2084: Счастливый новый мир - Алекс Беллос Страница 26

Джером Шульц, главный на этом совещании, не был ученым. Но он считался опытным чиновником, умевшим отделять научный энтузиазм от практических результатов исследований, за которые правительству предстояло отчитываться перед налогоплательщиками. В выражении его правильных англосаксонских черт лица, взгляде, позе его массивной, атлетичной фигуры читалось спокойствие и полный контроль над ситуацией.

– Благодарю вас, доктор Чанд. Ваша речь звучит вдохновляюще. Теперь я бы хотел перейти к более конкретным вопросам. Сообщите нам, что сделано и в какой точке проекта мы находимся.

Кажется, индус слегка переволновался, поэтому он жестом попросил одного из своих заместителей продолжить доклад. Слово взял Лю Чанг, главный специалист в области технологий машинного обучения. В отличие от своего руководителя, проведшего большую часть жизни в огромном научном центре в Нью-Дели, он, этнический китаец, родившийся в Сингапуре, всю свою карьеру построил в компаниях Кремниевой долины, заработав там сотни миллионов долларов.

– Благодарю за возможность выступить. Наше детище – мы называем его просто Шейн – появилось в виде системы из двенадцати самых производительных в мире суперкомпьютеров, собранных в единый цифровой организм. Основную часть вычислений параллельно производят десять компьютеров со скоростью примерно десять в двадцать шестой степени операций с плавающей точкой в секунду. Еще два суперкомпьютера физически находятся в трех с лишним тысячах километров отсюда, в национальном компьютерном центре Ок-Ридж (Теннесси) вблизи восточного побережья. Они используются для архивирования информации, чтобы данные можно было восстановить в случае непредвиденной аварии здесь, в Ливерморе. Которая, впрочем, учитывая наши многоуровневые системы безопасности, крайне маловероятна. Теоретическая часть проекта, создание общей архитектуры сверхинтеллекта, началась еще пять лет назад. Два года назад проектная модель – гениальная, на мой взгляд, – была утверждена экспертным советом. Примерно полгода назад, когда все работы воплотились уже в железе с общей массой всех системных блоков свыше ста тонн, настала очередь нашей группы. Все эти шесть месяцев мы знакомили Шейна с тем, что на сегодня представляет собой наша цивилизация. Ежесекундно скармливали ему почти безграничные массивы информации из самых разных областей знаний. Древнегреческая философия, современная физика струнных частиц, кулинарные рецепты, архив голливудских кинофильмов всех времен, данные о поведении сотен миллионов клиентов JP Morgan Bank of America, крупнейшего банковского синдиката мира, истории болезней миллиардов пациентов из Азии, священные книги религий, наконец, вместе с их многочисленными толкованиями. Поначалу мы не получали никакой обратной связи. Затем, спустя два месяца, наш компьютер стал активно и невероятно быстро обрабатывать все эти данные, хотя на наши запросы о том, что происходит и какие собственные алгоритмы он разработал, ответа от него не было. Примерно два месяца назад настало время большой проверки: Шейн должен был пройти усиленный тест Тьюринга. Собственно, самые мощные компьютеры давно с ним справляются.

– Извините, я учился в Йеле на гуманитарных программах. Что представляет собой этот тест?

– Господин вице-президент, это очень просто. Его предложил гениальный ученый прошлого века Алан Тьюринг, во многом спасший Британию от фашизма, расшифровав немецкие военные коды, но вскоре после той войны трагически погибший. По его замыслу, человек и компьютер находятся в разных комнатах и обмениваются фразами на листках бумаги, общаясь на любые темы в течение пяти минут. Затем человека сменяет следующий и так далее. Людей должно быть много, для точности статистики. Далее их спрашивают, с кем они общались – с человеком или с компьютером. Тьюринг заключил: если сорок процентов людей посчитают, что они разговаривали с человеком, то тест пройден. Такой существенный процент не может быть случайным. Во времена Тьюринга сама идея, что компьютер может пройти такой тест, казалась фантастикой. Но сегодня подобный результат может уверенно показать почти любой цифровой аппарат. Современный усиленный тест Тьюринга требует, чтобы общение длилось не меньше получаса, а процент людей, которых компьютеру удалось обмануть, превысил девяносто. Шейн щелкнул и этот тест как игрушку. Затем ему поручили расчеты, стандартно выполняемые самыми производительными компьютерами: прогнозирование климата, моделирование ядерных реакций, прогноз котировок фондового рынка в ближайшие недели. Со всем этим программа справилась также на отлично, а в случае с биржей даже создала собственную оригинальную методику оценки справедливой стоимости акций.

Полный, подробный, с многочисленными техническими деталями, доклад Лю Чанга о проведенной его подразделением работе занял два с половиной часа. За ним выступили еще несколько руководителей групп, доложивших о своих достижениях. В перерывах совещания в зале и коридорах образовывались группы собеседников, общавшихся громко и с адреналином, обсуждая будущее великого, беспрецедентного проекта.

Доклады подошли к концу, когда теплое осеннее калифорнийское солнце уже заметно клонилось к горизонту. День прошел плодотворно, и настал черед вопросов приглашенных высоких лиц. Слово вновь взял Шульц.

– Кстати, почему Шейн? Кто придумал это имя?

– Это аббревиатура. Полное название системы: «Сверхчеловеческий алгоритмический нейронный исполнитель». Шейн – заглавные буквы этих слов в английской транскрипции. Полное название – длинное, громоздкое, не слишком благозвучное. Но оно точно отражает суть проекта. Первая из поставленных перед нами правительством задач – полноценная симуляция работы человеческого мозга, сознания. Но, естественно, по многим параметрам – таким, как вычислительная скорость и объем памяти, – намного его превосходящая, сверхчеловеческая. «Алгоритмический» – указывает на то, что это все-таки не биологическое существо, а компьютерная программа. Термин «нейронный» хорошо описывает архитектуру системы. Она действительно напоминает структуру системы нейронных синапсов в человеческом мозге. И, наконец, самое спорное, последнее слово в названии. Что же все-таки это? Компьютер? Система? Сеть? Осознающая себя личность? Мы не знаем, как это определить, по крайней мере, сегодня. Очевидно лишь то, что это сверхумное создание выполняет наши команды. Поэтому мы просто назвали его «исполнитель». Когда мы написали это название, то сокращение прозвучало как Шейн. И оно всем сразу понравилось. Традиционное ирландское мужское имя, старинный искаженный местный вариант имени Джон.

– Ну Шейн, так Шейн. Правительству это будет безразлично. Каковы следующие шаги?

– Мы планировали провести еще ряд тестов в ближайшие недели.

Молчавший почти все это время Стивен Тальбот поднялся со стула и, заложив руки за спину, пару раз плавно прошелся туда-сюда, сразу обратив на себя общее внимание. Наконец, встав в гордую позу, он обратился к китайцу.

– Мне кажется очевидным, что мы упустили нечто важное, если не главное. Нам прежде всего следует разобраться (как именно – вопрос крайне непростой), имеем ли мы дело с осознающей себя личностью или это по-прежнему всего лишь компьютер, механизм, еще одна, пусть и невероятно мощная версия локального машинного интеллекта.