Бросок «Каракурта» - Георгий Савицкий Страница 22

Притом где-то в штабе все перепутали и вместо двухмоторного разведчика-бомбардировщика «Дорнье-215» послали на задание легкий связной самолет «Физлер-156» «Шторьх». В итоге тихоходный одномоторный «Аист» ^[9] пропал где-то над полуостровом Юминда, так ничего и не сообщив по радио.

Через несколько часов, необходимых на согласование и подготовку к вылету, вслед за ним все-таки отправился двухмоторный дальний разведчик «Дорнье-215». Но случилось это уже во второй половине дня, к тому же низкая облачность не позволила что-либо ясно различить на земле. По радио экипаж сообщил, что над полуостровом Юминда самолет обстреляли зенитки и правый мотор поврежден. «Дорнье-215» отвернул на обратный курс, но по пути ему пришлось выполнить вынужденную посадку – настолько серьезными оказались полученные при обстреле повреждения.

И снова гнетущая неизвестность…

Фон Лееб нервничал, хотя и не подавал вида. Хорошим известием стало только то, что внезапные артиллерийские налеты прекратились. Но темп наступления на Ленинград все же был потерян. Требовалось привести в порядок изрядно потрепанные артобстрелами тылы, разбитые железнодорожные станции, полевые склады, немногочисленные шоссейные дороги, особенно важные в болотистой лесной местности. К тому же требовалось заново подвезти топливо и горюче-смазочные материалы, боеприпасы и продовольствие. Эвакуировать раненых… И выяснить, наконец-то, черт побери! – что же все-таки творится на этом проклятом полуострове Юминда.

От этой мысли фон Лееб поморщился, как от зубной боли. Межведомственные дрязги в Третьем Рейхе были притчей во языцех. Именно из-за этого единственный немецкий авианосец «Граф Цеппелин» так и не был достроен. Потому что гросс-адмирал Эрих Редер, который командовал надводным флотом, жестко конкурировал с Командующим Люфтваффе фельдмаршалом Германом Герингом. «Все, что летает – мое!» – неоднократно повторял разжиревший герой воздушных сражений Первой мировой войны.

Теперь вот фон Леебу пришлось обращаться за помощью к командованию Кригсмарине, чтобы прояснить, что же, черт побери, случилось на полуострове Юминда… А делать ему этого очень не хотелось. Не хотелось давать лишние козыри в аппаратной игре военно-политической верхушки Рейха в руки сторонников гросс-адмирала Редера. И сдавая тем самым позиции старого прусского генералитета Вермахта. Но все же, видимо, придется.

* * *

В начале Великой Отечественной войны командование Кригсмарине было сильно озабочено возможностью прорыва Краснознаменного Балтийского флота через Финский залив на оперативный простор. Более того, их всерьез беспокоила возможность интернирования советских кораблей в Швеции. Возможно, командование гитлеровского флота опасалось, что крупные корабли смогут усилить оборону Моонзундских островов, Осмуссаара и Ханко, ведь на тот момент они еще находились в руках советских войск. Также существовала вероятность выхода советских тяжелых кораблей на морские коммуникации Германии со Швецией и Финляндией.

Поэтому в сентябре 1941 года для возможного противодействия советским кораблям было создано специальное формирование – немецкий Балтийский флот. В его состав вошли ни много ни мало линкор «Тирпиц», тяжелый крейсер «Адмирал Шеер», легкие крейсера «Нюрнберг», «Лейпциг», «Кельн» и «Эмден», а также три эсминца и пять миноносцев. Уже 23 сентября «Лейпциг» и «Эмден» прибыли в Либаву.

А 24 сентября «Тирпиц» с остальными кораблями заняли позицию у Аландских островов. Этот архипелаг в Балтийском море между Швецией и Финляндией имеет исключительное значение для контроля всей Балтики.

Поэтому, когда фон Лееб все же дозвонился по защищенной связи в штаб соединения Балтийский флот – Кригсмарине, там среагировали относительно быстро. К боевому походу в Либаве стал готовиться легкий крейсер «Лейпциг» вместе с тремя эсминцами. Также была объявлена тревога в 5-й флотилии моторных тральщиков, и 10 «раумботов» приготовились к выходу в море. Все эти силы должны были выяснить обстановку в районе полуострова Юминда, а в случае необходимости – вступить в бой с противником. Огневая мощь кораблей, как полагало командование Кригсмарине, была для этого вполне достаточной.