Конец времен - Филипп Фармер Страница 26

Тогдашнее христианство и империализм белого человека подавили этот дар. Но после войны Судного дня остатки моего народа вернулись к древним обычаям. Как к народам Союза явился Исаак Сигмен, так к нам пришел Жикиза Канду, великий мыслитель, первым осознавший, что мы должны слить стремление к Господу и познание самих себя. Слияние — таков был его клич, и мы...

— Слились, — докончил за него Лейф. — А каким боком это относится к моему вопросу, а?

В первый раз за время их знакомства Лейф ощутил раздражение Джима Крю.

— Тот, кого мы встретили, — ответил обесцвеченный негр, —. отверженный, изгнанник из нашего общества. Он не мог или не захотел слиться с узором нашей группы. Он извратил данные ему нами дары и обратил их ко злу. Он попытался подчинить себе наше подполье, и сила, которую он использовал... выжгла его, если вам так будет понятнее. Его рассудок поврежден.

Как и остальные, пытавшиеся силой стать средоточием группы, теперь он днями бродит по трубам и туннелям, а ночами выходит на улицы. Нам они не могут повредить, разве только застав врасплох, но наверху они творят ужасные преступления. Их жертвы сходят с ума или кончают с собой.

— Так почему бы вам их не прикончить? Или хоть посадить в камеру?

— Что? Применить насилие к нашим ближним?

— Ты говорил об истинах. А как насчет самосохранения?

— Поднявший меч от меча и погибнет. Кроткие унаследуют землю. Мы-то знаем — мы веками проверяли это на себе, — что ключ выживания в непротивлении насилию. Пролей кровь ради своей защиты, и вскоре ее поток захлестнет тебя.

— Да ну!

— Простите, доктор, но вы же сами видели, что делают эти «обитатели тьмы», как мы их называем. Свою извращенную силу они используют единственным возможным для них способом. Они не излучают — они отражают. Их мозг воспринимает биотоки мозга жертвы и отсылает их обратно усиленными. А жертва, приняв отраженный сигнал, видит призрак, восставший из глубины ее собственного подсознания.

Вы, да простится мне такая вольность, печалились о смерти Аллы Даннто и одновременно чувствовали свою вину, поскольку не подчинились приказу КХВ и не сожгли тело немедленно. А кроме того — знали, что нарушите еще больше приказов, что любите Аллу-вторую и, что бы ни случилось, должны повидаться с ней вновь, даже если это поставит под угрозу весь план.

Возможно, вы и не подозревали, что это так заботит вас. Но когда обитатель тьмы забрался в глубины вашего рассудка, он выплеснул вам в лицо именно это.

Самое удивительное, что обитатель тьмы не видит вызываемых им галлюцинаций. Он чувствует вашу душевную боль, но не видит ее и не знает, каким именно ужасам подвергает вас. Но безумие и садизм заставляют его наслаждаться вашей болью, питаться ею. Чем больше пугается и теряет голову жертва, тем сильнее становится безумец, тем страшнее — видения. И так до конца.

Мой друг-тимбуктанец, хороший тех, назвал это как-то неуправляемой положительной обратной связью. Что бы ни значили эти слова, эффект ужасен, спаси J. С. их бедные души.

— И ты мне об этом J. С?! Кого ты имеешь в виду?

— Жикизу Канду [6], нашего учителя и повелителя.

— Я бы скорее подумал, что ты говоришь о вашем Основателе.

— Именно. Он — это Жикиза Канду. Жикиза Канду — это он. Мы — они оба. Они — это мы.

«Неудивительно, — подумал Лейф, — что тимбуктанцы считают этих ребят худшими из богохульников».

Но (тут Лейф пожал плечами в той манере всезнайки, что так злила всех его знакомых) примитивы всего лишь основывали свою жизнь на нескольких буквально понятых заповедях, ничем не отличаясь в этом от злейших своих врагов. А побывавшие в стране банту рассказывали, что столкнулись с первым и единственным крупным человеческим сообществом, в котором можно пересечь континент, не увидев на пути тюрем, больниц, сумасшедших домов, оружейных фабрик (равно как и всех прочих) и сирот, ни разу не столкнувшись с расовой дискриминацией, воровством, похотью, убийствами из ревности, богатством и бедностью. Это общество можно критиковать и поливать грязью, но учеников полуиндуса, полузулуса Канду слова не беспокоили ни в малейшей степени.

Лейф рассмеялся; когда Джим Крю спросил почему, Лейф ответил:

— Я думал о невероятных совпадениях. Если признать, что разумы всех людей бессознательно связаны, то совпадение — это лишь пустой звук, которым мы прикрываем собственное невежество.

— Ты говоришь о J. С?

— Точно.

— Это хорошо. Я тоже смеюсь. — И в очередной раз пожав Лейфу руку, банту так и сделал.

Лейф хотел было задать очередной вопрос, но африканец остановил его:

— Вообще-то мы на месте.