Червоточина - Андрей Буторин Страница 21

– Ничо так! – воскликнул Нича. – Вам не кажется, что мы вернулись?

– Куда вернулись? – не поняла Соня, а Виктор опять иронично скривил губы:

– Если ты жил в лесу, то да, считай, что уже дома.

На сей раз не выдержала Соня:

– Витя, тебе не кажется, что сейчас не время для шуток? Или тебе все-все понятно, что сейчас происходит?

– Да я ж так… – заморгал Виктор. – Настроение поднять…

Нича не стал вступать в эту разборку. Он сидел нахмурившись и, поджав губы, явно о чем-то усиленно размышлял. Соня, оставив притихшего Виктора, опять повернулась к Ниче.

– Коля, что ты имеешь в виду? Куда мы вернулись?

– В свой мир, – сказал Нича. – Все опять стало таким, как и должно быть.

– Но ведь и до этого все было внешне нормальным. Это только здесь вот так…

– А волк? – перебил девушку Нича. – Откуда ему взяться, если мы до сих пор в… декорациях?

Это был разумный аргумент. В синих глазах Сони голубой искрой вспыхнула надежда.

– Значит, надо срочно ехать назад и проверить!

– Не надо никуда ехать, – буркнул из салона Витя. – Никуда мы не вернулись.

– Откуда ты знаешь?! – резко обернулась девушка и сразу догадалась, что имел в виду Виктор. В руках парень держал мобильник, и не нужно было ходить к гадалке, чтобы узнать, что он пытался сделать и что из этого получилось.

– Может, здесь просто связи нет… – сказала все-таки Соня.

– На этой трассе всегда была связь, – покачал головой Виктор и убрал телефон в карман.

– И все-таки… Мало ли… Надо вернуться, – посмотрела на Ничу девушка.

– Погоди, – тихо сказал тот. – Мне кажется, он от нас что-то хочет.

– Да нет, – горячо зашептала Соня, наклонив голову к парню. – Он просто пытался позвонить, но связи нет!..

– Я имею в виду его, – дернул вперед подбородком Нича.

Теперь и Соня обратила внимание, что волк стал вести себя странно. Он пятился к лесу, не отрывая взгляда от микроавтобуса, останавливался у самых деревьев и вновь подбегал к машине. Это действие он повторил уже раза три – по крайней мере с тех пор, как за ним стала наблюдать Соня. При этом волк изредка кивал большелобой головой, будто говорил: «Да-да, я именно это имею в виду!»

– Мне кажется, он нас куда-то зовет, – неуверенно произнесла девушка.

– Мне тоже так кажется, – задумчиво выдал Нича.

– Только не вздумайте за ним идти! – испуганно выкрикнул Витя. – Заманит в лес, а там вся стая сидит, обеда дожидается!..

– А может, его подруга в капкан попала или с волчатами что-то случилось, – сказала Соня. – Сколько раз о таких случаях писали, что дикие звери к человеку за помощью приходят!

Неизвестно, что сильнее подействовало на Ничу – это замечание девушки или желание поступить наперекор Виктору, только он стал вдруг оглядываться и шарить взглядом по кабине.

– Ты что-то ищешь? – спросила Соня.

– Должны же тут быть какие-нибудь инструменты!.. – ответил Нича и, запустив руку под сиденье, вытащил оттуда брезентовый сверток, который в развернутом виде оказался чем-то вроде широкого патронташа с рядом узких кармашков, из которых торчали гаечные ключи, отвертки и прочее орудие автослесаря.

– А… зачем? – заморгала девушка, глядя, как Нича достает из «патронташа» молоток и монтировку.

– Все-таки не с пустыми руками, – сказал тот и открыл дверь. – Сидите, я гляну, что там.

Он спрыгнул на асфальт и несколько раз по нему топнул, проверяя на прочность. Асфальт вел себя так, как и подобает обычному дорожному покрытию. Тогда Нича сжал в правой руке молоток, выставил вперед левую, с монтировкой, и осторожно двинулся к лесу, куда в очередной раз отбежал волк и стоял там сейчас, поджидая человека.

Стоило Ниче приблизиться метра на три, как серый зверь мягко отпрыгнул за деревья и, сделав еще три грациозных прыжка, вновь стал ждать, когда тот подойдет ближе. Сомнений не оставалось – зубастый хищник звал его за собой.

Нича подошел к ближайшему дереву и оглянулся. Из маршрутки выбирался Виктор. А Соня уже стояла на шоссе, держа в руке пластиковый чемоданчик с красным крестом, с которым ей уже приходилось иметь дело.

– Вы куда?! – зашипел Нича и быстро глянул через плечо – не воспользовался ли его замешательством хищник? Но волк стоял на прежнем месте и терпеливо ждал. Тогда Нича вновь обернулся к товарищам: – Я же сказал сидеть и ждать меня!

– А ты наш командир? – деланно удивился подошедший Виктор, в руке которого блестел нож. – Извини, я не знал.

– Откуда у тебя это? – проигнорировал колкость Нича и, глядя на нож, нахмурился. Тот хоть и оказался складным, но выглядел довольно внушительно.

– Все свое ношу с собой, – хмыкнул Виктор.

– Ты же боялся стать обедом, чего поперся? – прищурился Нича.

Он хотел добавить что-то еще, но тут вмешалась Соня:

– Не ворчи, Коля. Это я предложила пойти. Все же на трех человек волки вряд ли накинутся. А если и впрямь нужна помощь, то ты ведь не смог бы ее оказать… молотком.

Девушка улыбнулась, и Нича почувствовал, как его губы тоже невольно растянулись в улыбке.

– Ну, ладно, пойдем, Айболит, – сказал он и шагнул в лес.

– И Бармалей, – взмахнув ножом, дурашливо оскалился Витя и, пропустив вперед Соню, замкнул процессию.

* * *

Чем дальше в лес, тем больше дров, утверждает народная мудрость. С этим же лесом все оказалось иначе. Нича не сразу обратил на это внимание, поскольку взгляд его был прикован, словно к стрелке компаса, к горизонтально вытянутому хвосту неспешно трусившего впереди волка. Тот, убедившись, что люди идут за ним, перестал метаться и прыгать и, оценив их скорость передвижения, уверенно взял на себя роль проводника, ни разу более не оглянувшись. Тем более теперь они двигались не напролом через чащу, а по едва заметной сначала, но вскоре ставшей вполне очевидной тропинке.

Убедившись, что зубастый сусанин вряд ли теперь скроется из виду, Нича стал поглядывать по сторонам. Тогда-то он и заметил, что лес опять взялся за старые фокусы. То тут, то там вновь замелькали «нарисованные» деревья. Да и обычных стало негусто. Впрочем, приглядевшись внимательней, Нича увидел, что они тоже не настоящие, разве что их «рисунок» был более реалистичным.

Тогда Нича посмотрел под ноги. Та же картина наблюдалась и здесь – тропинка выглядела бурой однородной полосой, проведенной по холсту широкой кистью. Сам холст был тоже бурым, но темней, с примесью зеленых, серых и почти черных пятен. В результате минут через десять ходьбы эти краски перемешались, стали практически однородным серым полем, по которому бежала ставшая уже не бурой, а тоже серой, только чуть светлее, рваная полоска, бывшая когда-то тропинкой. Звуков шагов слышно не было, словно под ногами была плотная резина или каучук. Но земля не пружинила, она ощущалась подошвами как абсолютно ровный и гладкий пол, совсем не скользкий, словно и впрямь резиновый. Шагать было очень комфортно и даже приятно.