Среди осколков - Татьяна Лакизюк Страница 2

О поединках выпускников знали все в Драгомире. Любой ребенок мечтал когда-нибудь поучаствовать в них.

– Ну ты даешь! – протянул Пиритти, шмыгнув носом.

Луна беспомощно развела руками. Она знала, что, закончив школу, выпускник сдает экзамены, получает напутствие от источника петрамиума, выбирает себе профессию и затем учится у мастера еще два года. В восемнадцать лет драгомирцы уже вовсю работают. Все понятно. Но при чем тут какие-то поединки?

– Ну конечно! – хлопнул себя по лбу Пироппо. – Откуда тебе знать о поединках, если их столько лет не проводили из-за войны с этой жабой…

Поймав гневный взгляд Аметрина, Пироппо осекся:

– Ой! То есть с ведьмой… да что ты будешь делать… с врагом, короче.

Он еще раз шмыгнул носом и виновато посмотрел на Эгирина.

– Да нормально все, – сказал тот. – А что там про поединки? Я тоже ничего не понял.

Луна и Сентария радостно переглянулись. В глазах Эгирина зажегся интерес.

– Раньше, еще до войны с этой… короче, давно… после выпуска из школы лучшие ученики участвовали в поединках.

– Это просто мечта мечт – туда попасть, – Пироппо не удержался и начал возбужденно подпрыгивать.

– Но надо хорошо учиться. Мы, конечно, тоже хотим поучаствовать, но наши оценки… – Пиритти вздохнул.

– Это потому, что не было поединков! – возразил Пироппо. – А теперь, раз их вернули, мы как начнем учиться, аж головы задымятся.

– Да иди ты, – от неожиданности Аметрин выдал любимую фразочку младшего брата. – Вы – и учиться? Не смешите меня!

– Фу ты ну ты! – запальчиво выкрикнул Пиритти. – Можно подумать, в нашей семье ты один умный. Да ради поединков мы горы свернем!

– Ну конечно, – усмехнулся Аметрин.

– Вот увидишь! Мы будем лучшими! Мы тоже хотим силу алмаза и энергию рубина. Мудрость жемчуга тоже ничего, но она нам и не понадобится. Мы и так будем умными! – затараторили братья.

– Обещаете? – Аметрин заглянул обоим в глаза.

– Да чтоб нам сгореть на месте! – хором сказали братья.

– А можно вмешаться в воспитательный процесс? – деликатно кашлянул Эгирин. – Объясните уже кто-нибудь, что за поединки и почему все так хотят в них попасть.

– Ты себе просто не представляешь! – начал Пиритти.

– Это такое… такое! – подхватил Пироппо.

Луна с Эгирином недоуменно переглянулись.

– А ну-ка цыц! – прикрикнул Аметрин на братьев. – Ничего толком объяснить не можете! Либо говорите нормальным языком, либо помолчите и дайте другим рассказать.

– Ну как хотите, – обиделся Пироппо.

– Мы всего лишь хотели описать, – следом за братом надулся Пиритти.

– Конечно… Ребенка всякий может обидеть, – хитро сощурился первый.

– Особенно такой громила! – подхватил второй.

– Послушайте! – взмолилась Луна, знавшая, что братья могут препираться до бесконечности. – Расскажите уже кто-нибудь. Интересно же!

– Ладно, слушайте, – важно начал Пиритти. – До войны каждый год проводились поединки.

– После каникул, – уточнил Пироппо.

– И экзаменов, – вставил Аметрин.

– Самые умные, как наш Аметрин, или поумнее его, – Пиритти, поймав грозный взгляд брата, на всякий случай отскочил подальше, – получали допуск к поединкам.

– Они ужасно сложные! Как-то было такое испытание страхом, что в тот год никто не смог даже выйти в финал. Все участники провалились, испугавшись за свою жизнь, – зловещим голосом добавил Пироппо. – Вот трусы! Вот я ни за что не испугаюсь!

– Но если ты становишься победителем, то тебя ждет такое! – Пироппо замахал руками в воздухе, пытаясь показать, что таинственное «такое» было просто невообразимым.

– Ну! – не выдержал Эгирин, устав смотреть на ужимки братьев. – Какое «такое»?

– Выпускник, занявший третье место, – вновь вмешался Аметрин, – получает энергию рубина и звание Рубинового мага третьего уровня. И он будет учиться не у мастера, а у настоящего викариума. И потом может стать его помощником.

– Ничего себе, – пораженно выдохнули Луна с Эгирином.

– Это вы еще другие призы не знаете, – хохотнули Пиритти с Пироппо.

– Да-да, – подхватила Сентария. – Я мечтаю занять второе место. За него дают мудрость жемчуга, то есть способность запоминать все, что когда-то прочитал или увидел.

– Зачем тебе это? – рассмеялась Луна. – У тебя и так не голова, а энциклопедия!

– Эх, тебе не понять, – вздохнула Сентария.

В своих мечтах она уже видела себя профессором в окружении пробирок и реторт ^[2]. А рядом в горшке благоухал ее личный цветок сентариум прекраснейший, который она наконец-то смогла вывести, получив мудрость жемчуга.

– Почему не понять? – возразила Луна. – А наставником, видимо, будет сам правитель?

– Ага, – кивнула Сентария с блаженной улыбкой.

– Выходит, первое место дает возможность учиться у старейшин? – догадалась Луна.

– А то! – воскликнул Пиритти. – А еще силу алмаза и титул Алмазного мага первого уровня.

– Для меня учиться у правителя – это уже за гранью возможного, а о старейшинах я и думать боюсь, – признался Аметрин. – Теперь вы понимаете, почему вокруг поединков такой ажиотаж. Я рад, что в этом году их решили возобновить. Уверен, с экзаменами я справлюсь. Я даже заявку уже написал. Осталось только внести в нее полученные баллы, и можно готовиться к поединкам.

Эгирин взволнованно посмотрел на него.

– Учиться у величайших людей Драгомира! Конечно! Есть от чего потерять голову. Да еще и получить дополнительные способности. Я тоже хочу поучаствовать! – загорелся он.

– Понимаю, многие хотят, – кивнул Аметрин. – Я, например, мечтаю попасть к господину Гелиодору или Андалузиту, чтобы после обучения у них стать хорошим воином. Защищать Драгомир, стоять в первых рядах, вместе с правителями, а не за их спинами, – моя самая большая мечта.

– И моя! – поддакнул Пиритти.

– И моя! – тут же влез Пироппо.

– Но вы бы могли поучиться у своего отца, он же военный викариум, – недоуменно сказал Эгирин.

– Так не принято. Я могу получить доступ к тайнам военного дела только после того, как заслужу это, докажу, что достоин доверия. Для этого нужно победить в поединках. Но я уверен, что у меня получится.

– Ты особо-то не зазнавайся, – усмехнулась Сентария. – Соперники у тебя будут тоже сильные.

– Кого ты имеешь в виду? Своего ненаглядного Оникса? Да я в два счета его одолею, – хмыкнул Аметрин.