Алмазная пыль - Эльхан Аскеров Страница 21

Решив послушаться своего внутреннего сторожа, Пашка подхватил из угла стул и, подперев его спинкой дверную ручку, принялся быстро обыскивать палату в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать как оружие. Как назло, в палате, кроме кучи оборудования и нескольких пластиковых бутылок в холодильнике не было ничего.

Ещё раз осмотревшись, Пашка выдернул из неработающего прибора провод подлиннее и, привязав к одному концу пластиковую бутылочку с водой, получил слабое подобие кистеня. Хоть какое-то, но оружие. Подкатив кресло, в котором обычно сидела рыжая медсестра, к стене рядом с дверью, Пашка уселся и принялся ждать.

Тусклая синяя лампа дежурного света едва освещала палату, и Пашка умудрился сесть так, что увидеть его из окна или быстро войдя в палату сразу было невозможно. Неожиданно ночную тишину госпиталя нарушили тихие, едва слышные шаги.

Кто-то остановился рядом с дверью и, потоптавшись, осторожно нажал на ручку. Хлипкий стул старательно воспротивился этому действию, и пришедший тихо выдохнул какое-то ругательство. Пашка покрепче сжал свой кистень и, поднявшись, встал за кресло, тихо пробурчав себе под нос:

– Предчувствия его не обманули.

Стоявший за дверью, в очередной раз выругавшись, принялся возиться явно с чем-то железным. Что-то тихо клацнуло, и на дверь неожиданно обрушился шквал бесшумного огня. За дверью раздавались только тихие хлопки, напоминавшие кашель, лязг затвора и звон падающих гильз. Втянув воздух сквозь сжатые зубы, Пашка поспешно прикрыл лицо локтем, стараясь защитить глаза от летящих во все стороны щепок.

На интерьере в этом госпитале явно не экономили. Дверь была сделана из чистого массива дерева, и теперь щепки, выбитые автоматной очередью, летели во все стороны не хуже шрапнели. Стоявший за дверью явно не испытывал нужды в боеприпасах, поливая дверь и палату через неё длинными очередями.

Дождавшись, когда в коридоре раздастся лязг пустого затвора, Пашка быстро вытянул ногу и, толкнув стул, отскочил на место, отведя руку с импровизированным кистенём в сторону, для удара. Убийца, быстро сменив рожок, передёрнул затвор и, услышав стук упавшего стула, снова взялся за ручку двери.

Дверь отворилась, и фигура, одетая в странный чёрный балахон, бесшумно проскользнула в палату, старательно удерживая ствол с глушителем, направленным на койку, где уже должен был остывать Пашка. Будучи категорически несогласным с такой постановкой вопроса, Пашка, не давая противнику времени на то, чтобы понять, что койка пуста, с силой врезал ему кистенём по лицу.

К чести имперских производителей, пластиковая бутылочка выдержала столь необычное испытание. Не ожидавший нападения убийца громко охнул и, схватившись за лицо, согнулся пополам. Не давая ему опомниться, Пашка принялся колотить его кистенём, норовя попасть по голове.

Очередной, особо удачный удар сбил убийцу с ног, бросив его на колени. Решив использовать удачный момент по полной, Пашка выпустил из руки провод и, подхватив кресло, со всего размаха опустил его на голову убийцы. Не останавливаясь, Пашка треснул его ещё пару раз и, сорвав с плеча убийцы ремень автомата, добавил ещё раз глушителем, для профилактики.

Убедившись, что убийца больше не помышляет о сопротивлении, Пашка быстро завернул ему руки за спину и, пользуясь всё тем же проводом, крепко скрутил запястья. Схватив правую ногу лежащего, он согнул её в колене и, развязав шнурок на ботинке, привязал её к запястьям, окончательно лишив убийцу возможности бежать.

Подумав, он перевернул пришельца на спину и, включив свет, сдёрнул с его головы вязаный колпак вместе с внушительным клоком волос. Несмотря на разбитое лицо и кровь, лившуюся из носа, Пашка моментально узнал его. Это был безликий агент имперской безопасности, которого всесильный старик, посетивший Пашку в прошлое его бодрствование, с треском выгнал из палаты.

Ротмистр, фамилию которого старик так и не назвал, начал медленно приходить в себя. Подобрав отброшенный в сторону автомат, Пашка передвинул кресло так, чтобы видеть и пленника, и входные двери, и уселся, положив трофей на колени. Тихо застонав, безликий с трудом продрал глаза, и, скривившись от яркого света, уставился в потолок мутным взглядом.

Сообразив, что что-то пошло не так, он приподнял голову и, осмотревшись, увидел целую и невредимую жертву нападения, уверенно державшую в руках его собственное оружие. Убедившись, что пленник окончательно пришёл в себя и готов к диалогу, Пашка устало вздохнул и, мрачно посмотрев на лежащего, задал короткий, но очень емкий по сути вопрос:

– Ну и на хрена?

– А чтоб никому не достался, – прохрипел ротмистр, пытаясь сплюнуть кровавую слюну.

В итоге, после этого действа, розовая струйка медленно поползла по его щеке.

– Тоже мне, ревнивец, – усмехнулся Пашка. – Так не доставайся же ты никому, – передразнил он ротмистра. – А умнее быть не пытался? Неужели не понятно, что после такого демарша тебя просто под асфальт закатают?

– Тебе не понять, – хрипло проворчал ротмистр.

– А ты попробуй, может, получится, – ус– мехнулся Пашка. – Неужели так сложно было понять, что помимо ваших опытов есть ещё и мои чувства, желания. Я же не крыса подопытная, чтобы покорно переносить все ваши эксперименты. Так сложно было просто поговорить?

– Нам не до разговоров было, – скривился ротмистр. – Слушай, давай договоримся. Ты меня отпускаешь, а я докладываю, что тебя больше нет. Всё равно тебя после этой истории отсюда перевезут. Автомат себе оставь, если боишься. Только ноги мне развяжи и всё.

– Нет, – покачал головой Пашка. – Ты мне сейчас всё расскажешь. От начала и до конца. А если начнёшь упираться, я тебе колено прострелю. Сначала одно, потом другое. Потом локти. В общем, сам понимаешь, издеваться над тобой я могу долго. Человек – существо очень живучее. Так что лучше начинай испражняться, пока я терпение не потерял.

Но поговорить по душам им не дали. Очевидно, включив в палате свет, он активировал камеру наблюдения. В коридоре раздался грохот сапог, и дверь распахнулась от мощного пинка. Услышав шаги, Пашка навёл ствол автомата на дверь, вполне резонно опасаясь появления приятелей ротмистра, но это оказались всё те же парни в камуфляже, сопровождавшие старика в первый его приезд.

Ворвавшись в палату, бойцы растерянно замерли под дулом направленного на них автомата. Убедившись, что это не наёмные убийцы, а группа охраны, Пашка медленно поднял оружие, стараясь не нервировать этих ребят, и, чуть улыбнувшись, сказал:

– Вот и кавалерия на огонёк заскочила.

Быстро осмотрев палату, бойцы ловко перевернули связанного ротмистра и, защёлкнув на его запястьях наручники, распустили узлы шнурков и провода. Одобрительно покосившись на сидевшего в кресле Пашку, один из бойцов отбросил в сторону провод и, медленно подойдя к креслу, жестом попросил у него автомат.

Протянув ему оружие, Пашка вздохнул и, не удержавшись, спросил:

– Может, вместо трещотки хоть пистолет дадите? А то сидишь тут, как голый.