Искатель. Второй пояс - Михаил Игнатов Страница 25

Кирт хмыкнул:

— А призраки в развалинах? Лабиринты летающей смерти? Ядовитые развалины?

Гавал отмахнулся:

— Это другое и ты и сам это знаешь.

Я развернулся к Гавалу, потребовал:

— Подробней. Что значит не сумеют войти?

Мне ответил Кирт, хотя их привычка поровну делить моё недовольство и похвалу, уже начинала меня раздражать:

— Господин, я же говорил вам, вспомните — войти туда тем, кто старше двадцати — невозможно.

Я отчётливо заметил, как в глазах Кирта мелькнула насмешка. Ещё и это обращение… В другое время я бы усмехнулся в ответ, но сейчас едва удержался от того, чтобы не ударить. Но да, рассказывал. Как раз тогда, когда я пытал Кирта и Гавала о странных одинаковых картах, а затем о жизни на землях Второго пояса.

У некоторых фракций на их землях расположены города Древних. Чаще всего лишь руины. Но руины, которые ещё запечатаны формациями Древних, полны их големов и ловушек, мест битвы с сектантами и даже ловушками давно погибших сектантов. Как сказал Гавал, после возрождения Империи Императором Рамом Вилором, когда он подчинил своей воле все Пояса и их границы, он подчинил себе и города.

Ключи от руин теперь у фракций, на чьей территории они находятся. Местные называют их Полями Битвы, их назначение — места тренировок для молодого поколения.

Зотар хмыкнул:

— Если только этот сектант не наловчился делать себе в формации вашего Поля Битвы отдельный вход.

Гавал пожал плечами:

— Всё может быть. Но ты сам недавно шёл по лесу с Закалками. Легко ли это было? А ведь в семье господина были Закалки?

Кирт кивнул:

— Были.

Гавал продолжил свои рассуждения:

— Марионетки не могут выйти на дорогу, тем более с пленниками. Должны двигаться по лесу, скованные Закалками, избегая людей и сильных Зверей. Путь до Поля Битвы затянется на месяц, не меньше. К чему такие сложности?

Я не выдержал повторения своих мыслей и зло оборвал его:

— Мне откуда знать?

Кирт согнулся в поклоне:

— Господин, простите его. Он не хотел сказать ничего дурного. Он вёл к тому, что где-то в окрестностях Ясеня есть небольшое гнездо сектанта. А значит их поведут не к Полю Битвы.

Я нахмурился. Это если «сектанты», а если нет? Если это и впрямь обычные люди, которым нужны те, кого никто искать не будет? Домар всё же прав — сектанты приходили, убили — проклятые сектанты.

Гавал кивнул, хмуро добавил:

— Хотя я не могу этого понять. Последний раз мы с… — Гавал запнулся, сказал по-другому: — я с отрядом поймал сектанта в окрестностях пять месяцев назад. Ясень, конечно, яма, главные ветви семьи Саул не давали людей, чтобы вычищать леса от Зверей и сектантов, как положено. Прошлый раз половина стражи погибла, я так и стал старшим в отряде, потому что больше некому было. Но… Пять месяцев — это слишком малый срок. Пусть даже в лесах снова появился сектант, когда бы он успел ещё и создать несколько марионеток?

Эти слова говорили как раз в пользу того, что кто-то лишь притворялся сектантом, но я задумчиво поправил Гавала:

— Много марионеток.

Кирт нахмурился:

— В Ясене вообще мало людей, пропажа любого видна сразу.

Я лишь зло усмехнулся:

— Как пропажа двух десятков Закалок Аймара в лесах?

Кирт криво усмехнулся:

— О которых отлично знали все старшие и Ясеня и всех земель Звенящего Ручья.

Я нахмурился, не сразу поняв о чём он. Прошло несколько вдохов, пока я вспомнил, что так называются все земли, принадлежащие семье Саул. Слишком уж красиво для этой семейки. Или же их основатель питал слабость к таким названиям, или же эти земли достались им от кого-то другого, как земли Зимней Гряды Ордену. Но мне-то какое дело? Поэтому я лишь покачал головой:

— Ну да, ну да. Так может кто-то из этих властителей скупал контракты Закалок и Воинов, да сплавлял их прямиком в гнездо прикормленного сектанта, а тот в ответ кисет пилюль?

Ни Гавал, ни Кирт не сразу нашлись, что мне ответить. Переглянулись, затем Гавал возразил:

— Господин, в мою молодость ходили слухи об одном клане, что пробовал заключить договор с каким-то сектантом. Когда это вскрылось, вся верхушка клана погибла. За один день. Имперцы выжгли этот клан калёным железом. О нём и памяти не осталось, всех его членов вышвырнули из Третьего пояса и раскидали от Нулевого до Второго, навесив Указов.

Я невольно покосился на Кирта, вспомнив странный Указ, что я нашёл на нём. Но спорить или расспрашивать Гавала дальше не стал. Например о том, что является договором. Контракт? Указ? Разговор на словах? Или кто считает число пилюль на аукционе. Уточнил лишь:

— И как назывался этот клан?

Гавал развёл руками. Как я и предполагал. Что бы знал живущий во Втором о событиях происходивших в Третьем? Слухи, домыслы, пересказы баек через пятые руки?

Хотя весь этот рассказ дал мне надежду. Одно дело мчаться куда-то через все земли Саул, пытаясь обогнать самое страшное, другое искать где-то рядом гнездо сектанта или того, кто им лишь притворялся. Жаль, что я никогда не расспрашивал у Гунира или самого Мириота подробности о том, как же он стал лучшим охотником Гряды на сектантов. Хорошо, что у меня есть ещё один под боком.

Я прямо спросил Гавала, вперив в него взгляд:

— Сумеешь отыскать гнездо сектанта?

На мгновение символ Верность мигнул над головой Гавала, заставив меня прищуриться, затем он резко выдохнул и согнулся передо мной в поклоне:

— Прошу меня простить, господин, но прошлый раз лишь исчезновение одного из моих подчинённых и поиск его следов вывел меня сначала к месту схватки, а затем и к гнезду сектанта. Ясеню тогда очень и очень повезло. Затаись сектант и набери силу, то могли бы быть десятки жертв. Тот же Дом Услады, — Гавал поперхнулся, когда я недовольно прищурился, поняв, что он уходит от ответа и пустился в ненужные объяснения. Сглотнув, Гавал прошептал: — Спустя неделю… Я… я бессилен, господин. Я не могу дать вам ложную надежду.

Через миг он рухнул на колени, через вдох к нему присоединился Кирт, а затем между нами возник Зотар и схватил меня за плечи:

— Леград! Леград!

Я опомнился, отозвал хлынувший из меня туман силы, который затопил весь лагерь. Куда бы я ни поглядел, везде валялись мои наёмники, со страхом отползая от меня. А у меня внезапно ослабли колени, я освободился от хватки Зотара и без сил опустился на ближайшее бревно.

Затем ощутил боль в руке. Разжав кулак, с удивлением обнаружил в нём каменное крошево. Только спустя вдох, заметив голубой отлив там, где камень не залило моей кровью, понял, что я раздробил камень от игрушечного домика. Удивительно, но я сжал его так сильно, что не острые в общем-то грани рассекли мою закалённую плоть, а сам он рассыпался колким крошевом.