Ночная охота - Юрий Козлов Страница 2

Антон сложил печь за неделю. Помогало ему одноглазое, однорукое, полутороногое существо по имени Теллер. В основном советами, в которых Антон не нуждался. Да и не очень-то он понимал эти, даваемые на североевропейском — немецком, что ли, — диалекте советы. В школе Антона готовили к свободной жизни через трудфро — трудовой фронт. Он имел представление о том, как сложить печь.

Для начала пришлось разбить стену в разрушенном, заглатываемом дикой природой крыле, перевезти на тачке обломки кирпичей. Отыскалась у запасливых инвалидов и такая редчайшая по нынешним временам вещь, как цемент. Гриша выделил Антону целых три мешка. Печь получилась корявая, широкая, как присевшая по нужде баба, но добротная и крепкая. Когда ее затопили после просушки, труба загудела, поленья вспыхнули как порох, по комнате поползло тепло. Выдержала печь и испытание на угар — не было никакого угара.

Инвалиды вели животный образ жизни — ели, пили, спали, испражнялись. Антону было невыносимо унизительно работать на них. Он как будто наступал на горло закону природы, согласно которому сильному позволялось все, а слабому ничего. Но были и утешающие моменты: никто — инвалиды не в счет — не видел, что сильный Антон трудится на слабых; он был свободен от забот о хлебе насущном; ему представилась редкая, почти невозможная в его обстоятельствах, возможность оглядеться, освоиться в новых условиях. А уж потом действовать во имя торжества законов природы.

Антон довольно быстро догадался, что с дозиметрическим столбом какая-то туфта. Гриша — волосатый, упитанный, помышляющий о бабе — решительно не походил на радиационного доходягу. Не производили впечатления доходяг и остальные инвалиды. Один руками рвал проволоку, другой — безрукий — выдирал зубами из досок гвозди. Его так и звали — Клещенко.

Дозиметрические столбы были стопроцентно невосприимчивы к любому воздействию извне. Они изготавливались на неведомых заводах с запасом прочности на ядерный взрыв. Были даже такие поговорки: «Вечен, как дозиметрический столб» и: «Не врет только дозиметрический столб». Антон поинтересовался у Теллера, почему столб показывает «смертельно», когда определенно не смертельно. Тот пробормотал что-то на диалекте.

За все время трудового общения с Теллером Антону удалось лишь выяснить, что тут Южная Европа, но что до моря далеко. Не ведал Теллер и как называется ближайший крупный город. Хотя его симпатии к Антону росли по мере складывания печи. «Сколько лет ты здесь?» — поинтересовался Антон. «Цен», — Теллер для верности два раза выбросил пятерню. «И все цен лет на столбе… «мортлих»? — «Яа…» — подтвердил Теллер. Антон подумал, что если было бы действительно «мортлих» — или как там сказать на диалекте? — Теллер умер бы, по меньшей мере, хундерт раз. И окончательно успокоился насчет радиации. По всей видимости, он угодил в местечко, где законы природы ничего не значили, вернее, превращались в собственную противоположность.

В конце каждого дня работу проверял Гриша. Радио и телевизора у инвалидов не было, как, впрочем, не было и газет.

— Расскажи, воришка, что там делается? — С помощью Теллера Гриша выбирался из коляски, устраивался в виде буквы «Ф» на топчане.

— Где именно? — уточнял Антон.

— В стране и мире, — усмехался Гриша.

Антон понятия не имел. Хотя радио в школе горлопанило с утра до ночи. В последние дни оно горлопанило о мыле «Омега» — «Омега» моет чисто, «Омега» моет быстро, — об очередном переселении народов, о новой религии, когда обожествлялось оружие — от маленьких домашних божков-пистолетиков до солидных богов-громовержцев — танков и ракетоносителей. Новая религия набирала силу в Австралии и, кажется, в Африке. Радио пока лишь бесстрастно информировало о ней, однако в любой момент новая религия могла быть объявлена не имеющей места быть, а исповедующие ее — отступниками от фундаментальных ценностей бытия. Как недавно ими были объявлены поклонники отравляющих веществ и нервно-паралитических газов, уничтожившие население нескольких городов где-то в Калифорнии.

Вместо «в стране и мире» Антону послышалось «в стране и мыле».

— В мое время белые ехали в Аравию, а негры в Европу. Теперь, значит, индейцы в Китай, — задумчиво произнес Гриша. — Раньше почитали стиральные машины. «Доказательство бытия Божия в том, что грязное становится чистым». Оружие, оно, конечно, более логично.

Антон пытался вспомнить, о чем читал в газетах, но не мог. Говорили, что раньше, когда в газетах писали о реальных людях и действительных событиях, из них что-то можно было узнать. Сейчас, после разгадки кроссвордов и проверки номеров лотерейных билетов, газеты главным образом использовались в уборных.