Дыхание снега и пепла. Книга 1. Накануне войны - Диана Гэблдон Страница 20

Герман крепко взял Джема за руку, и Брианна позволила себе остаться вместе с Лиззи, Ингой и Хильдой. Они присели на тюках с сеном чуть в стороне от костра.

– Ну а где же твой дружок? – шутливо спросила Хильда. – Твой большой и красивый черный дьявол?

– Ах, этот, – ответила Брианна, подражая Лиззи, и девушки разразились дружным и совсем не женским смехом. Очевидно, пиво уже забродило у них в головах.

– Он с Ронни, – сказала она, кивнув в сторону темной мастерской бочара. – Ваша мать расстроена выбором Сенги?

– Ох. Еще как, – ответила Инга, страдальчески закатывая глаза. – Надо было слышать, как они спорят, мама и Сенга. Нашла коса на камень. Отец ушел на рыбалку и не возвращался три дня.

Брианна наклонила голову, чтобы скрыть улыбку. Робин Макгилливрей любил спокойствие и размеренность, именно то, чем он едва ли когда-нибудь сможет насладиться в компании жены и дочерей.

– Ну, – протянула Хильда философски, чуть откидываясь назад, чтобы было удобнее: она была беременна первым ребенком и находилась на большом сроке. – Ей вообще-то трудно было возражать Сенге, meine Mutter ^[19]. Хайнрих все-таки сын ее собственной кузины, хоть он и беден.

– Очень молод, – прагматично добавила Инга. – Папа говорит, Хайнриху понадобится время, чтобы разбогатеть.

Ронни Синклер не был особенно богат и к тому же был старше Сенги на тридцать лет. С другой стороны, у него была его собственная мастерская и он владел половиной дома, в котором жил вместе с Макгилливреями. Поэтому Уте, устроив брак старших дочерей с мужчинами состоятельными и твердо стоящими на ногах, ясно видела преимущества союза между Сенгой и Ронни.

– Из-за этого решения может возникнуть некоторая неловкость, – осторожно заметила Брианна. – Ведь Ронни продолжит жить с вашей семьей после того, как… – Она кивнула в сторону обрученных, которые кормили друг друга пирогом.

– Ух! – воскликнула Хильда, закатив глаза. – Как же я рада, что не живу здесь.

Инга поспешно кивнула, соглашаясь с сестрой, но добавила:

– Ну, матушка не из тех, кто опускает руки, случись какая неприятность. Она уже присматривает жену для Ронни. Только поглядите на нее. – Она кивнула в сторону стола, где Уте, улыбаясь, болтала с группой немок.

– Как думаешь, кого она выбрала? – спросила Инга сестру, которая, сузив глаза, наблюдала за матерью. – Маленькую Гретхен? Или, может, кузину твоего Арч? Ту, что косоглаза, Сеону?

Хильда, которая была замужем на шотландцем из округа Сарри, покачала на это головой.

– Мама наверняка присматривает немецкую девушку, – возразила она. – Потому что она держит в уме, что произойдет, если Ронни умрет и его жена снова выйдет замуж. Так вот если это будет немка, есть шансы, что маме удастся сосватать ее одному из своих племянников или кузенов. Чтобы имущество осталось в семье, понимаешь?

Брианна увлеченно слушала, как невозмутимо девушки обсуждают ситуацию с женитьбой, и размышляла, имеет ли Ронни Сикнлер хоть малейшее представление о том, с каким прагматизмом решается его дальнейшая судьба. С другой стороны, он прожил под одной крышей с Макгилливреями больше года, значит, должен иметь представление о методах Уте.

Тихо благодаря Бога за то, что ей самой не придется жить в одном доме с грозной фрау Макгилливрей, она посмотрела на Лиззи, вдруг ощутив глубокое сочувствие по отношению к своей бывшей горничной. Как только Лиззи выйдет за Манфреда в следующем году, она станет жить с Уте.

Услышав имя «Уэмисс», Брианна отвлеклась от своих мыслей и вернулась к разговору, только чтобы обнаружить, что девушки обсуждают не саму Лиззи, но ее отца.

– Тетушка Гертруда, – объявила Хильда и тихонько рыгнула, прикрыв рот кулаком. – Она сама вдова, она подойдет ему лучше всего.

– С тетушкой Гертрудой мистер Уэмисс не доживет до первой годовщины свадьбы, – смеясь, возразила Инга. – Она вдвое больше него. Если она не доведет его до изнеможения, то просто однажды ночью перекатится на другую сторону кровати и случайно раздавит.

Хильда прижала ладони ко рту, но не из стыдливости, а скорее чтобы приглушить хихиканье. Брианна подумала, что девушка тоже успела выпить пива: чепец сполз набок, а на бледном лице даже при свете костра был заметен румянец.

– Похоже, такие штуки его не больно беспокоят. Глядите-ка! – Хильда кивнула, указывая на место чуть в стороне от пьющих у костра, и Брианна без труда различила голову мистера Уэмисса с такими же бледными развевающимися волосами, как у дочери. Он оживленно беседовал с пышной женщиной в чепце и фартуке, которая игриво тыкала его между ребер и хохотала. Пока Бри наблюдала, к паре подошла Уте Макгилливрей, за которой следовала высокая блондинка, – судя по сложенным под фартукам рукам, она была немного смущена.

– О, а это кто? – Инга вытянула шею, как гусь, и сестра возмущенно толкнула ее локтем.

– Lass das, du alte Ziege! ^[20] Mutti ^[21] смотрит в нашу сторону.

Лиззи чуть привстала со своего тюка, пытаясь разглядеть, что происходит.

– Кто?.. – начала она, по-совиному растягивая последнюю букву. Однако ее внимание тут же отвлек Манфред, который свалился рядом с ней на солому, широко улыбаясь.

– Как ты тут, Herzchen? ^[22] – спросил он, обнимая ее за талию и пытаясь поцеловать.

– Кто это, Фредди? – спросила она, ловко ускользая из его объятий и осторожно указывая на светловолосую женщину, которая застенчиво улыбалась, пока фрау Уте представляла ее мистеру Уэмиссу.

Манфред моргнул, чуть качнулся, но ответил уверенно:

– О, это фройляйн Берриш. Сестра пастора Берриша.

Инга и Хильда протяжно и заинтересованно хмыкнули, Лиззи немного нахмурилась, но лицо ее быстро просветлело, когда она увидела, как отец откинул голову назад, чтобы поприветствовать новую знакомую – фройляйн Берриш была почти такая же высокая, как сама Брианна.

Что ж, это объясняло, почему она по-прежнему фройляйн, а не фрау, подумала Брианна с сочувствием. В ее волосах, там, где они выбивались из-под чепца, серебрилась седина, лицо казалось довольно непримечательным, хотя глаза светились спокойной добротой.

– О, значит, она протестантка, – заключила Лиззи тоном, каким произносят приговор. Было ясно, что фройляйн в связи с этим едва ли могла рассматриваться на роль спутницы для ее отца.

– Ай, но она хорошая женщина. Пойдем потанцуем, Элизабет. – Манфред явно утратил всякий интерес к мистеру Уэмиссу и фройляйн. Он без труда поднял протестующую Лиззи на ноги и увлек в круг танцующих. Она шла неохотно, но Брианна заметила, что когда они закружились в танце, Лиззи уже смеялась над какой-то шуткой Манфреда. Он улыбался, глядя на нее, отблески костра дрожали на его красивом лице. Они были гармоничной парой, подумала Брианна, и внешне подходили друг другу лучше, чем Сенга и Хайнрих, который был высоким, тщедушным и с вытянутым лицом.