Тень Хранителя - Дэннис Фун Страница 22

— Даже несмотря на то, что я убил ее отца?

— Потому что ты сам пришел и честно признался в том, что убил его, — многозначительно произнес Лампи. — Если бы ты этого не сделал, они бы так никогда и не узнали, на чью сторону стать в предстоящей борьбе. Шрам у тебя на груди — это знак связи между тобой и Мизой, между тобой и хроши.

* * *

Как приятно было скакать на конях под голубым утренним небом! Настроение лишь немного омрачал раскинувшийся по сторонам пейзаж. Куда ни глянь, отовсюду из земли торчали обугленные пни, будто море древних надгробий. Это было все, что осталось от густого леса, как мрачное свидетельство разрушительных способностей Дария. И все же Роун пытался понять, почему никто так и не поселился в этой части Дальних Земель. Много лет назад так же выглядели и некоторые земли неподалеку от Негасимого Света, но их окультуривали, и постепенно они вновь становились плодородными. Но в этих местах присутствие вазя совершенно не ощущалось. Интересно, по каким признакам они выбирали для восстановления тот или иной участок земли?

Лампи прервал ход его мыслей:

— Этот печальный вид мне совсем не нравится…

Вскоре с северо-запада на них стали стремительно надвигаться темные тучи. Небо застилал грозовой фронт.

— Интересно, успеем ли мы добраться до цели сухими или промокнем по дороге до нитки, — мрачно проговорил Роун.

Сердито фыркнув, Лампи вытащил самодельную карту и стал ее внимательно рассматривать.

— Они живут где-то вон в тех лесах, — сказал он, указав на видневшуюся у горизонта зеленую полосу. — Мы должны быть там где-то к середине дня. А эти тучи нас настигнут уже, наверное, через час.

Когда над пустынной землей полыхнула первая молния, Роун с тоской взглянул на полоску леса вдали. Апсара дали им с собой теплые накидки, но в бурю они мгновенно промокнут до нитки. Будто сговорившись, они с Лампи натянули на головы капюшоны и пришпорили коней.

Когда они достигли леса, с неба шел не дождь, а валил снег, и стало так темно, что в нескольких шагах почти ничего нельзя было разглядеть. Сделав знак Лампи, Роун соскочил с коня и укрылся под высокой елью.

— Давай-ка лучше спешимся, а то еще кого-нибудь напугаем.

Стряхнув с накидок снег, друзья целеустремленно направились вперед, ведя коней под уздцы. Но пройдя немного по густым лесным зарослям, Лампи остановился, будто его неожиданно осенила гениальная мысль.

— Ведь они же тут были — я имею в виду вазя! Здесь чувствуется их присутствие.

Роун был настолько погружен в мысли о всемогуществе Дария, что почти не замечал раскинувшийся вокруг лес. Под пологом густой листвы и хвои явственно ощущался такой сильный запах деревьев, что юноша с наслаждением вдохнул полной грудью. Вазя, по-видимому, были единственными, кому не только удалось устоять перед сокрушительной силой Дария, но даже одерживать над ним победы. Вырастить такие леса, сохранить и возродить жизнь после всех разрушений, причиненных Хранителем, — это ли не победа? Контраст с мертвым утренним пейзажем здесь был разительный.

Внезапно Роун понял, что Дарий никогда не прекращал вести войну. Ему мало было разбить повстанцев и разорить огромные пространства. Он хотел полностью поставить Дальние Земли под свой контроль. Именно поэтому он держал их жителей в постоянном страхе, отнимая у них детей и присваивая плоды их труда. Или пытался истребить народ целиком — как апсара… как жителей Негасимого Света. Душу Роуна захлестнула волна холодной, неуемной ярости. Даже если ему суждено погибнуть, решил юноша, он все сделает, чтобы прекратить эту давно развязанную Дарием бойню.

Сверчок Лампи угнездился у него на плече. Роун заметил, что и его сверчок прыгнул ему на руку. Как только они запели свою песню, вокруг застрекотало множество других невидимых белых сверчков. Друзья как завороженные слушали их тайный язык, пока песня внезапно не оборвалась.

— Это их пение очень смахивало на обстоятельную беседу.

— По крайней мере, обмен мнениями прошел на дружеской ноте.

— Лампи, ты понимаешь, почему вазя восстановили эти земли, но пальцем о палец не стукнули, чтобы вернуть жизнь тем территориям, по которым мы ехали утром?

— Знаешь, я тоже об этом думал. Помнишь, когда мы бежали по отравленному озеру из Праведного, на четвертый, кажется, день нашего плавания озеро начало меняться? Жизнь, бурлившая в воде, постепенно уничтожала скопившийся в озере яд. Может быть, вазя как-то находят такие места, где лучше всего начинать восстановление почвы и воды, и этот процесс потом распространяется оттуда на близлежащие территории? Должно быть, они посадили эти леса сразу же после войны. — Зорко оглядывая лес, Лампи вдруг смолк и показал на что-то Роуну. — Смотри!

Сквозь листву и хвою деревьев Роун увидел двух лошадей, которые паслись в небольшом загоне.

— Это и есть то самое место, — подтвердил Лампи, сверившись с картой.

— Но здесь нет и следа человеческого жилья.

Лампи с усмешкой поднял палец чуть кверху.

Роун увидел там только густую листву.

— Ты уверен?

Лампи пожал плечами.

— Так мне рассказывал Аспид.

— Дай мне минуточку.

Облокотившись о дерево, Роун несколько раз глубоко вздохнул, и очень скоро его астральное тело, следуя направлению выдохов, устремилось сквозь листву вверх. Он оказался у странной конструкции из сплетенных веток. За искусно замаскированными стенами была расположена немудреная лаборатория. Двое мужчин среднего возраста в потрепанной одежде сидели за столом и с самым серьезным видом переливали какие-то жидкости из одной склянки в другую. Роун осмотрел каждую полку, каждую коробку в этом странном помещении. Там не было и следа снадобья. И оружия не было никакого.

Удовлетворенный, Роун вернулся в свое физическое тело.

— Я их нашел, — сказал он Лампи с улыбкой, потом подошел к дереву и начал подниматься наверх.

— Ты кое-что забыл, — Лампи протянул другу меч-секач.

Но Роун покачал головой:

— Мне он не понадобится, — сказал он, ухватился за верхнюю ветку, подтянулся и исчез в густой листве.

Поднимался он легко, как по лестнице, только надо было правильно выбирать ветки, чтобы хвататься руками и упираться ногами. Юноша увидел отверстие в полу этого странного дома на дереве, влез в него и оказался в лаборатории. Оба мужчины продолжали работать, а Роун порадовался, что был в обычном своем виде, потому что теперь мог сделать то, что в астральном теле у него получиться не могло. К его радости, в воздухе не было и намека на запах снадобья.

Юноша покашлял, прочищая горло, но мужчины, целиком поглощенные работой, продолжали делать свое дело, не обращая на него никакого внимания.

— Извините, — сказал он достаточно громко, полагая, что у них обоих что-то не в порядке со слухом, — не вы ли будете Отар и Имин?