Осада - Билл Болдуин Страница 25

Транспорты сопровождал многочисленный эскорт «Карповых» Ж-16 и Ж-153 — даже несколько более новых «Гуревичей ГИМ-3» постоянно чертили узоры вокруг. Но их красивые маневры не вселяли в Брима уверенности. Он слишком хорошо знал, что высший пилотаж и полеты строем полезны для обучения пилотов, но в бою с лучше оснащенным противником от них толку мало. Даже мужества и таланта порой бывает недостаточно.

Сразу после утренней вахты, когда они вошли в более населенную часть гигантского доминиона, стали появляться первые разведчики Лиги, мелькая порой на экранах самого дальнего обнаружения сторожевых кораблей. Сначала они держались на расстоянии, но к исходу корабельных суток — по авалонским стандартам — они стали предпринимать короткие атаки и тут же отступать, словно испытывая оборону конвоя. Через два метацикла после начала вечерней вахты они вдруг ушли, словно по приказу. Космос сделался зловеще тихим — и пустым…

* * *

Гиперторпеды поразили массивный корпус «Максима Чкалова», когда он в очередной раз менял курс, идя почти на полной тяге, и собственная колоссальная скорость вместе с вражеским огнем сразу обрекла его на гибель. Три сокрушительных взрыва грохнули по левому борту примерно в девяноста иралах от носа, и послышался треск разрываемой обшивки, а следом роковой шум взрывной декомпрессии. Термическая и ударная волна от поврежденных носовых энергокамер исковеркала палубу мостика, разнесла гиперэкраны на кристальные осколки и убила значительную часть командного состава. Огромный корабль закачался и резко сбился с курса, что еще больше повредило его корпус и гигантские защитные кольца гипердвигателя. Они распались, высвободив громадную энергию, и на корабле вспыхнуло множество радиационных пожаров.

В считанные мгновения звездолет лишился гипердвигателя, загорелся в семи критических точках и, быстро проскочив константу Шелдона, вошел в дрейф на границе световой скорости.

Брим и Урсис в момент катастрофы направлялись в корабельную столовую и находились у большого трансформатора в направлении кормы от мостика. Масса трансформатора и спасла их от участи, постигшей многих по ту сторону переборки.

Страшные толчки, идущие снизу, швыряли Брима туда-сюда, несмотря на его имперский скафандр.

Сначала ему не верилось, что в них попали, но бешеная пульсация местной гравитации корабля и гаснущий свет могли означать только одно, и к этому добавился треск рвущейся обшивки.

Стал слышен и другой звук, самый жуткий и парализующий из всех, какие помнил Брим за свою военную карьеру. Он шел по шлемофону — полный муки утробный вой, затрагивающий самые примитивные слои мозга и сводящий с ума. Это кричали сотни пострадавших от взрывов, в разодранных скафандрах, с переломанными костями. Кричали сгоревшие заживо в радиоактивном огне. Это был отчаянный вопль о помощи. Это был стук кулаков о переборки, но помощи ждать было неоткуда. Казалось, вся Вселенная обезумела. Брим переключил шлемофон на ближнюю связь и повернулся к Урсису, который тоже был невредим, разве только оглушен немного.

— Закрой шлем, Ник! — заорал Брим и кивнул на мостик, закрыв и герметизировав собственный шлем.

Добравшись туда, он понял, что дело плохо. Люк заклинило — возможно, атмосферным давлением с этой стороны просевшей переборки.

— Худо, Вилф Анзор, — мрачно сказал медведь. — По ту сторону воздуха нет. «По льду смерть приходит быстро», как говорится.

Брим скрипнул зубами — вот почему заклинило люк.

— Ты прав, — прошептал он.

Урсис, приподнявшись на цыпочки, разбил стеклянную пластинку над люком и нажал красную кнопку. Короткое шипение уходящего воздуха тут же утихло. Люк отодвинулся и открыл картину ада, как бы его ни представляли в разных частях галактики. Палуба, вспучившись, опрокинула множество пультов, расшвыряв их — и их злосчастных операторов — по всему огромному полуконическому помещению, словно детские игрушки. Большой купол кристаллических гиперэкранов, создававший иллюзию нормального обзора на сверхсветовой скорости, снесло полностью. Осталась только рама, заполненная багровыми звездами и рваными осколками кристаллов, теперь прозрачными — беспомощный корабль быстро терял гиперскорость. И языки радиационных пожаров мерцали повсюду, где распадалась обшивка, сделанная из сплава коллапсия.

Двое вахтенных, переживших катастрофу на мостике, пытались сбить пламя с помощью ручных генераторов Н-лучей, но Брим понимал, что такой малостью огонь не потушишь. Бросив взгляд на системный пульт, он увидел, что давление в главном противопожарном излучателе отсутствует.

Безжизненное тело капитана Рычагова в разорванном скафандре молчаливо уведомляло о том, что кораблем больше некому командовать. Брим, собравшись с мыслями, принял ответственность на себя.

— Ник, — сказал он, указав на оглушенного радиста, — пусть он обратится по КА'ППА-связи к нашему эскорту и попросит о помощи. Открытым текстом. Координаты… — Брим посмотрел на штурманский пульт: чтобы читать звездные карты, языки знать не обязательно. Он быстро произвел в уме вычисления и сказал:

— ТГ тире двадцать восемь минус… девятнадцать-девятнадцать.

Урсис кивнул и заговорил с радистом по-содескийски.

Брим принялся за Григоровича, который тоже был контужен, но чудом остался цел.

— Пусть экипаж подготовит к старту все исправные катера в ангаре. Их навигационные системы надо настроить на определенную позицию — но без моей команды внешние люки не открывайте.

— Есть, адмирал, — ответил Григорович, словно Брима внезапно назначили акроканнским капитаном — да так оно, собственно, и было.

— Этот вахтенный отвечает только за радиосвязь, Вилф Анзор, — сообщил Урсис. — А КА'ППА — оператор убит.

— Пусть все-таки попытается передать. Разница не так уж велика.

— Он говорит, что попробует, — доложил вскоре Урсис.

— Побудь с ним, Ник. Пусть он вызовет заодно пару тяжелых буксиров. На случай, если эту развалину все-таки можно спасти.

— Хорошо, Вилф Анзор.

Внизу грянул сильный взрыв, и палуба дрогнула. Снаружи из клапанов безопасности вдоль перекошенной КА'ППА-мачты хлынули потоки гравитонов.

— Уцелевшие катера активированы, но для ввода координат им нужны данные с главного корабельного пульта, — сдавленным голосом доложил Григорович.

— Хватит ли их на весь экипаж?

— Живые поместятся, — кивнул медведь.

— Хорошо. Настройте навигационный пульт, а после встретимся вон там. — Брим указал в дальний угол мостика и перелез через остатки разбитой аппаратуры, где валялся искореженный труп офицера. Из инженерной команды уцелела только одна женщина — остальные безжизненно повисли на привязных ремнях. Брим велел подошедшему Григоровичу:

— Спросите у нее, в каком мы состоянии.

После кратких переговоров Григорович нахмурился.

— Она не может сказать наверняка, капитан. Большинство постов не отвечает.