Одержимые бессмертием - Мария Симонова Страница 23

– Бес-с-со-о-о-о-а-ан!!! – заорал Грабер уже на пределе истошности.

В этот момент я приставил ствол к затылку лаборанта. Сказал:

– Выключи. – Он замер на мгновение, видимо осмысливая происходящее за спиной и свое незавидное при этом положение. Осмыслив, выключил лазер.

Грабер обмяк в стальных зажимах, часто дыша, с закрытыми глазами. Я подошел и встал напротив него.

Вот, оказывается, ради кого я внедрялся, как клин под ноготь, в эту чертову контору.

Грабер, словно почувствовав мой взгляд, открыл глаза. После короткого молчания заговорил отрывисто, голосом, севшим после ора:

– Пришел… Пробился все-таки. Я знал… Спасибо… Костя…

Словно отточенным клинком по сердцу. Костей меня одно время называла Жен – и только Жен. Граберу лучше бы не произносить этого моего имени – я мог и не сдержаться, особенно имея в руках лучевик. Но он, видимо, просто ничего не сечет, иначе бы так меня не звал. В его голове, должно быть, месиво: до мозгов тут наверняка тоже докапывались всяко – и током и скальпелем.

Но на мой вопрос он, надеюсь, ответит.

– Что ты с ней сделал? – А душа уже смерзается в черную глыбу. – Убил?

Он покосился на свои оковы:

– Отпусти… Тогда расскажу.

– Расскажи. А там увидим.

Грабер протяжно, со стоном вздохнул: кровавая каша на его толстом брюхе быстро розовела, восстанавливаясь и затягиваясь новой тканью.

– Они ее продали. Я не знаю кому. Только догадываюсь. Палютин… Это все он. Он заманил нас обманом в Купол – меня и ее. А когда мы хотели вернуться, он ее продал. Кому – не знаю, – повторил Грабер, и я начал подозревать, что все он прекрасно знает. – Кинул через частный портал – здесь же, в Управлении. А меня… Бросил сюда… Гнида!..

Я обернулся к Наплекову:

– Что еще за Палютин? Тоже из вашего Управления? Он сейчас здесь?

Наплеков ответил резко:

– Капитан Палютин связывался с вами под видом майора Токарева. Он же провел вас в Купол. Мой лучший опер. А твой мясник сегодня его убил.

– Что вам известно об этом деле? – Я кивнул на Грабера.

– Очень немногое. Палютин отвечал за наш портал и имел через него какие-то свои связи с внешним миром. Он пообещал доставить мне двоих бессмертных, но при условии, что один из них будет отправлен через портал по анонимному адресу. Я пошел с ним на это соглашение, но адресат так и остался мне неизвестен.

Значит, Токарев говорил мне правду – на самом деле он был вовсе не Токарев. А Палютин. И этот Палютин прекрасно знал, кто заперт у них в изоляторе. И он единственный знал, где теперь находится Жен, мало того – сам ее туда переправил, как выражается Грабер – «продал». Но Палютина больше нет. А сам министр не продал бы ее ни за какие коврижки – учитывая, что с ее помощью можно было бы давить на меня, заполучить на халяву бессмертие и установить фактический контроль над инфинитайзером. Выходит, он и вправду был не в курсе всей интриги, заваренной под его крылышком хитроумным Палютиным. Стало быть, нам опять остается только Грабер с его «догадками» (темнит ведь, падаль, и наверняка врет. Ну, это уж как водится).

Что ж, Грабер так Грабер. Только придется его во что-то одеть. Я прошел к панели и приказал лаборанту:

– Раздевайся. – Он повиновался, то поглядывая изредка с надеждой на закаменевшего рядом Наплекова, то осторожно косясь на меня и остальную компанию: мои парии ничем не выдавали своих эмоций, лишь явно были настороже – обычное их состояние в деле. А вот дед в дверях, кажется, слегка раскис.

К тому времени, когда лаборант остался в одних трусах, Грабер уже выглядел лучше, живот почти зарос – восстановился вместе со всем дерьмом.

– Освободи его, – велел я голому маньяку-лаборанту.

Держатели, мелодично звякнув, отпустили граберовские конечности и ушли в стол. Грабер соскользнул к его подножию бледной безвольной тушкой.

– А теперь ты давай ложись туда, – приказал я, подтолкнув лаборанта к пыточному столу. Он умоляюще обернулся на Наплекова, но тот оставался холоден и индифферентен, как водопроводный кран, и так же равнодушен к участи подчиненного.

Лаборант, покрывшись мурашками, лег на стол, и я его защелкнул. Резать его, марать руки я не собирался, да и не до него мне сейчас было – пускай так полежит, мысленно примерит на себя научное оборудование. Будем надеяться, что это отобьет у него охоту к лазеропластике. На всю оставшуюся жизнь.

* * *

Когда Грабер соскальзывал со стола на пол вроде бы без чувств, мозг его напряженно работал, мысли выравнивались. Он думал, как сохранить свою бессмертную жизнь и вырваться для начала отсюда, чтобы в перспективе завладеть аппаратом и поиметь их всех, начиная с Бессона и кончая наследничком.

Поначалу Грабер хотел свалить всю вину за исчезновение Жен на Палютина. Но тогда Бессон начнет его искать, найдет (ох и найдет, дьявол всепролазный!), и Палютин, конечно, наболтает ему лишнего. И как же удачно вышло, что Бессон пришил этого Палютина! Тот слишком много знал. И хотел, кстати, тоже слишком многого.

Капитан СБ Андрей Палютин вышел на Грабера через день после смерти Рунге (за три дня до того, как он явился к Краю под видом майора Токарева). Интересовали Палютина, по его словам, любые способы давления на Края, с тем чтобы установить над ним хоть какой-то контроль со стороны СБ. В идеале желательно было бы полное подчинение Края распоряжениям МВД, а в перспективе, само собой, – ликвидация Края и овладение аппаратом.

Палютин не ошибся с выбором человека, что говорило о его уме и недюжинных способностях в оперативном анализе: Грабер давно уже мечтал переметнуться – с тем, чтобы взять Края (которого он привык называть Бессоном) за жабры. Но Грабер предпочел бы взять Бессона отнюдь не руками местной олигархии. И, уж конечно, не руками Гарри Левински: он достаточно хорошо знал своего бывшего упыря-босса и его повадку – присваивать себе все результаты, избавляясь от былых партнеров, помощников и исполнителей – то есть попросту отправляя их на тот свет сразу по исчезновении в них надобности. И сестричку собственную Гарри прикончил не зря – решил, видно, что настала пора прибрать к рукам президентский титул и, соответственно, весь Евросоюз. Можно было поручиться, что и папаше теперь недолго осталось царствовать – сыночек наверняка об этом позаботится.

Учитывая все это, Грабер, еще находясь на службе у Левински, подобрал кое-какой материальчик на случай, если и над ним когда-нибудь повиснет карающая рука босса либо, чем черт не шутит, представится случай обеспечить себе за его счет нехилый взлет карьеры. Не последнее место в этом материале занимал список недругов и конкурентов Левински, к числу которых Грабер, не без оснований, причислил остальную мафиозную верхушку – всю камарилью «крестных отцов». Теперь, когда Грязный Гарри стал Наследником и вырвался наверх, оставив других «темных боссов» далеко внизу с перспективой быть вскоре свергнутыми, а скорее даже убитыми по старой памяти, они наверняка не прочь были бы заиметь против него такой мощный козырь, как контроль над бессмертием.