Новые люди. Том 2 - Александр Воропаев Страница 21

Рыцари остановились посмотреть на это зрелище. За спиной у Мифуна уже собралась целая стайка детей.

– Теперь скажите мне, у вас умелые руки? – продолжал Куки, указывая на крестьян пальцем. – Нет! Вы скорее попротыкаете друг другу брюхо, чем скинете с лошади хоть одного воина. – Как вы стоите? Куда смотрят ваши пики? – Он сгорбился, изображая ближайшего к нему крестьянского парня, и испуганно вытаращил глаза. Дети радостно засмеялись. – Смотри на свое оружие. Ты сейчас выбьешь глаз своему соседу. Он тебя за это не поблагодарит. Делайте так: уприте нижний конец пики в землю и наклоните ее, словно на вас несется всадник. Вот так! Теперь рассыпьтесь в линию, как я учил! Будьте попроворнее и проживете подольше!

Ардо покачал головой:

– Напишите эти слова на моей могиле, милорды.

– Как? Эти тоже? – раздался сзади голос Миноры. Оказывается, она стояла за их спинами и, конечно, не смогла удержаться от едкого замечания.

Матиуш поднял на нее бровь и отвернулся. Рыцари направились на нижнюю улицу. За ними на безопасном удалении последовала и дочь старосты. Она все еще не сменила мужское платье.

Возле полей речка Рожайка делала петлю. В ее самой широкой части глубина была едва по пояс. Ардо походил по броду. Тщательно изучил ногами дно.

Сигас взобрался на невысокий курган и с травинкой во рту старательно зарисовал изгибы реки и квадратики домов. Он с одобрением посматривал вниз на бастарда, намочившего свое платье.

– Значит, если мост разберут, они пойдут сюда? – спросил Матиуш.

– Можно еще с запада попасть в деревню, – сказал Ремс. – Как мы приехали, но тогда им придется подняться на тот дальний холм, а затем уже спуститься по верхней дороге. Они будут все время на виду. Сюда быстрее.

– Значит, здесь нужно делать ловушку. Как думаешь, Райм?

– Конечно. Забодай нога ногу. Хорошо бы – колья на дно.

– Что нахмурился, Казимир? Это противоречит турнирному кодексу?

– Я понимаю, что это война, – ответил Коч. – И все равно это мне не нравится. Лошади-то ни в чем не виноваты.

– Тебя должна утешить мысль, что крестьяне наделают из конины отменной колбасы. Что, Ремс, как ты относишься к колбасе?

– Очень хорошо отношусь, мой господин, только уже позабыл ее вкус.

– Видишь, Казимир, всегда можно найти хорошую сторону в любом отвратительном деле. Ну ладно, здесь мы решили. Теперь посмотрим западную дорогу.

День напролет они исследовали деревню и обсуждали слабые и сильные стороны ее обороны. На пергаменте тушью нарисовали приличный план деревни. Теперь он висел у Ремса в хижине на стене, и крестьянин был не в силах отойти от него. Он не сразу понял, что за линии на коже наносят красно-черный рыцарь и длинноносый лорд, но, когда крестьянин увидел за кружками и черточками очертания родной деревни, восторг его был сродни почитанию бога Девуса. Чистая, быстрая магия!

Вечером рыцари обсудили положение дел. Предстояла большая работа по сооружению фортификаций. Нужно было сделать и замаскировать ловушки, укрепить деревенскую околицу, а где-то сделать и новый забор.

Рыцарь Цветов в красочной форме горячо поклялся сделать из крестьян сносных копейщиков. Симус пожаловался, что селяне не приспособлены к стрельбе из лука и обучение может превысить любые здравые сроки. Оруженосец Бистроль предложил попробовать научить их бросать дротики.

– Это мысль, да только где же мы возьмем дротики? – сказал Сигас. – У тебя, случайно, нет с собой пары вязанок дротиков, лорд Хеспенский? Мы бы у тебя позаимствовали на время.

– Конечно, еще выкованные в Благодатном крае. Я без них даже из дома не выезжаю, – ответил Матиуш.

– А что, ваш кузнец не сможет сделать наконечники для метания? – спросил Казимир у Ремса. – Дротик это просто такое короткое копье. Выглядит как стальная стрела, привязанная к древку.

– Нашего кузнеца разбойники повесили первым, он выкинул красного рака из своей кузни, как кутенка, – сказал крестьянин. – Я помогал ему раньше бить большим молотом, но к тонкой работе он меня не подпускал.

Ардо подвел итоги. Они с Медведем, Раймондо и Казимиром будут заниматься ловушками и фортификацией, для этого они завтра отправятся к старосте. Пусть тех крестьян, что не хотят брать в руки оружие, отправляет копать ямы и огораживать околицу.

Мифун, оруженосец Бистроль и сквайр Йиржи со своим слугой Лехолом пусть дрессируют из крестьян пикинеров. Нужно сделать хотя бы три небольших отряда. Времени осталось, по словам старосты, немного. Бандиты наведываются аккурат к урожаю.

Ремс убрал со стола и собрался уходить. Он поклонился рыцарям, пожелал доброй ночи. Рыцарь Цветов в этот раз не пустил его.

– Видел, где ты ночуешь – вместе с грязной скотиной. Это твой дом. Бери свою циновку и расстилай прямо здесь. Нечего рядиться. Скоро мы будем братьями по оружию, а это даже для королей важно, кто с ними рядом жизнью рискует.

Все всадники молча одобрили это.

– Правда, какая все-таки у вас странная деревня, – сказал, укладываясь и зевая в темноте, Мифун. – Ни одной девушки, ни одной молодки. Только глубокие старухи. А, Ремс?

Ремс ему не ответил.

– А как же дочка старосты? – спросил кто-то.

– Разве это девушка? – возмущенно сказал другой голос. – Это гадюка с ножками. Береги глаза – плюнет ядом.

Ардо проснулся рано. Все еще спали, кто – разметавшись по постели, раскинув во сне руки и ноги, как Казимир, кто – свернувшись калачиком, как рыцарь Цветов.

Кто-то тихо ходил в соседнем помещении, и эти осторожные движения прогнали сон бастарда.

Он встал, прислушиваясь к звукам, зачерпнул кружкой воды. Вода была свежая и не успела нагреться. Под навесом старуха возилась с утварью. Он вышел за порог, толкнув щелястую дверь.

На востоке, над самым горизонтом прорезалась тонкая голубая линия. Снизу чернела земля, а сверху висела непроницаемая чугунная туча. Поднимающееся солнце золотой каймой озарило ее нижний край.

– Красиво, – сказал бастард.

Старуха перестала греметь в своем углу и замерла. Она бесшумно проскользнула за его спиной на двор и подняла свое морщинистое лицо.

– Скажи мне, господин, на что ты смотришь? Что ты увидел красивого? – произнесла она.

– Туча, которая пытается остановить солнце, – ответил он. – Она получила золотую ленту.

Старуха постояла минуту и молча вернулась в свою коморку. Бастарду стало неловко. Он почувствовал фальшь в своих словах, хотя ее и не было.

– Как ты живешь свою жизнь, старая женщина? – повернулся он к ней. – Наверное, не всегда в твоей жизни были одни лишь заботы?

Старуха остановила движение своих рук.

– Никто никогда не спрашивал меня об этом. Мне кажется, всю мою жизнь мои руки не знали отдыха. С тех пор, как я была маленькой девочкой и умер мой отец. Тогда я попала в дом дяди.