Игроки Господа - Дамиен Бродерик Страница 23

— Кажется, видел что-то такое на ночном сеансе. Молодой режиссер, никогда больше о нем не слышал. Камерун или что-то в этом духе?

— Ах, да. В этой параллели он вышел после «Берсеркера» Спилберга и остался незамеченным. Во всех же остальных это — настоящий культ, — Куп кивнул сам себе, разглядывая проносящиеся за окном магазины. — Притча во языцех, метафора. Неужели не видел? Машины сходят с ума и убивают все, что попадается им на глаза. Однако, я не такой, — в его глазах светилась уверенность. — Я забочусь о покойниках, но не я делаю их покойниками.

— А, отлично. Не то я уже начал волноваться.

Мы оба рассмеялись. У него были плохие зубы, правда, запаха распада в дыхании не чувствовалось, только табачный дым. Я видел похожие моменты на фотографиях в рубрике общественной жизни «The Age». Двоих смеющихся вместе людей, которые предпочли бы выпустить друг другу кишки или трахнуть жену соперника. В подписи к снимкам утверждалось, что они «разделяют шутку».

— Параллели, — сказал я, сворачивая на Вестгарт-Стрит. — Вы имеете в виду миры, являющиеся вариантами этого. Параллельные вселенные, Расщепляющиеся истории в духе космологии Многих Миров. Скажите, что я прав — и я непременно отблагодарю «Канал научной фантастики».

— Парень, ты слишком много болтаешь. Я остановился перед церковью.

— Мистер Фенимор, вы, должно быть, первый человек, выдвинувший мне такое обвинение. Большинство жалуется, что я слишком молчалив. А некоторые вообще считают меня замкнутым.

— Теперь понимаешь, о чем я? Бла-бла-бла!

Он вылез из машины и захлопнул дверь, приложив именно такое усилие, какое требовалось. Вздохнув, я последовал за ним через газон к входной двери маленького бревенчатого строения, приютившегося рядом с Сен-Бартом.

Джулс моментально распахнул дверь, одетый в потрепанную куртку, брюки для верховой езды, сияющие высокие кожаные ботинки и охотничью шляпу. Должно быть, преподобный покинул Мэйбиллин сразу после меня и успел избавиться от своего набожного наряда. И, предположительно, находился в постоянном контакте с Купом.

— Как раз вовремя, — провозгласил мнимый богослов, впуская нас внутрь. — Здесь, снаружи, жарко, как в преисподней.

Воздух в доме оказался невероятно прохладным, с резким привкусом еловых веток. Мы прошли по оклеенному желто-коричневыми обоями коридору в гостиную, где обнаружились: скромная деревенская мебель, благопристойный телевизор, голый крест на стене, фотографии торжественных духовников и их достойных супруг в рамках на каминной полке, большое засиженное мухами зеркало над камином — и распахнутый Schwelle площадью сантиметров тридцать в центре одного из занавешенных окон. В комнату врывались снежинки. За порогом садилось солнце, и мне показалось, что я вижу темно-зеленые острые макушки сосен, весело качающихся на ветру.

— Август, чего-нибудь выпить? «Кола»? «Папаша Пеппер»? Виноградный сок?

— «Доктор Пеппер», — поправил я, — по крайней мере, в этом мире — и да, было бы неплохо. Вы можете рассказать, как связаться с Лун?

— «Доктор», конечно, извини, вечная путаница. Тебя ждет сюрприз… — Джулс что-то пробормотал себе под нос, открыл еще одно окошко, из которого извлек покрытую изморосью банку, перебросил ее мне и захлопнул Schwelle. Может, у него там был целый ледяной мир, забитый напитками. — Присаживайтесь, джентльмены.

— А как же мистер Фенимор? Он шел вместе с моей тетушкой под палящим солнцем.

— Он машина, Август, — ответил Джулс, пожав плечами, а машина с укором добавила:

— Зови меня Куп.

— Лун, — с выражением произнес я. — Скажи мне. Джулс стянул с головы свою охотничью шляпу, держа

ее в руках, словно метательный снаряд. Затем опустился в побитое молью клетчатое кресло.

— Первое, что тебе необходимо понять, мой мальчик: миры не вращаются вокруг твоих потребностей. Не говоря уже о желаниях.

Я вскрыл банку — она зашипела — и сердито заявил:

— Это я уже понял после смерти родителей. Но все равно — спасибо за заботу.

— Что ж, у нас есть несколько вопросов, — загадочно провозгласил преподобный. — Что касается Лун, она принадлежит к числу особых участников Соглашения Игроков и не может быть призвана к тебе простым щелчком пальцев. Наши дежурства, конечно же, пересекаются, об этом тебе расскажет Куп. Милое дитя, не могу не согласиться. Это все, что тебя интересует? Хочешь оттрахать ее до смерти, так, чтобы мозги из ушей повылетали?

Я подавился своим шипучим напитком. Я знал, что он ненастоящий, с тех самых пор, как внучатая тетушка Тэнзи проявила интерес к его секте, а сейчас на нем не было даже его фальшивого черного облачения — но моя детская доверчивость снова предала меня. Священники никогда не говорят подобных вещей! Предполагается, что они даже о них не думают]

— Пожалуйста, не надо так о ней говорить. Преподобный Джулс скорчил набожную мину, но его

взгляд потяжелел:

— Святые небеса, нет, не будем поддаваться таким нездоровым страстям! Так о чем я там думал?

— Сарказм не обязателен, — сказал я слегка дрожащим голосом и поставил банку. — Я ее… — тут я беспомощно замолчал, и с моего языка непрошеными сорвались слова, которые я в другой ситуации счел бы отвратительно сопливо-сахарными: — Я что-то к ней чувствую.

— Никаких сомнений, что чувствуешь, мой мальчик, — расхохотался Джулс, запрокинув голову. — Ты меня немного беспокоишь. Это ведь не некрофилия? Я слышал, что вы познакомились над мертвым телом, во время погребального обряда.

Я встал и направился к двери. Ничто не стоило таких оскорблений. Робот ухватил меня за ногу и вцепился железной хваткой.

— Джулс хочет сказать тебе кое-что важное, — сообщил Куп. — Прояви вежливость, парень. Сядь на место и сохраняй спокойствие, идет?

Я заскрипел зубами. Мне казалось, что моя голова сейчас буквально лопнет от гнева. Обычно я не такой. Обычно я немного замкнут, но спокоен. Теперь же я хотел кого-нибудь прикончить — или хотя бы изувечить.

— Чертов кот сообщил мне больше полезной информации, — огрызнулся я.

Джулс пожал плечами:

— Этот кот — известное трепло. Несмотря на то, что кошки славятся туманной загадочностью, я ни разу в жизни не встречал ни одного кота, который не выбалтывал бы все при первой же возможности.

Я устало сел в кресло и обхватил голову руками:

— Слушайте, это все — просто гребаный сон, галлюцинация. Никого из вас не существует. Вы ненастоящие.

— Поверь в меня, — весело предложил Джулс, — и я поверю в тебя.

— Да, мы все читали Льюиса Кэрролла. Это неудивительно, ведь ты — плод моего воспаленного воображения.

— Я рад, что ты вспомнил преподобного Доджсона. Знаешь, мы с ним жили по соседству в Церкви Христа в Оксфорде, в 70-х годах позапрошлого века. Он был знатным любителем логических головоломок. Но я никогда не испытывал на нем парадокс Судного дня. А жаль. Полагаю, он превратил бы его в сказку с несовершеннолетними нимфетками.