Ренегат - Мария Архангельская Страница 24

– Помощь?! Моя?

– Да. Именно помощь, и именно ваша.

Он снова опустил взгляд, уставившись на свои сцепленные в замок пальцы, и Элана поняла, что он отнюдь не так спокоен и уверен в себе, как ей показалось сначала.

– Что вы со мной сделали? – спросила она.

– Напоил вас отваром из кое-каких травок. Они на время лишили вас магии, часа через два это пройдёт. Мне хотелось быть уверенным, что вы меня выслушаете, прежде чем полезете в драку или закричите.

– Я вас выслушаю, – сказала Элана, – хотя при других обстоятельствах я не стала бы с вами разговаривать.

– Я знаю. Но сперва ответьте мне на один вопрос: вы умеете подчинять?

– Подчинять?

– Да. Не зачаровывать, а именно подчинять.

Элана опустила глаза. Существовало два магических способа подавить волю человека: зачарование и подчинение. Первый способ был легче, он был под силу почти любому магу, особенно если человек был восприимчив и склонен к послушанию. Под действием чар он впадал в бессознательное состояние и, будучи из него выведенным, как правило, начисто забывал, что с ним происходило. Недостатком этого способа было то, что в результате заклятья маг получал безвольную куклу, бездумно исполнявшую полученные приказы. Подчинение, доступное лишь телепатам, было сложнее, но давало куда больше возможностей. Оно создавало между магом и подчинённым ему человеком прочные, постоянно действующие узы, дававшие возможность контролировать подопечного на значительном расстоянии. При этом подчинённый не только находился в полном сознании, но и сохранял способность самостоятельно принимать решения и проявлять инициативу, добиваясь поставленной перед ним цели.

Разумеется, Кодексом законов, принятым магами всех стран, оба эти способа были строжайше запрещены, за исключением особо оговорённых случаев, и, разумеется, этот запрет нарушался ничуть не реже, чем любые другие законы. Почти единственной гарантией его соблюдения была личная порядочность мага, ведь установить факт такого нарушения было крайне сложно. Зачарованные обычно даже не подозревали, что стали объектом магического принуждения, а уловить след такого принуждения в разумных и чаще всего обоснованных поступках подчинённых было почти невозможно. Если же такая опасность возникала, маги попросту разрывали связь, отдавая приказ хранить молчание или взять вину на себя. Не выполнить приказ даже после разрыва уз удавалось лишь единицам.

Сама Элана ни разу не использовала зачарование, да и сомневалась, что у неё хватит на это сил, но подчинение ей применять приходилось, правда, очень редко и только на короткий срок, когда надо было снять панику от телепатического проникновения или успокоить буйного сумасшедшего.

– Вообще-то умею, – сказала она. – А почему вы спрашиваете?

– Скажите, вы знаете, что будет, если два телепата одновременно подчинят одного человека? Я где-то читал, что перевес в таком случае окажется на стороне того, к кому решит примкнуть сам подчинённый.

– Да, это так. Во времена магических войн бывали случаи, когда телепаты таким образом спасали попавших в плен. Но это очень большой риск, в первую очередь для того, кого подчиняют. Он может попросту сойти с ума.

– Что ж, риск – дело благородное… – Кондар поморщился и в упор взглянул на собеседницу. – Вы, вероятно, были очень удивлены, когда я исчез прямо с эшафота? Представьте себе, я тоже. И ещё больше удивился, когда понял, к кому попал. Вот уж никогда не думал, что Тёмные маги не ушли окончательно в область преданий.

– Тёмные маги?

– Да. Лиэль Победитель поторопился, объявив об их полном уничтожении. Впрочем, может быть, эти и в самом деле появились позже. Большое и легко достижимое могущество – слишком сильный соблазн.

– А почему вы решили, что они Тёмные?

– Магия крови, Элана… – Кондар криво усмехнулся. – Её ни с чем не спутаешь. Я и сам, как вам, должно быть, известно, однажды использовал её. Там же всё буквально пропитано ею. Так или иначе, они жаждут восстановления прежних позиций, если не во всём мире, то, по крайней мере, в этой стране. Если Орден мог столько лет править Мейорси, то чем они хуже? Они долго копили силу и теперь решили, что их время пришло. Ордена больше нет, король сидит ещё не очень прочно… Кто бы мог подумать, что, воюя с Орденом, я лью воду на их мельницу!

– Всё это звучит… не очень правдоподобно. Тёмные маги – это действительно из области легенд.

– Подождите, когда к вам вернётся Сила, и спросите меня ещё раз. Сможете определить, вру я или нет. Я даже дам вам заглянуть в мою память, хотя предпочёл бы обойтись без этого.

– И чего они от вас хотели?

– Им нужна армия и человек, способный её возглавить. Их немного, захватить власть они, быть может, и сумеют, а вот чтобы удержать её, понадобятся войска. Даже Орден не мог без них обойтись. Так что мне предложили объединиться против общего врага.

– А вы…

– А я их послал. Далеко и не выбирая выражений. Но их это не обескуражило. У них есть телепат. Сильный телепат, сильнее вас, Элана, – Кондар замолчал.

– И он попытался вас подчинить?

– Не попытался. Подчинил.

Снова повисло молчание. Кондар смотрел куда-то в сторону, губы его были плотно сжаты.

– Я сопротивлялся, как мог, – снова заговорил он. – Но этот… оказался сильнее. Правда, победа далась ему нелегко. Ему удалось создать узы и наложить на меня несколько запретов, но потом он потерял сознание, и, насколько я могу судить, не пришёл в себя до сих пор.

– Такое бывает, – Элана помнила, в каком состоянии была она сама после попытки даже не подчинить, а всего лишь прочесть своего собеседника. Да, силе неизвестного коллеги можно только позавидовать. – От сильного истощения телепат может впасть в кому на срок от нескольких часов до нескольких недель. А, очнувшись, ещё некоторое время не может ничего, пока не восстановится. Так что, может, он и очнулся, но пока недееспособен.

– Но ведь это «пока» может в любой момент кончиться, не так ли? Две из нескольких недель уже прошли. И теперь я всё время жду, что он позовёт меня, и я уже не смогу сопротивляться, – Кондар снова помолчал, глядя Элане в глаза. – Словом, у меня только один выход. А вы – единственный известный мне телепат. Если уж мне суждено быть рабом, я хочу, по крайней мере, сам выбрать себе хозяина.

– А наложить на себя руки вы не пробовали? – не удержалась Элана.

– Пробовал, – просто ответил Кондар, – не получается. Похоже, что у этого телепата… вот ведь, даже не знаю его имени… уже есть соответствующий опыт. Самоубийство – это первое, что он мне запретил, причём я не могу не только убить себя, но и позволить это сделать кому-то другому. Или, скажем, сдаться властям – я проверял. Поэтому я и предупредил вас, что буду защищаться в случае нападения.

Элана промолчала. Кондар поднялся и прошёлся по комнате.

– Всё это время, – тихо, словно самому себе, сказал он, – всё это время я воображал, что я хозяин своей судьбы. А на деле был простаком, который загребает угли из костра для тех, кто не хочет жечь собственные ручки. А теперь и вовсе стал марионеткой, – Кондар остановился и резко развернулся к Элане. – Но они меня не получат. Да, я совершил много зла, но это было моё зло! И никто никогда не будет решать за меня, как мне жить и что делать!