Путь славы и скорби - Алексей Жидков Страница 2

– Итак, коллеги, – обратился он к остальным членам собрания. – Ставлю вам задачу, а себе беру на контроль. Все подключайтесь к исследованиям, совместно с капитаном. Мы должны понять их экономический и социальный устрой, кого они боятся и кого уважают, с кем они сотрудничают и какой товар их больше всего интересует. Через три дня, максимум неделю, у меня должен быть подробный список наших сильных и слабых сторон на их рынке. Все, совещание окончено!

– Но… – снова попытался возразить капитан.

– Никаких «Но»! – грубо прервал его Андрей Васильевич. – Все решено! Совещание окончено! Мы в девяностые из пустого места сделали себе империи, с кучкой аборигенов как-нибудь разберемся своими силами. Вы свободны.

Все члены совещания, один за другим, покинули зал собрания вслед за руководителем. Остался лишь молодой капитан. Ему, озвученная руководителем, идея очень не понравилась. Прекрасно понимая сущность тех людей, что здесь сидели, он не ожидал от них ничего хорошего для остальных пассажиров корабля. Они, если уж и добьются торговлей каких-то хороших условий, то только для себя лично. Да и вообще, учитывая их слабость, скорее всего ничего не добьются. Капитан привык, что основные решения принимает военное командование и, как его представитель, понимал, что должен что-то сделать. И в первую очередь – сплотить разрозненных военных на корабле.

* * *

– Господа офицеры, ребята, друзья, – капитан выступал перед собравшимися офицерами и солдатами с корабля – теми, кого смог быстро собрать. Их оказалось всего несколько десятков, но он надеялся, что пришедшие быстро доведут новости до остальных.

– Вся надежда только на нас. Наше руководство – господа толстосумы, сейчас упорно ищут, что продать аборигенам, чтобы их заинтересовать. Но они не понимают с кем там могут столкнуться и явно переоценивают свои переговорные способности. Да и я сильно сомневаюсь, что они учтут интересы всех людей на этом корабле. В итоге, вся тяжесть ответственности ляжет на наши плечи и именно нам, военным, придется расхлебывать все последствия, если что-то пойдет не так.

– Я призываю всех!!! У нас очень мало времени!!! Поэтому соберитесь, вспомните все чему нас учили, приведите в порядок свою амуницию и оружие. Путешествие на этом корабле превратило нас в тряпок, а за порядком на корабле фактически следим не мы, а служба безопасности нашего руководства. Но я уверяю Вас – они не мы, и разбегутся при первой же реальной опасности. Все мы знаем, что туда попали только те бойцы, которые всегда отлынивали от реальных сражений с тварями. Будущее всех на этом корабле только в наших руках!!!

– Я предлагаю возобновить регулярные воинские образования. По моим подсчетам у нас здесь более двух тысяч военных из разных подразделений. Возможно мы больше никогда не увидим свои части, поэтому должны создать новые образования. Я, как старший по званию, возглавлю командование…

– А жалование будут платить? – раздалось из толпы слушателей. – А то общая пайковая хавка уже в глотке сидит.

– Жалование нам платить пока нечем и неоткуда, но поднимем этот вопрос сразу, как только освоимся на новом месте. Вы поймите, что если мы сейчас не выстоим, то… – пытался убедить капитан остальных, но безуспешно – слушатели начали расходиться.

Через пять минут людей почти не осталось – мало кто хотел рисковать жизнью просто так, склочная жизнь на торговом корабле превратила бравых военных в мелочных спекулянтов. Командования не было, и никто никому ничего не мог приказать.

– Да ладно, товарищ капитан. Не расстраивайся ты, – попытался поддержать инициатора прапорщик Корнелюк. – Мы поняли твою задумку и поддерживаем ее, – он обвел взглядом оставшихся и от них тут же раздались робкие слова поддержки. – Дай нам время, мы поговорим со всеми и наберем добровольцев.

– Нет у нас времени, – грустно вздохнул капитан. – С учетом прыти наших ОРГАНИЗАТОРОВ у нас максимум неделя. Это если рассчитывать на то, что аборигены не смогут обнаружить наши активные сканеры, которые мы вскоре запустим для сбора подробной информации.

– Ну неделя, так неделя, – не унывал прапорщик. – Завтра до утра соберем народ и… сразу начнем… это… того… сплочаться… получать боевой опыт… ну там все то, о чем ты говорил, – тут же вслед за его словами раздались крики поддержки от оставшихся военных.

– Хорошо! – взбодрился капитан. – Завтра на этом же месте жду всех. Надеюсь у нас получится…

После собрания капитан и сам не стал сидеть сложа руки, а начал обходить всех знакомых и незнакомых военных. Кто-то соглашался, кто-то обещал подумать, некоторые обвиняли его в бунте и провокациях, но большинство просто игнорировали – апатия и страх владели людьми. У кого-то на других кораблях остались друзья и сослуживцы, а у кого-то и вся семья. В условиях отсутствия военной дисциплины, на корабле царила обстановка не лучше, чем в поселении контрабандистов на которое они напоролись.

Хаос и бардак просматривались во всем – в заваленных разным мусором и хламом коридорных переходах корабля, в праздно и без дела шатающихся по общественной зоне подозрительным личностям, даже в грязной и рваной одежде пассажиров и в почти повсеместном отсутствии освещения. Капитан знал – на корабле есть достаточный запас и светильников, и одежды, и пустых складских помещений, куда можно перенести весь хлам, а мусороудаляющие системы все еще исправны и работоспособны. Всего то и надо – организовать работу. Но ничего этого не было. Вместо активной деятельности по наведению порядка, люди ходили с потухшим взглядом, не зная куда себя деть, уставившись себе под ноги или алчно выглядывая чем-бы и где-бы поживиться.

Пробегав весь остаток дня и почти всю ночь, капитан, не выспавшийся, и сильно усталый, утром пришел на место сбора.

Представшая перед ним картина его поразила. Он ожидал чего угодно: что придут только те же самые люди, или что даже они не придут, но такого он точно не ожидал – небольшой тупик коридорного перехода, выделенный для проведения собрания, оказался полностью забит людьми. Но не бравыми молодыми ребятами в военной форме, а разношёрстными гражданскими лицами, причем разного возраста и пола.

На сбор пришло много женщин, стариков и детей. Пробираясь через всю эту толпу к импровизированной сцене, капитан даже подумал, что, возможно, на это же время кто-то созвал здесь другое собрание.

Но добравшись до конца тупика, перед его глазами предстал не кто иной, как прапорщик Корнелюк, он в чем-то отчаянно убеждал не очень молодую женщину.

– Вот начальство! – прокричал он даме и ткнул рукой в капитана сразу, как только его увидел. – Сейчас вам все объяснят! – с облегчением в голосе добавил он, будто избавился от надоедливой мухи.

Капитан, поняв, что вмиг стал объектом всеобщего внимания, только и успел быстро выкрикнуть всем: «Секундочку», и схватив прапорщика за рукав, оттащить в сторону.

– Ты МНЕ сначала объясни, что происходит? – шепотом зашипел он на своего подчиненного. – Какого лешего все эти люди тут делают?

– Дак это… – прапорщик втянул голову в плечи и лихорадочно заморгал глазами. – Как и просили – мы добровольцев привели. Они все… того… воевать хотят…