В Пасти Льва - Майкл Фрэнсис Флинн Страница 21

На некоторых беспорядочно разбросанных планетах мятежникам удалось все-таки захватить власть. Их крепости возводились не из камня, но из слов. Эти бастионы могли выглядеть как угодно: отдельное ведомство, подразделение или просто отряд, принесшие клятву свергнуть режим. И война шла не за каждый пятачок земли, но за каждый пятачок власти. Бойцы не штурмовали плацдармов, зато подсиживали соперников на ключевых позициях, подчиняли себе бюро, расширяли область своей юрисдикции; врага можно было изолировать и окружить, став его начальником и издав какой-нибудь новый указ или же просочившись в его подразделение и ведя в нем подрывную деятельность, нейтрализующую все его усилия.

Не стоит, впрочем, думать, что все это происходило бескровно. Война жаждет крови. Вопрос только в ее объемах. Глансера, работавшего в казначействе Думолда, всем известного отчаянного охотника, нашли мертвым посреди Великой Сковороды, что в Вýдашвейской пустыне, возле своей дýколки; датчик топлива был на нуле. «Не взял с собой достаточного запаса воды, чтобы преодолеть пеший переход». Эта утрата, которую все, конечно же, подобающим образом оплакали, привела к тому, что управление казначейством перешло в руки заместителя. А это, в свою очередь, означало, что «дополнительные расходы» во благо восстания отныне ни у кого не вызывали лишних вопросов. Это была не первая и не последняя жертва тихого противостояния. «Крысиная грызня за стеной», — шептались военные. Они-то, разумеется, предпочли бы все решить куда более прямым путем.

Аудитор здесь, группа дешифровки там, разведывательное подразделение еще где-то… именно так и развивалось восстание: через назначения, переводы, преждевременные смерти. В программное обеспечение внедрялись черви, чтобы те, кто оставался верен хозяевам, ничего не подозревая, проводили платежи своих врагов. Протектора Западного Сагенау расстреляли собственные телохранители, которые были свято уверены, что исполняют приказ, поступивший с самых верхов… и которых успели казнить прежде, чем они поняли, что их палачи подкуплены.

Это была худшая разновидность гражданской войны, ибо основным оружием служил обман, а первой жертвой стало доверие.

Те Тени и агенты, которые были в ней задействованы, старательно избегали прямых столкновений, партизанских действий и разрушительных сражений за каждую улицу, которыми так славились восстания прежних времен. Но в том, чтобы идти на штурм баррикады, были какие-то честность, прямота… как и в том, чтобы ее защищать. Ведь каждому в такой момент очевидно, кто на чьей стороне. И в том, что «ответом на удар судьбы, была лишь кровь, но не поклон» ^[6], было какое-то благородство, ведь боец не тряс недоуменно головой, почему его внезапно понизили в должности.

Игра продолжалась. Фигуры двигались по звездной доске, обозначая угрозу здесь, ставя шах там или защищая кого-то, будь то пешка или король. Планы строились внутри планов, и положение настолько запуталось, что даже сами игроки порой затруднялись понять, что происходит на поле. Исчезали ключевые фигуры. Оставлялись позиции. Разоблачались прикрытия. Или сохранялись. Гризлвальд Хупп погиб из-за того, что его же собственный соратник объявил охоту за его фальшивой личностью. Да, даже в тайной войне бывают случаи огня по своим.