есть жена?

Смеюсь, машу на неё.

– Иди, глупая. После всех наших разговоров в постель ко мне набиваешься! Стой! А теперь честно скажи мне, зачем ты полезла в Наёмники? Не ври. Я почую.

– Деньги нужны.

– Это – понятно. Для чего деньги?

– Как – для чего деньги? – удивилась Капля.

– Есть много более безопасных способов заработка на жизнь. Почему наёмничество?

– Родители попали в долговое рабство. Надо выкупить. У моего… Я ушла от него. Мне нечем оплачивать учёбу. Я хочу стать магом. Боевым магом! Тогда никто не сможет помыкать мною!

– Выдохни. А то рубашка лопнет. У меня, – говорю я.

И – передразниваю:

– «Боевым магом»! Ты – маг бытовой магии. Тебе не стать боевиком. Убьют раньше. Покажи, что умеешь из лечения.

Показывает, рассказывает.

– Вот, девочка. На этом и надо специализироваться. Боевых магов – тысячи. А Магов жизни на всех – не хватит. На лечении – можно очень хорошие деньги поднять. Вот чему надо учиться. Как ты сама не догадалась? Иди уже. Не могу я больше смотреть на тебя. Иди, а то пожалеешь. Платье и честь свою пожалей!

Смеётся, уходит. Блин! Блин! Блин! Все беды – от баб! И без них – беда! Надо бы сходить, снять спермотоксикоз. Но вспомнил, куда идти и сколько пешком чапать. Или – как коня снаряжать. А, пошли они! Спать.

Пусть мне приснится – пальма того майора, в камнях, или низкий, ласковый прибой. Или в Подмосковье – роща вдоль пригорка.

Капля мне напомнила жену. Молодой. Как я её любил! Пусть она приснится.

Приснилась. Но не молодой, как я хотел. Увидел – старуху в чёрном, что убивалась от горя над холмиком земли, под крестом. А на кресте – моя фотография.

«Бойся своих желаний!» – подумал я, просыпаясь весь мокрый от холодного пота.

Выключился Ниппель. Полное собрание заспанной Красной Звезды с оружием и в исподнем – срабатывание Ниппеля почуяли все, прибежали, как по тревоге. Говорю, что кошмар приснился. Расходятся. Досыпать.

А я несколько часов смотрю в потолок, слушая сопение спящего Бруса Чана – Пятого. Картинки из прошлого мелькали перед глазами. Из моей прошлой жизни.