Желтые небеса - Антон Орлов Страница 20

– Дикарь! – взвизгнула Корнела. – Вонючий выродок!

Он молча подобрал оружие.

– Где письмо?

Златорожденная показала на один из ящичков. Внутри лежал конверт, подписанный знакомым корявым почерком. Мартин сунул его в карман.

– Каким образом твой потусторонний приятель передал тебе… – он запнулся, вспомнив, что слова «парализатор» в чадорийском нет, – …пистолет, яд и письмо?

– Эти вещи появились, когда в комнате никого не было. – Корнела с трудом сдерживала рыдания. – Два дня назад. Я никогда не ждала от тебя ничего хорошего…

– Тебе стоит получше выбирать друзей, – буркнул Мартин. – Живой этот парень или призрак – дураку ясно, что он сукин сын и преступник!

– Не смей! – Голос Корнелы задрожал. – Ты хочешь сказать, что Он – не Высшее Светлое Существо, что я… я могла связаться с силами зла?.. Такого не может быть! Ты еще заплатишь за эти слова и за все сполна заплатишь, слышишь?!

Провожаемый ее сдавленными выкриками, Мартин вышел в коридор. Никто не пытался его задержать. Слуги златорожденной – неотличимые друг от друга, худощавые, манерные, с белыми от пудры лицами, – едва поглядев на него, шарахались в стороны. Стонал под его шагами рассохшийся пол. Когда Мартин в сердцах хлопнул подвернувшейся дверью, с потолка свалился кусок лепного карниза, похожий на засохшее пирожное. Дребезжали оплывшие оконные стекла. За поворотом его встретило зеркало в овальной яшмовой раме.

«Так тебя, старый козел, – скользнув взглядом по отражению, подумал Мартин. – Значит, девушкам нравишься?»

Оказавшись на улице, он до предела обострил восприятие, стараясь уловить малейший намек на слежку, на опасность… Ничего. На всякий случай попетлял по Сирфу, потом завернул в трактир, который приметил еще по дороге к дворцу златорожденной, – тот находился в цокольном этаже облезлой желтой башни, то ли недостроенной, то ли частично обрушившейся. Самый что ни на есть низкопробный притон с дымным, едким от специй воздухом, добротной тяжелой мебелью и металлической посудой. Очень практично: не надо после каждой драки выметать осколки и чинить пострадавшие столы и стулья. Когда Мартин вошел, тут как раз было затишье. Израсходовавшая свою энергию помятая публика выпивала и закусывала. Рыхлая женщина с синевой под глазами тихонько бренчала на десятиструнной арфе. Зал был заполнен на две трети. Фаянийское простонародье, мускулистые бородатые рыбаки-варвары в сетчатых фуфайках, жулики, одетые шикарно в подражание знати, но безвкусно, двое горцев в серых куртках с низко надвинутыми капюшонами. Отмахнувшись от девицы, которая попыталась к нему пристать, Мартин нашел свободное место, заказал пива и вскрыл конверт.

«Наконец ты повержен! Твоя любовь тебя предала: Корнела служит мне. Когда я испытал предательство в любви, все вы меня не жалели, вот и поймешь теперь. Это счерро, нервно-паралитический бекрийский яд. Я сделал тебя беспомощным, а ты даже не помнишь, кто я такой. Людей надо заставлять. Я тебя заставлю. Я смотрю, ты здесь такой же наглый и везучий, как в прошлый раз. И ряшку такую же отъел».

Тут Мартин, прервав чтение, поглядел на свое широкое загорелое лицо, отразившееся в до блеска начищенной поллитровой кружке. «Значит, Ему еще и физиономия моя не нравится…» Хмыкнув, вернулся к письму.

«И вот твое везение кончилось! Ты будешь жить как неподвижная тяжелобольная гора плоти, это твоя расплата. Скоро я приду на тебя посмотреть. Я тебе напомню, что ты забыл, а если где-то есть остальные, они тоже заплатят. Я буду править этой Галактикой, настал мой час!»

– Амбиции у тебя, однако… – проворчал Мартин, убирая послание в карман.

Он выпил три кружки крепкого черного пива, закусывая жгучими от специй квадратиками копченого мяса, с виду похожими на подгоревшее печенье. После третьей настроение улучшилось, даже трактирные проститутки начали казаться ему привлекательными. Надираться в стельку Мартин не собирался – такой способ расслабления он никогда не одобрял. Пить можно для удовольствия. До тех пор, пока сохраняешь над собой контроль. Когда контроль кончается, это уже не удовольствие, а проблемы… Он раздумывал, заказывать ли четвертую, и тут затишью настал конец, вспыхнула драка. Небрежно распихивая дерущихся, Мартин добрался до стойки, расплатился. Потом двинулся к выходу. По дороге выбил из мелькающих рук окровавленный кастет, пару ножей, окованную металлом дубинку. Для него не составляло труда блокировать удары и отклоняться с траектории запущенных в его голову предметов, будь то пивная кружка или табурет. Участвовать в общей свалке Мартина не тянуло: у здешней публики не тот уровень, чтобы пробудить в нем спортивный интерес.

Легко перемахнув через опрокинутый стол, он толкнул дверь и вышел на свежий воздух. Снаружи было все так же сыро и облачно. Возле верхних ступенек лестницы, которая вела из полуподвала на улицу, стояло четверо мужчин в голубой униформе с кружевными декоративными бантиками, их припудренные волосы были заплетены в косы, уложенные венцом. Фаянийские полицейские, одетые и причесанные так, как предписывает Устав.

– Давно там началось? – окинув Мартина хмурым взглядом, спросил старший.

Его иссеченное рваными шрамами лицо с искривленным мясистым носом разрушало впечатление от безукоризненно изящного костюма, даже сладко пахнущая розоватая пудра не спасала положение. Наверное, служил на границе, побывал в плену у горцев, но сумел уйти живым, разве что шрамы на память остались… Приколотый к воротнику эмалевый значок пограничника-ветерана подтвердил догадку Мартина.

– Минут десять назад. Мне вот повезло выбраться.

– Это сегодня уже в третий раз, – с отвращением заметил полицейский помоложе, блондин с тонкими чертами лица.

Они расступились, пропуская Мартина.

– За мной! – приказал бывший пограничник, его сапоги застучали по ступенькам.

Остальные последовали за начальником без энтузиазма, штурмовать притон им явно не хотелось – пришивай потом оторванные бантики!

До своей гостиницы Мартин дошел пешком. Паркаты ему осточертели, а автомобили в Сирфе – большая редкость: грохотом своих двигателей и запахом выхлопных газов они оскорбляли утонченный вкус фаянийцев. Садиться в повозку, запряженную кулумом, ему тем более не хотелось. Такие повозки-фургончики, с рядами жестких деревянных скамеек внутри, курсировали по определенным маршрутам. Рельсовых путей, как в Анерьяле, здесь не было, так что на неровной булыжной мостовой фургончики немилосердно трясло. Сколько синяков осталось у него на заднице после первой же поездки, Мартин не считал. По крайней мере, их было достаточно, чтобы на будущее он зарекся пользоваться этим средством передвижения. Он согласен был получать синяки в драках, в каких-нибудь стоящих передрягах, но только не в дрянном общественном транспорте! Кроме того, кулумы – создания непредсказуемые. Иногда такая зверюга замирала посреди улицы, не дойдя до очередной остановки, задирала к небу плоскую чешуйчатую морду и принималась протяжно реветь, не обращая внимания на понукания возницы. Это могло продолжаться пять минут или час – в зависимости от настроения кулума. Поэтому не было никаких гарантий, что пассажиры попадут в пункт прибытия вовремя.