3d, или Дела семейные - Салма Кальк Страница 26

* 45 *

— Себастьен, я хочу вернуть вам вашего леопарда.

— Сердечко моё, вы уверены?

— Да. Он замечательный, но его место — у вас, — Элоиза расстегнула свою цепочку, сняла помянутого леопарда и принялась за цепочку Себастьена.

— Вы не желаете иметь ничего общего с моими символами? — нахмурился Себастьен.

— Я верю в защитные силы таких символов. Я для этого достаточно ненормальна. Скажите, откуда у вас эта подвеска? Как вы её получили?

— Да обычным образом, — пожал он плечами. — От бабушки.

— От бабушки по отцовской линии? — уточнила она.

— Именно, — подтвердил он. — Она призвала меня к себе, сказала, что я молодой дурак, и прежде чем перестану им быть, набью много шишек и нахлебаюсь всякого и разного, поэтому пусть я возьму вот эту вещь, которая хранила моего деда, и ношу не снимая — вдруг мне тоже будет от неё толк?

— А дед? — тут же спросила Элоиза.

— Деда к тому времени пару лет как не было в живых. Он, прежде чем умер, болел всяким и разным, но всю дорогу делал вид, как будто здоров. В юности его изрядно помотало, и после он утверждал, что мог погибнуть не раз и не два, но судьба хранила его для последующей жизни. У них с бабушкой был единственный ребёнок — мой отец, но ему бабушка этой подвески не дала, сказала — он балбес и бездельник, ему незачем. И отдала мне, когда я рассорился с семьёй и уезжал поступать в академию. Она-то как раз считала, что я всё делаю правильно. Она умерла вскоре после того, как погибли отец и брат, не была знакома с моей покойной женой и не видела, на что была похожа моя семейная жизнь. Но мне кажется, что вы бы ей понравились.

— Полина как-то говорила, что вы очень похожи на неё характером, — улыбнулась Элоиза.

— Правда? Это лестно, — улыбнулся он в ответ.

— Скажите, а каков возраст этого предмета?

— Я не ювелир, Рафаэлита. Не знаю. Для меня достаточно определения «старый», ну или «очень старый». Показать Варфоломею мне в голову не приходило.

— А вот покажите. Интересно. На самом деле, там есть какой-то защитный механизм, это правда. Я не большой специалист по артефактам, но если захотите — могу попробовать устроить вам консультацию у специалиста.

— Я с этим специалистом пока не знаком? — удивился он.

— Нет. Разве что понаслышке. Это Доменика Прима, настоятельница Санта-Магдалена.

— А что видите вы? — тут же спросил он.

— Как я и сказала — некоторую защитную ауру. Небольшую. Пулю на близком расстоянии не остановит и не перенаправит, а вот от меньших неприятностей убережёт. В общем, возьмите. У меня-то есть один совершенно определенно защитный предмет, — она кивнула на свой медальон, — и ещё один предмет… который тоже мне очень приятен. Скажите уже, ведь это вы его прислали? — она взглянула на него остро и пристально.

История появления подвески в форме сердечка была окутана тайной. Это случилось полтора месяца назад, в валентинов день. Элоиза никогда не обращала на этот праздник никакого внимания, но обитатели дворца традиционно сходили с ума. Цветы и сердечки лезли отовсюду и преследовали всех, вне зависимости от пола и возраста. Элоиза пришла в офис за четверть часа до начала рабочего дня, чтобы запереться и ни с кем не встречаться — явно же кто-нибудь притащится с какой-нибудь ерундой! Ей нездоровилось, Себастьен был в отъезде, поэтому настроение у неё было совершенно не мирное. И когда она отперла дверь кабинета и увидела на столе букет алых роз с тёмной каймой по краям лепестков, то чуть было не взяла его и не швырнула об стену. Потом закрыла дверь и осторожно обошла вокруг стола. Букет стоял смирно. Более того, на стебле одного из цветков висела на цепочке рубиновая подвеска в форме сердца. Тонкая оправа, ажурная цепочка, алый камень… да от него просто глаз было не отвести.

Элоиза осторожно коснулась подвески левой рукой и сосредоточилась. И выдохнула. Бесспорно, Себастьен касался этого камня. В общем, она выяснила, чьи руки повесили его на стебель цветка и кто, видимо, исполнял волю дарителя, но это было уже не важно. Подарок Себастьена — это хорошо и правильно. Более того, она сама тоже поддалась общему сумасшествию и послала Себастьену подарок. Без роз и сердечек, зато изготовленный специально для него.

— Элоиза, вы ведь не любите сердечки? — сощурился Себастьен.

— Я, скажем так, не питаю к этой форме особого притяжения, — усмехнулась она в ответ. — О чём вам в своё время честно сказала. Но предмет, который пришёл ко мне от вас — он в первую очередь от вас, а потом уже форма и прочее.

— Ваша взяла, — рассмеялся он. — Увы, я не смог найти два одинаковых камня такого размера, чтобы сделать из них запонки. Поэтому получилась подвеска. И я очень рад, что вы её носите. Но раз уж мы раскрываем друг другу тайны, то скажите — кто вышивал ту прелестную монограмму?

— Какую монограмму? — подняла бровь Элоиза.

— Помнится мне, одна очаровательная дама как-то пожелала мне предмет, на котором были бы две буквы от двух моих имён. И не прошло и полугода, как я получил такой предмет. К нему не прилагалось ни сопроводительной записки, ни карточки, ничего… но поскольку я ни с кем другим этот вопрос не обсуждал, то, кроме той дамы, мне и подумать не на кого. А дама никакими ручными работами не занимается, ибо не любит. Вот мне и хочется знать — кто изготовил для вас этот предмет? — он пошарил рукой по полу, нашел джинсы и извлёк из кармана батистовый платок. На углу переплетались вышитые буквы S и G под соответствующей короной в обрамлении веток.

— Хорошо, — рассмеялась она. — Скажу. Это Анна.

— Анна? — не понял он.

— Анна. Моя племянница. Вы её видели.

— И эта милая барышня владеет иглой с таким искусством? — изумился Себастьен.

— Милой барышне нужно было получить оценку по рукоделию, — рассмеялась Элоиза. — Она понадеялась, что ей не придётся ничего делать, а оценка получится сама собой кое-за-какие прошлые заслуги, но увы, в Санта-Магдалена, сколько я помню, преподаватели по рукодельно-хозяйственным дисциплинам всегда непробиваемые. Тогда Анна решила сделать что-нибудь несложное по-быстрому, и заняться более интересными делами, но не могла придумать — что именно. И обратилась ко мне за советом. Я придумала, мы вместе нарисовали, а потом она вышила. Получила свою оценку и была счастлива. А я отправила вам результат её работы.

— Ничего себе! Несмотря на возраст, юная дама способна делать вполне реальные вещи, — восхитился он. — Передайте ей при случае мою благодарность, пожалуйста.

— Непременно, — улыбнулась она. — Позже. С вашего позволения, я не стану звонить ей посреди ночи.

— Конечно. Ночью если уж и разговаривать, то только нам с вами между собой. Или не только разговаривать.

— Да. Не только, — она хотела подмигнуть или подразнить, но потерялась в его глазах.