Конец эпохи - Владимир Марышев Страница 20

Мы к вам возвратимся, пройдя через ад.

Сто тысяч чертей испугают едва ли

Десантную братию, стойких ребят.

Сметая барьеры,

Пройдем через ад

И к милым подругам

Вернемся назад.

Нам ваши объятья

Дороже наград,

Живем ожиданьем

Небесных услад!

Встречались тексты и похлеще. В принципе командиры групп не должны были допускать фривольных песнопений, но чаще всего, услышав «подпольный» гимн, они никак не реагировали, а порой и подпевали. Что же до Родриго, то он, признаться, не очень-то вслушивался в слова. Его волновала сама музыка.

Гимн кончился. Эрикссон какое-то время стоял молча, затем скомандовал:

– Вольно!

Родриго еще находился во власти упругих, торжественных звуков. «Удивительно! – думал он. – Живешь, летаешь, сражаешься на планетах со всякой нечистью, и через энное количество лет работа начинает казаться тебе невыносимой рутиной. На любое изменение обстановки отвечаешь отработанными до автоматизма действиями. Это в конце концов надоедает. Но наступает миг, и на тебя вдруг сваливается понимание того, что твой труд незаменим, что тебе выпало ни с чем не сравнимое счастье быть одним из этих славных железных парней. Ты осознаешь… свое величие. Да-да, именно так! Черт, это какая-то невероятная музыка. Слушаешь – и как будто вылезаешь из старой кожи!»

– Сегодня командиры не будут проводить с вами обязательных занятий, – говорил между тем Эрикссон. – Конечно, я был бы не прочь погонять вас, как обычно, до седьмого пота, но… Полагаю, за один день вы не успеете отрастить себе животики? Ведь нет? Ну и отлично. А пока готовьте их к праздничному обеду. Разойдись!

Предоставленный самому себе, Родриго вспомнил, что после рейда так и не побывал у Ивана. Следовало всё-таки к нему заскочить.

На этот раз Ольшанцев был у себя. Он валялся на кровати, заложив руки за голову, и, судя по наморщенному лбу, размышлял о судьбах мира.

– Ты что это, Иван? – спросил Родриго, поздоровавшись. – Совсем расслабился… Не похоже на тебя.

– Да так… Думаю. – Ольшанцев приподнялся и сел. Родриго бесцеремонно опустился в кресло.

– А у тебя неплохо получается, – неожиданно произнес Иван.

Родриго удивленно посмотрел на биолога и вдруг поймал себя на том, что машинально насвистывает засевшую в голове мелодию гимна.

– Да, очень похоже, – продолжал Ольшанцев. – Осмелюсь предположить, что «Полет валькирий» – одно из твоих любимых произведений.

– Полет… чего? – Родриго перестал свистеть и, словно оправдываясь, добавил: – Это же… гимн. Наш гимн!

– Да что ты говоришь? – Иван насмешливо взглянул на десантника. – Разумеется, для тебя это только гимн. Кто-то сварганил стишки, и пошло-поехало. Но кто-то должен был сочинить и музыку. Что тебе об этом известно?

– Насколько я помню, вещь древняя. Кажется, двадцатый век.

– Девятнадцатый. Это фрагмент оперы Рихарда Вагнера «Валькирия».

Родриго ждал пояснений.

– Сюжет мифологический. Валькириями древние германцы называли божественных дев-воительниц. Они летали над полями сражений и уносили души убитых на небеса. Красиво, правда?

– Красиво-то красиво, – ответил Родриго, – но я никак не могу связать эту музыку с атмосферными созданиями женского пола.

– Видишь ли, опера героическая, в ней действуют богатыри и боги. Суровые времена, суровые нравы. Вы, десантники, наверное, считаете себя чуть ли не сверхлюдьми, хотя на самом деле изнежены благами цивилизации и избалованы чудесами современной техники. Попробовал бы кто-нибудь из вас поднять простой двуручный меч, какими воевали в Средневековье! А в те времена и женщины были под стать мужчинам.

Родриго не обиделся – он знал, что подтрунивать над десантниками у Ольшанцева в крови.

– Ларозьер хорошо разбирался в музыке, – продолжал Иван. – Насколько мне известно, он любил слушать Генделя, Бетховена, Берлиоза… Весьма образованный был человек! – Родриго показалось, что последние слова биолог произнес с усмешкой. – Впрочем, сменим тему. Вряд ли ты зашел ко мне, чтобы выслушать лекцию по музыке. Так?

– Ясное дело. – Родриго заложил ногу за ногу. – Меня интересуют зверюшки, которых мы выловили. По-моему, они привели тебя в полный восторг. Ты, случаем, не всю ночь после рейда просидел в лаборатории?

– Почти всю. Ты попал в самую десятку, Родриго, даже не догадываясь об этом. Зверюшки… Начав их исследовать, мы подумали, что сходим с ума. Я, например, даже сейчас отойти не могу. Что самое интересное – те, которых мы поймали неподалеку от Базы, не представляли ничего особенного. А вот дальше… Помнишь «дикобраза», которого мы часа два снимали с дерева?

– Еще бы.

– Ну вот, стоило исследовать первый же образец его тканей, как обнаружилась невероятная вещь. Представляешь, в клетках этого зверя не было ядер! И, соответственно, никаких хромосом! Ты понимаешь, что это означает? Такое животное, хотя и состоящее из белка, не может размножаться способом, характерным для белковых существ. Получается, что оно не могло возникнуть на планете в результате естественной эволюции!

Родриго наморщил лоб.

– Не могло, но возникло… Чудеса какие-то. Слушай, Иван, а может, здешние зверюги все такие и размножаются по своему разумению, наплевав на земную науку? Ты же не будешь утверждать, что постиг все тайны природы. Может, просто не заметил, что остальная живность тоже без ядер?

По возмущенному взгляду биолога он понял, что сморозил несусветную глупость.

– Ну что ты такое говоришь, Родриго? Ядро или есть, или его нет, не обратить внимания на такую деталь невозможно. Все отловленные ранее животные были в этом отношении вполне нормальны. А сейчас… Двадцать восемь особей с аномалиями, вплоть до жуков и бабочек! Ты не представляешь, что тут творилось! Лаборатория гудела, как пчелиный улей. Когда я готовил очередные препараты, у меня дрожали руки. Этьен, бедняга, вообще чуть не свихнулся. Забился куда-то в угол и беспомощно повторял: «Этого не может быть, этого не может быть!» Честное слово, Родриго, мы бы ничуть не волновались, разделывая какие-нибудь живые кристаллы – от них можно ожидать чего угодно. Но когда имеешь дело с самыми обыкновенными белками, почти одинаковыми на каждой планете земного типа, то это… Понимаешь, к чему я клоню?

– Нет.

– То-то и оно, что нет… А меня сразу в жар бросило. Дело в том, любезный дон Родриго, что животный мир Оливии, по всей видимости, создан искусственно.

Родриго показалось, что он ослышался.

– Как это – искусственно?

– Очень просто. Пришельцы здесь побывали. Спустились на блюдечках, поколдовали малость и сотворили монстров, которые даже размножаться не могут.

– Бр-р-р! – Родриго помотал головой. – Постой, дай подумать. Слушай, так ведь это означает… Это означает, что пришельцы до сих пор здесь! Верно? Должен же кто-то поддерживать численность этих уродцев? Сами по себе они бы давно уже вымерли, раз не умеют размножаться!