Republic Commando 1: Огневой контакт - Карен Трэвисс Страница 21

Кроме того, при ней был световой меч.

* * *

Дарман вышел на опушку леса и увидел перед собой поле размером с каминоанский океан.

По крайней мере, оно производило такое впечатление. Границ с обеих сторон не было видно, только далеко впереди снова начинались деревья. Ряды стеблей — блестящих, серых как сталь, шелестящих на ветру — доходили всего лишь до пояса. Спецназовец находился в тридцати километрах к востоку от ТВ Гамма и спешил поскорее добраться туда, чтобы отоспаться в ожидании отделения.

Если идти, прячась за изгородью — куда бы она ни вела, — это отнимет кучу времени. Дарман решил двигаться напрямик. Он отцепил от пояса и включил один из трех микрозондов. Крохотная парящая камера была размером с карликового колибри и легко умещалась в ладони. Дарман настроил ее на разведку в радиусе пяти километров. Он предпочитал использовать микрозонды лишь при крайней необходимости. На такой планете их блестящий металлический корпус едва ли способствовал скрытому наблюдению. Кроме того, зонды часто терялись. А поскольку они записывали все, что передавали, меньше всего хотелось, чтобы они попали в руки врага.

Но Дарман и сам не то чтобы был невидимкой. Он окинул взглядом свою грязную броню, запачканную засохшим болотом, сырым зеленым мхом и куда более неприятными субстанциями, и понял, что по-прежнему остается большим искусственным объектом в пластоидно-металлической оболочке на фоне мягкой органической окружающей среды.

Он опустился на четвереньки, осторожно сохраняя баланс таким образом, чтобы оба мешка лежали на спине. Колено все еще болело. Оттого, что придется ползти через поле, ноге лучше не станет. «Чем скорее ты туда доберешься, тем скорее сможешь отдохнуть».

Зонд взмыл вертикально в небо. На встроенном в визор дисплее отображалось быстро уменьшающееся поле, затем показались другие детали ландшафта — обработанные участки и леса. Зданий нигде не было видно. Но это еще не значило, что здесь никто не живет.

При передвижении ползком вырабатывалось огромное количество тепла, но нательник исправно его отводил. У брони было больше преимуществ, чем недостатков. Не приходилось беспокоиться из-за разной живности, которая только и ждала, чтобы ужалить, укусить, заразить, отравить его или причинить еще какие-то неприятности.

Но полз он очень медленно. Нужно было сделать большой крюк, чтобы обогнуть городок Имбраани. По сути, за целый день он преодолел совсем небольшое расстояние, хотя единственным мерилом был график, которого придерживались товарищи, и время, за которое они могли дойти до ТВ Гамма. Если они не застанут его там, то двинутся дальше. И тогда… в общем, они исчезнут с радара. Им нужно будет перегруппироваться и собрать достаточно разведданных, чтобы уничтожить цель.

Дарман подозревал, что это займет больше чем пару дней. Намного больше. Он начал делать пометки о том, что из местной флоры и фауны пригодно в пищу, и зарисовывать ключи и ручьи, которых не было на карте, снятой с большой высоты. Интересно, можно ли есть гданов? Дарман решил, что пробовать не стоит.

Время от времени он останавливался, чтобы привстать на колени и глотнуть воды из бутылки. Желудок грезил теперь не о шкворчащих ломтях нерфятины, а о сладком, сытном, липком, янтарном пироге удж. То было редкое угощение. Сержант-инструктор как-то дал его попробовать отделению Дармана — тому, первому отделению, — тем самым нарушив каминоанские правила, которые предписывали кормить клонов тщательно сбалансированными питательными смесями. «Вы же просто детвора, — сказал он. — Налетайте», и они налетели на лакомство. «Старый добрый Кэл».

Дарман чувствовал аромат кушанья словно наяву. Интересно, подумал он, какими еще удовольствиями гражданской жизни он мог бы наслаждаться, имей к ним доступ?

Спецназовец решительно задвинул эту мысль подальше. Самоконтроль был предметом его гордости. Ведь он — профессионал.

Но проклятый пирог никак не шел из головы.

— Давай, шевелись, — сказал себе Дарман. Он устал оттого, что не мог слышать голосов товарищей, и искал утешения в звуках своего собственного. Он будет сам себе офицером, просто чтобы не расслабляться. — Пошел.

Микрозонд продолжал передавать предсказуемые пасторальные пейзажи — аккуратные квадраты полей, перемежаемые буйными лесными зарослями, которые сохранились с тех времен, когда планета была дикой и необитаемой. Гигантские дроиды-комбайны пока еще не выехали на работу. Раз слева через поле промелькнул какой-то темный силуэт, но когда Дарман навел оптику на то место, то увидел просто проем, проделанный ветром.

Вдруг визор залило черным.

Дарман замер как вкопанный. Проклятая штуковина сломалась. Но потом изображение появилось снова — красное, мокрое и блестящее, — и он понял, что смотрит на пищеварительный тракт какого-то живого существа.

Зонд что-то проглотило.

Спустя несколько мгновений над головой проплыла большая птица, неторопливо хлопая четырьмя крыльями и отбрасывая пугающую тень. Дарман поднял глаза. Возможно, именно такую птицу засосало в атмосферный двигатель шаддовского опрыскивателя.

— Чтоб ты, скотина, подавилась, — проворчал спецназовец. Когда птица превратилась в маленькую черную черточку, он пополз дальше.

Чтобы пересечь поле, понадобилось более получаса, а до ТВ оставалось еще двадцать пять километров. Дарман решил обойти городок с севера, хотя передвигаться днем было рискованно само по себе. «Надо добраться туда заранее. И ждать их там, потому что они могут решить, что ты мертв, и не станут задерживаться». Дарман залез в кусты, распугивая всякую мелюзгу, которую слышал, но не видел. Он подумал было о том, чтобы снять рюкзаки и отдохнуть минутку.

Но спецназовец понимал: когда он снова взвалит груз на спину, двинуться в путь будет намного тяжелее. Он утомленно нашарил на поясе пищевой кубик и стал жевать, надеясь, что питательные вещества поскорее попадут в кровь, потому что если он сейчас свалится и заснет, то уже не поднимется. Перед глазами его плясали искры. Истощенный мозг изображал собственный информационный дисплей.

Остатки кубика растворились во рту.

— Давай, боец, подъем, — произнес Дарман. Эта мысленная игра помогала не свалиться с ног. Секрет заключался в том, чтобы не забывать, где кончается игра, и при потребности быстро вернуться к реальности. Пока же пусть командир Дарман наведет порядок, решил он.

— Сэр! — сказал Дарман и вскочил на ноги. Он слегка пошатнулся, сведя колени вместе, но не упал, а прислонился к дереву. И сделал мысленную пометку, что нужно избегать обезвоживания.

В лесу было так темно, что периодически включалась система ночного видения, накладывая призрачные зеленые узоры на стволы и ветви. Дарман привык к разнообразию звуков, издаваемых животными, а шелест листьев и треск сучьев под ногами сливался в фоновый шум, который мозг классифицировал как НДК — «нормальный для Киилуры». Порой особенно громкий хруст или шорох заставлял его присесть и развернуться, вскинув винтовку, но все было чисто.