Памирская жуть - Татьяна Майзингер Страница 26

Джалал уверенно двигался по лишь ему известному пути. Его преследователь не отставал ни на шаг. Пройдя добрых полкилометра от места ночевки экспедишников, Джалал вдруг остановился и прислушался. Преследовавший его тоже замер. Видимо, услышав то, что хотел, проводник Крюгера присел на торчащий из земли камень и стал ждать. Уже через несколько минут в темноте раздался шорох приближающихся шагов. Когда цепочка неизвестных поравнялась с камнем, на котором, не двигаясь, сидел проводник, спокойный голос Джалала произнес:

– Туда вам незачем ходить!

Говорил он на пушту. Скорее всего, Джалал с самого начала был уверен, что его здесь поймут. Или же он хорошо знал пришельцев.

Шедший впереди от неожиданности скакнул высоко вверх и одновременно в сторону. А в конце концов и вовсе распластался по земле. Остальные тоже мгновенно рассыпались, нарушив строй. Звуки передергиваемых затворов заполнили собою ночь.

– Кто здесь?! – раздалось из темноты.

– Спокойно, Ахмад! Это я – Джалал, – все тем же ровным голосом ответил проводник.

Неизвестным, похоже, понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, что их узнали. Потому как ответ последовал с опозданием.

– Ребята, это Джалал… Давайте все сюда!

Судя по тому, как остальные беспрекословно подчинились приказу, говоривший являлся главным в этой группе.

Подошедшие, все вооруженные люди, не выпуская винтовок из рук, обступили Джалала. Небольшой отряд состоял из афганских боевиков, которые после падения режима талибов бежали в горы. Множество подобных группировок вступили в партизанскую войну против иноверцев. Однако лишь немногие полевые командиры имели в этой войне ясные и далеко идущие цели. В основном же за оружие брались скорее по привычке.

– Что-то давно тебя здесь не было видно, Джалал, – подозрительным голосом заявил тот, кого Джалал назвал Ахмадом. – Люди поговаривают, ты занялся недостойным настоящего мусульманина делом.

Ахмад злобно усмехнулся.

– Будто бы водишь по священной земле неверных!

Проводник Крюгера молчал.

– А ведь ты когда-то был славным воином. О тебе слагали песни. А бойцам великого Джалала не было равных в войне с проклятыми шурави. Куда все это подевалось, Джалал? – продолжал старший отряда.

– Ты еще слишком молод, Ахмад, чтобы таким тоном говорить со мной! А уж тем более, чтобы читать мне мораль! – В голосе проводника послышалась угроза. – И не перед тобой держать мне ответ. Я служил Аллаху и служу ему одному! А ему хорошо известно, чем я занимаюсь сейчас.

Талибы не знали, что на это ответить, а потому лишь топтались на месте.

– Пусть будет так, – источал вязкую, как смола, ненависть голос главаря талибов. – Все знают, что Ахмад помнит добро! А ведь это ты, Джалал, спас моих родителей от бомб шурави.

Минуты две темнота вновь боролась с тишиной.

– Но почему мы не должны идти этой тропой, Джалал? Неужели где-то здесь прячутся твои туристы? В таком случае мы бы не без удовольствия взглянули на них хоть одним глазком. Может быть, среди них нашлась бы одна-другая белая женщина? – Голос давился смехом. – Нам они сейчас были бы кстати!

Приглушенный смех привыкших к осторожности боевиков был ему ответом.

– Они у неверных такие сладкие! – теперь уже по-змеиному шипел Ахмад. – И так призывно верещат, завидев настоящих мужчин…

– Чего нет, того нет, – убедительно соврал проводник Крюгера. – Но вот в километре отсюда, прямиком по этой тропе, стоит бригада русских десантников, которые только того и ждут, когда Ахмад со своими людьми придут погреться у их огня…

– Да падет кара всевышнего на головы неверных! – тихо выругались афганцы.

– Спасибо тебе, Джалал, – давая своим людям знак уходить, бесцветным голосом поблагодарил глава отряда. – Я всегда знал, что ты настоящий мусульманин. Пусть Аллах будет тебе защитником! – И, уже исчезая за покрывалом темноты, сообщил: – В Бамиане и у Балха полно американцев. Будь осторожен! Там у них за главного Ливз, ты его должен помнить… Он теперь уже майор!

Джалал, подождав еще немного, встал и спокойно отправился к лагерю.

Свидетель этой ночной встречи, скрывавшийся во время разговора афганцев за камнями и теперь наблюдавший за удалявшимся силуэтом Джалала, выпрямился.

– Молодец, старик! – произнес он. – Не выдал «своих». – И тут же добавил: – А старина Ливз, значит, уже майор! Интересно, что же это вы, господин майор, делаете здесь на этот раз?