Вещий. Разведка боем - Юрий Корчевский Страница 22

Женщины с опаской пошли в лес, искать беглянок.

– Идите смело – нет рядом татар, только недолго, – крикнул я им вслед.

Увидев меня, Елена побледнела.

– Тебя ранили?

– Нет, то чужая кровь. Отмыться надо. Где-то впереди ручей, где парубки воду набирали. Пойду сполоснусь.

– Я с тобой, я боюсь, не останусь одна.

Мы вдвоем пошли вперед. Вот и ручей. Я сбросил одежду, Елена стала ее полоскать, оттирая песком. Я обмыл лицо, руки, ополоснул саблю. Вода в ручье окрасилась в розовый цвет. Многовато я кровушки пролил сегодня. И главное – ребят жалко, им бы жить да жить. Моя вина, с сундуком этим!

Я натянул сырую одежду. Уже лучше. По любому предпочитал сырую одежду окровавленной. Жарко, скоро рубашка на теле высохнет, а кровавая вонять начнет.

Мы вернулись назад. С воем и слезами ко мне кинулась толпа женщин. Сквозь причитания мне удалось понять – они испугались, что я их бросил и ушел.

– Нет, мои любезные, не для того парни ваши и мужи жизни свои отдали, чтобы я наутек бросился. К ручью ходил, отмываться.

Слезы и плач стихли. Похоронить бы ребят надо, да чем копать? Саблей я до Пасхи копать буду, да и времени нет. Спохватятся татары – где отряд малый мурзы Исмаила? А найти его!

А там не только следы моих людей, по этим следам кони проскакали, не тропинка уже – дорога целая. Не следопыт, простой воин по следам найдет. Простите, ребята, что бросаю без погребения, постараюсь грех сей в церкви отмолить, ежели живым удастся в Нижний вернуться.

Я посчитал нашедшихся – восемьдесят два человека вместе со мной. Однако! Половина от вчерашнего осталась. Парни все полегли, женщин – тридцать. Где еще почти полсотни? Дурочки, в лесу в одиночку не выжить. Или от голода помрут, или татары снова в плен возьмут, или зарубят ради развлечения. Некогда ждать и медлить нельзя – уходим.

– Идти цепочкой, старайтесь не отставать. Коли заметите что – не кричите, передайте по цепочке. Ясно?

Я пошел впереди; паренька того, что местность знал, Векшу, припомнил я, татарин зарубил.

Так что я и проводник, и авангард боевой, и защитник в одном лице.

Мы дошли до ручья – тут все кинулись пить, ополаскивать лица.

Будя! Я пошел вниз по течению ручья. Все ручьи вливаются в речушки, а речушки – в реки. Если Ока недалеко, по ручью мы к ней и выйдем, да и со следа татар собьем. Нету в воде следов. Хорошо – татары еще не додумались до собак-следопытов. А в Англии такие уже в это время были. Отсталый они все-таки народ, эти татары.

Тесной колонной мы брели по ручью, спотыкаясь о камни и корни деревьев. Отмякли девчонки, даже смех иногда слышался, когда кто-нибудь падал в воду.

Деревья впереди расступились, посветлело.

Я приказал:

– Всем на берег и – замрите.

Сам подошел к опушке. Здорово! Ручей вливался в Оку. Это место я узнал – чуть ниже по течению, буквально в версте, я оставил Ивана с ушкуями, только по левому берегу. Вот загвоздка. Как переправиться? Река широкая, не всякий мужик вплавь рискнет, а уж женщины… Лодок нигде не видно, как, впрочем, и судов – весть о нападении татар разлетелась по реке мгновенно, и сейчас все сидели на пристанях, ожидая конца осады.

Я окликнул женщин: передохнули малость – и хватит.

Мы пошли по берегу против течения, удаляясь от Нижнего. Может, попадется на счастье лодочка, хоть маленькая.

Версты через две начались густые заросли.

– Все, девчонки, привал, отдохните.

Сам отошел подальше, поглядывая на реку. Вот и рыбачок на лодочке. Война войной, а кушать хочется.

– Эй, рыбак!

Мужик от неожиданности вздрогнул.

– Кто тут?

Я приподнялся из травы.

– Перевези на тот берег.

– Некогда мне, рыбу ловлю; семья большая, кормить надо.

– Деньги дам.

Деньги мужика заинтересовали. Он вытащил за веревку камень со дна, что использовал в качестве якоря, подгреб поближе:

– Сколь дашь?

– Полтину.

Мужик засуетился:

– Счас, счас! – В несколько гребков подошел ближе. – Покажи деньги!

Я развязал поясной кошель – и как я умудрился в схватках не потерять его, высыпал деньги на ладонь.

– Смотри!

Мужик, убедившись в моей платежеспособности, заработал веслами, и лодка уткнулась носом в берег.

– Садись, мигом домчу.

Я забрался в лодку. Маловата, человек на пять, от силы – шесть, девчонки-то легкие. Сразу отдал мужику деньги, дождался, пока он отгребет от берега, и сказал:

– Стой!

– Чего еще забыл?

– Чуть ниже по течению женщины, из полона татарского убежали, надо их на тот берег переправить.

– Нет, так мы не уговаривались.

Я вытащил саблю, приставил к груди.

– Хорошо, греби к тому берегу. Я тебя высажу, сам девчонок перевозить буду. Лодку на берегу брошу. А хочешь – сразу туда поплывем, и лодка цела будет, и денег дам – не обману.

Лодочник выругался сквозь зубы, но против сабли не попрешь – уж очень довод убедительный.

Мы пристали к берегу. Я побоялся идти за девчонками – лодочник мог уплыть и без нас. К счастью, они меня заметили, выбежали сами.

– Так, не суетиться, всех сразу не заберем. Первые пять человек – в лодку.

Лучше бы я сам отсчитал. Село семеро, и лодка чуть ли не черпала бортами воду. Так не пойдет.

– Двое – ты и ты – выйти из лодки.

Женщины молча вышли.

Лодка отчалила. Опытный лодочник работал веслами без устали, и вскоре лодка ткнулась носом в берег.

– Живо выходите, прячьтесь в кусты и – сидеть тихо.

Девчонки выскочили.

– А ты что? – спросил я лодочника. – Вылазь.

– Нет уж, ты вылазь, я веслами сызмальства махать приучен.

– Ладно, быть по-твоему. Я на том берегу вылезу, но коли обманешь, знай – сам реку переплыву, тебя найду и шкуру твою вместо паруса натяну.

– Ой, глядите, какой грозный. Будешь грозить – веслом вдарю, сразу ко дну пойдешь – раков кормить.

За перебранкой я и не заметил, что лодка пристала к правому берегу. Я вышел, все-таки – сто килограммов во мне, или две девчонки в лодке.

На этот раз сели шестеро. И только лодочник собрался отплыть, как мне в голову пришла мысль:

– Девчонки, кто посмелее – цепляйтесь двое за корму. Вымокнете, но быстрее на другом берегу окажетесь.

Смелые нашлись.