2:36 по Аляске - Анастасия Гор Страница 26

– Кстати, не расскажешь, что твои вещи с винтовкой забыли в траве за мостовой?

Или не будет.

Я замедлила шаг. Сосредоточенно оглядывая пролегающую тропу, которая должна была вывести нас к шоссе, я максимально тянула с ответом, пока наиболее уместные слова наконец не подобрались:

– Не знаю, – мой гениальный ответ. – Не помню, точнее. Наверно, перебрала с настойкой из твоей фляги.

– Когда мы играли у костра, ты уже была без винтовки. Выходит, ты оставила свои вещи до того, как мы начали пить, разве нет?

Я прочистила горло и как можно спокойнее парировала, приняв шутливый тон:

– Значит, оставила рюкзак там, чтобы забрать позже, когда установим палатку. Если бы я знала, что начнется обстрел, я бы прижимала винтовку к груди как новорожденного младенца, клянусь!

Я прошла вперед, выходя к кювету перед пустой автострадой, когда вдруг поняла, что не слышу сзади шагов. Остановившись, я сбросила сумку, чтобы дать плечу немного передохнуть. Когда я обернулась и нашла Криса заметно отставшим, то вдруг вспомнила одну маленькую деталь: раньше Роуз служил в полиции. Как я могла этого не учесть?

– Ты хотела сбежать, да?

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

Крис облокотился о дерево. Ему было тяжело идти, но сейчас он стоял так, только чтобы продемонстрировать свое превосходство. Засунув руки в карманы куртки, он невесело ухмыльнулся. От его взгляда кожа под одеждой начала зудеть, точно покрытая щелочью.

– Ты ведь изначально не планировала оставаться, а тут тебе предложили занять место Тото, и все – ты напрочь забыла о семье в Джорджии…

– В Орегоне, – осторожно поправила я.

– Ты оставила под мостом свои вещи, чтобы удрать ночью, но напилась, а потом начался обстрел. Я прав? – Я будто одеревенела, неспособная пошевелиться. Крис расценил это как ответ, самый показательный из тех, что я могла дать. – Однако ты умеешь удивлять, Джеремия.

– А чего ты ждал? – фыркнула я раздраженно. – Я ведь предупреждала, что у меня есть цель, и в моей жизни нет ничего важнее ее. А тут, на́ тебе, винтовка, припасы, сопровождение до Анкориджа… Ты бы поступил иначе?

– Воспользовался бы я доверием людей, которые приняли меня в семью? – уточнил Крис, подавшись вперед и заставляя меня попятиться, а затем вдруг замолчал. Желваки на его лице дрогнули, и все лицо застыло глиняной маской. Одни лишь голубые глаза остались живыми: в них плескалось куда больше эмоций, чем Крис считал нужным выразить. Он утопал в них, хватаясь за свою дисциплину, как за спасательный круг. В уголках его глаз пролегли лапки морщинок, а затем Крис броском сиганул на меня. Я дернулась, не сразу сообразив, что он, отодвинув меня с дороги, смотрит куда-то вверх.

– Дым.

Я облегченно выдохнула, но, когда тоже посмотрела, ужас вернулся.

– Там что-то горит.

И это «что-то» наверняка полыхало адским пламенем. Черный столб дыма, висящий в воздухе над лесом, невозможно было не заметить. Ветер раздувал любой намек на запах гари, как, видимо, и сам огонь, потому что клубы дыма становились все тучнее, темнея на фоне пасмурных облаков. За миг до того, как я открыла рот и успела выразить свое предложение убраться отсюда подальше, Крис бросился бежать навстречу разгорающимся неприятностям.

Мне пришлось подхватить сумку и побежать следом.

В душе я лелеяла хрупкую надежду, что простреленный бок схватит Криса раньше, чем банши или охотник. Однако для раненого он бежал до безобразия резво: перепрыгивая поваленные деревья и кочки, он обгонял меня на пять метров. Впереди нарастал треск огня. В нем нас могло ждать что угодно, даже смерть, но Роуза это не волновало.

С пожаром нас разделяло куда меньшее расстояние, чем я думала: уже спустя несколько минут мы очутились на скалистой равнине без порослей, в центре которой возвышался фермерский дом. Загоны для скота пустовали, а деревянные стены, выкрашенные в темно-бордовый цвет, пожирали всполохи искр.

Я натянула на лицо воротник, стараясь не задохнуться от гари, что погнал на нас ветер. Ферма дребезжала: доски разламываясь, хрустели, и в вихре этого треска вдруг раздался детский плач.

– Пожалуйста, кто-нибудь! На помощь!

– Там ребенок. – Я шагнула ближе, взирая на крыльцо, оккупированное огнем, и принялась судорожно рыскать взглядом по окнам. – Там кто-то есть, наверху!

– Жди здесь.

С этими словами Крис вытащил из куртки револьвер и молча сунул мне в руки, а затем натянул на голову капюшон. В прошлые разы мне не удавалось остановить его до того, как он совершал необдуманный поступок, но сейчас я успела.

– Даже не вздумай! – рявкнула я. – Ты слаб, и у тебя в любой момент может открыться кровотечение. Это слишком опасно!

– Но я должен! – закричал Крис и ткнул пальцем на второй этаж горящего дома. – Мы оба слышали плач! Где-то там ребенок!

Я снова взглянула на дом, и время будто застыло. Пожар был не только там, откуда о помощи молило несчастное дитя, – пожар разгорался уже внутри меня, выжигая на своем пути все, кроме безысходности. А безысходность порой легко спутать с решимостью. Храбрость – опаснейшая зараза из всех, что передаются воздушно-капельным путем от одного глупца к другому.

Я пихнула револьвер обратно Крису вместе с походной сумкой и тоже закрыла лицо капюшоном.

– Тогда ждать здесь будешь ты.

Я увернулась от попытки Криса схватить меня, прицельно ткнув локтем в его раненый бок, чтобы выбить из равновесия. Перескочив через изгородь и амбар, я заскочила в подвал фермы, еще не тронутый пламенем. Вслед мне раздались гневные ругательства.

Адреналин не дал мне запаниковать, когда, толкнув дверь, ведущую на задымленный первый этаж, я не добилась нужного результата. Стараясь дышать в воротник, я ударила по двери ногой, а затем еще раз и еще, пока затвор не лязгнул. Дверь распахнулась. За слоем дыма ничего не было видно, и я ввалилась в него, стараясь пробраться к лестнице.

– Я здесь! Прошу вас!

Я кинулась на звук. Нам с Крисом хотя бы не показалось: на чердаке действительно заперся напуганный ребенок. Перепрыгнув еще несколько ступенек и оказавшись под самой крышей, которую снаружи уже лизал огонь, я увидела чумазого от копоти мальчика, жмущегося к оконной раме и даже не доросшего до подростка.

Лишь в тот момент я поняла, что забраться в горящий дом было задачей элементарной, а вот выбраться из него – задача куда труднее.

Я схватила мальчика за запястья, накинула на него пыльный ковер и потянула вниз к коридору, полыхающему жаром. Мне в лицо ударил язык пламени, вырвавшегося из спальни, и я отшатнулась, в отчаянии кинувшись назад.

– Козырек крыши с этой стороны? – запыхавшись, спросила я.

– Нет, с другой, – прошептал мальчик, глотая слезы. – Нам не выбраться. Извините.