Хрупкий мир - Сергей Котов Страница 22

Лёд постепенно начал исчезать; несколько секунд нашего времени — и белая пустыня сменилась чёрным базальтовым пейзажем, ещё несколько мгновений, и по нему побежали стремительно меняющиеся зеленоватые пятна.

Я почувствовал отголоски лёгкой досады; полноценные эмоции в супер-режиме были недоступны. Очень не хотелось останавливаться, но, если вокруг нас возникнет густой лес — придётся. А то в мгновение ока окажемся погребёнными под слоем осадочной породы.

Однако, к моему облегчению, этого не произошло.

Каменистое плато под нами стало резко подниматься. Я фиксировал подъем по горизонту и положению Солнца. Ещё через несколько тысяч лет растительность сошла на нет, зато снова появился ледник. Судя по всему, мы были уже довольно высоко в горах.

Было бы здорово, если бы в супер-режиме можно было бы легко обращаться к любым воспоминаниям; чтобы все события в жизни и полученная информация становились бы такими же легкодоступными, как математический анализ реальности. Но, к сожалению, память оставалась вполне обычной: зыбкой и неверной. Поэтому, не переставая наблюдать за стремительно меняющимся миром, я пытался выжать максимум из своих знаний по геологической истории Земли.

Мы в горах. Какие горные цепи у нас самые старые? Какие могут относиться к Перми?

На ум приходили только Урал и Апалачи.

Урал сразу можно было исключить: мы ведь стартовали на Юге, в Гондване. Значит, подвинулись вместе с ней, чтобы слиться с другими материками в Пангею. Урал должен быть на севере — возможно, даже за морем Палеотетис.

Значит, мы в Апалачах. Огромных, высоченных, заснеженных Апалачах, уже напоминающих современный мне Тибет.

Зримое воплощение миллионов лет, вдруг сформировавшееся перед глазами в виде заснеженных горных вершин, даже сквозь «супер-режим» производило впечатление.

Я залюбовался.

И чуть не пропустил то, ради чего затеял такое необычное путешествие в стазисе.

Но, к счастью, всё-таки успел отреагировать.

Несколько секунд на мостике было очень тихо. Я даже слышал, как дышит Кай и Таис. Прерывисто, взволнованно. У обоих сильно подскочил пульс.

А потом я вышел из режима.

— Мы… не двигаемся больше? — Кай первым пришёл в себя.

— Ага, — кивнул я, — похоже, прибыли.

— Ты что-то заметил?

Вместо ответа я указал на небо. Там, у горизонта, чуть позолоченный послеполуденным солнцем, светился в небе инверсионный след.

— Ох и нифига себе! — Кай не сдержал эмоций.

— Что это? — спросила Таис.

— Возможно, след реактивного двигателя летательного аппарата, — осторожно ответил я.

— Как думаешь, атмосферник, или кто-то садился? — спросил Кай, разглядывая медленно рассеивающийся в небе след.

— Сложно сказал, — я пожал плечами, — скорее, всё-таки атмосферник.

— Значит, не единичное посещение, — констатировал Кай, — а как минимум серьёзные исследовательские работы.

— Я уже говорил. Будет вторжение. Война. Надо пройти этот период как можно тише, стараясь ни во что не вмешиваться. Наша основная задача — чтобы нас не заметили. Так что проведём осторожную разведку, а дальше действуем по обстоятельствам. Разработаем план, как пережить всё это дело. Предупреждён, значит, вооружён.

Кай неожиданно улыбнулся. Я поднял бровь, и изобразил недоумение.

— Мне нравится, когда ты цитируешь «Книгу Ветра и Крови», — пояснил он.

— А, — кивнул я, — ясно.

— Послушайте, если я правильно поняла, на ваш мир собирается кто-то напасть из космоса. Или уже напал. И что, вы собираетесь так просто сидеть, и ничего не будете предпринимать? — вмешалась Таис.

— Именно, — кивнул я, — наша задача незамеченными пережить этот катастрофический период.

— Нельзя менять историю, которая приведёт в возникновению мира, где родится Гриша, — пояснил Кай.

— Как-то сложно всё, — нахмурилась Таис.

— Да уж. Не просто, — согласился Кай, и почесал затылок.

— Ладно, — сказал я, — мне надо перекусить. И поспать, возможно. Потом собираемся на нижней палубе, обсудим, как мы докатились до жизни такой, и что нам делать дальше.

— Докатились? Постой, но мы же… — растерялся Кай.

— Это называется ирония, друг мой, — я улыбнулся немного натянуто, голод уже давал о себе знать, у меня кружилась голова.

— Ваши земные штучки… — проворчал он, тоже отстегнувшись и вставая с кресла.

Кажется, Таис посмотрела на него с сочувствием. Но в тот момент мне было всё равно.