Реванш Генерала Каппеля - Герман Романов Страница 22

- И что делать?

Дрожащими пальцами Миллер расстегнул ворот кителя, задав себе исконный русский вечный вопрос. Вопрос напрашивался само собой – отбросить нереальный план как хлам, и действовать крайне быстро – неделя, или десять дней у него есть при самом худшем варианте развития событий, население несколько приободрилось. В городе и порту семь исправных и готовых к походу ледоколов, несколько транспортов, десяток траулеров и яхт. Занять их воинскими командами, назначив комендантов. Под угрозой расстрела за саботаж или отказ от работы, заставить рабочих порта грузить уголь на суда под завязку. Взять на борт все необходимые припасы не только для долгого плавания во льдах Белого моря, но и на первые недели пребывания в заполярном Мурманске.

Одновременно следует отдать приказ войскам Двинского участка – выставить крепкие заслоны и начать медленный отход к Архангельску, им идти дольше всего. Железнодорожный участок можно отвести в последнюю очередь, прикрывать эвакуацию до последнего, надежно испортив пути, чтобы большевики не сразу начали преследование и отстали. Бронепоезд придется бросить, но он то и прикроет отход войск, а в городе его пушки произведут неизгладимое впечатление на сторонников советской власти. Полкам потребуются четверо суток, чтобы рывком отойти к городу и порту – это самые надежные и боеспособные части, что пока есть в его распоряжении. Они и обеспечат эвакуацию, выставив патрули с пулеметами на всех перекрестках и в порту – большевики ненадолго притихнут, испугаются, а этого времени вполне хватит для организации исхода.

Взять на корабли придется всех, забив людьми все помещения - несколько дней в жуткой тесноте потерпят, как говорится «в тесноте, но не в обиде». И танки постараться вывезти – большевиков трофеев лишить и на мурманскую голытьбу стальные исполины произведут должное впечатление. Жаль, что предупредить войска в Обонежье еще можно, как и на Печоре – но дойти до Архангельска они не успеют. Но если первые могут по зимникам, пусть с большими потерями, но добраться до «мурманки» - железной дороги на Колу, то вторые обречены и могут искать спасения только в глухой тайге, перейдя к партизанской войне против местных большевиков. Может быть, потом как-то и удастся их эвакуировать, если выйдут в условленном месте на побережье Карского моря.

- Что делать?! Или следует осуществить два рейса?!

Генерал Миллер вскочил с кресла – теперь заданный самому себе вопрос прозвучал совсем иначе – в нем напрочь исчезла апатия, но зато появилась решительность…

Иркутск

главнокомандующий Восточным фронтом

и Правитель Дальне-Восточной России

генерал от инфантерии Каппель

- Господа министры, я горд от оказанного вами высокого доверия! И то обстоятельство, что вы согласились снова войти в состав Временного Сибирского правительства, показывает, что вы настоящие патриоты России и своей малой, но отнюдь не по размерам, таежной родины.

Каппель обвел глазами сидящих вокруг круглого стола министров. Вопреки избитым фразам советских листовок, капиталистов, то есть подлинных буржуев, здесь не было и в помине. Все из среды интеллигенции, молодые – кроме 56-ти летнего Петра Васильевича Вологодского, бывшего председателем прежнего Сибирского и Омского «Всероссийского» правительства, никому из них не исполнилось сорока лет, а Михайлову, сыну отбывшего каторгу в здешних местах народника, еще и тридцати. Можно сказать, что данное правительство «второго созыва» возмутительно молодо, но благодаря только их энергии в Сибири сделаны эффективные рычаги управления, и не вина министров, а беда, что бывший Верховный Правитель адмирал Колчак сам дезорганизовал работу власти.

- Господа, сейчас сложилась ситуация, которая может привести к скорому крушению белого движения, собственно, и в самой России, хотя предприняты меры к образованию отдельных анклавов вроде Крыма или Мурмана. В самые ближайшие дни в Севастополь отправится Верховный Правитель – положение там очень сложное, Вооруженные силы Юга России откатились за Дон, и пока держатся в Крыму и на Кубани. Большевики окончательно покончили с героическим сопротивлением уральского и оренбургского казачества. Уральцы сейчас идут через пустынную местность к форту Александров на Каспии – может быть, их удастся эвакуировать. Оренбуржцы во главе с атаманом Дутовым прошли Голодную Степь, вышли в Семиречье, где соединились с войсками Анненкова. И в настоящий момент, судя по имеющийся информации, начинают отход в пределы Китая. На севере в самое ближайшее время будет оставлен Архангельск. Всем белым частям приказано отходить на Кольский полуостров – генералу Миллеру, надеюсь, удастся удержаться в безлюдной тундре и остановить красных на дальних подходах к Кандалакше. Как офицер генерального штаба, могу только отметить, что перспективы сопротивления там весьма зримые. Красным будет трудно перебросить туда войска, флота на Белом море у них попросту нет, все ледоколы будут уведены на Мурман. Там огромные склады с различными запасами от союзников, сделанные еще со времен войны с германцами. Возможности для продолжения дальнейшей борьбы с большевиками весомые…

- Владимир Оскарович, а у нас какие шансы не пустить красных в Приангарье? Сможем ли мы тут удержаться?!

Вологодский снял очки и принялся протирать стекла платочком, пальцы ощутимо подрагивали. Лицо уставшее, одутловатое, нездоровое – полтора года нервной работы сильно сказались на нем, уже достигшего пусть еще не старческого, но вполне пожилого возраста.

- Шансы есть, причем значительные, Петр Васильевич! Я не намерен приукрашивать ситуацию как военный, однако огромные пространства Сибири уже начинают вредить красным. Местные ресурсы скудны, вы это сами прекрасно знаете, Транссиб забит эшелонами, паровозы заморожены, а многие водокачки взорваны, как и мосты. Переброска из-за Урала значительных подкреплений практически исключена. Думаю, большевики начнут активные операции против нас не раньше лета. Передышка нужна им не меньше, чем нам, а, возможно и больше.

Каппель остановился - он еще не полностью оправился от болезни, и не мог говорить долго – не хватало воздуха. Видимо, работа легких не восстановилась после перенесенной пневмонии. А потому нужна была пауза, генерал перевел дух и заговорил дальше:

- Теперь скажу о главном – 30-я дивизия красных разгромлена полностью, на нашу сторону перешло более десяти тысяч солдат противника, в большинстве своем служивших у нас раньше. Благодаря огромным припасам, что были придержаны эсерами с бывшим губернатором Яковлевым, мы сможем заново снарядить и вооружить не менее двух полнокровных дивизий. Кроме того – согласно договоренностям, чехи передали свыше ста тридцати эшелонов с имуществом и еще вооружение своего корпуса на целых три дивизии. Но такого количества солдат мы просто не наберем, может быть наполовину, и то вряд ли. Да и содержать столь большую армию пока не сможем. А потому я принял решение заключить перемирие с большевиками. Надеюсь, что они примут предложение и создадут демилитаризованную зону по Енисею! Тот самый «буфер», о котором сами говорили...

На лицах всех пяти министров явственно проступило выражение, которое бывает у людей, получивших совершенно неожиданное облегчение от тяжести невыносимой ноши. Они даже коротко переглянулись между собою, вот только весьма ощутимое чувство сомнения у всех опять же выразил постаревший Вологодский негромким голосом: