Последняя Арена - Сергей Греков Страница 2

На сборы ушло минут тридцать. Опоздать не боялся. Пробок по ночам в Москве не бывает, так что до места смог бы домчаться к нужному времени.

Мне понравился взволнованный тон вечно непоколебимого директора. Да и то, что вызвонили именно меня, внушало самые приятные чувства — однако меня ценят. Не зря я вкалывал как раб на галерах, ох не зря!

У входа в офис меня уже ждал Сергей Викторович. Короткое рукопожатие закончилось протянутым листком. Я развернул пергамент, а следом мои глаза поползли наверх. Написанная сумма была не просто большой, а огромной. Цифры сулили новый виток развития нашей и так немаленькой организации.

— Вы нулём не ошиблись? — спросил я.

— Нет, Андрей, не ошибся. И здесь речь идет не про рубли, а про доллары, — ещё больше ошарашил меня начальник. — В принципе, контракт уже есть. Директора не распространялись про него. Конкуренты… Сам ведь всё понимаешь.

— Понимаю. Что нужно от меня? — взял я дело в свои руки.

— По факту, только подпись. Положенный процент, как ты понимаешь, мы не можем тебе начислить, но премии хватит, чтобы ты закрыл ипотеку. Да и сверху останется пару миллионов. Ну и повышение тебе обеспечено. Снежана у тебя? — Сергей Викторович увидел, что я слегка смутился. — Ну и чего тушуешься? Действительно думал, что я ничего не знаю? — он хитро прищурился. — Эх молодежь… Я не против. А теперь соберись и идём.

Начальник осмотрел меня, поправил галстук (по неведомой для меня причине он всё время немного съезжал влево), одернул пиджак. Удостоверившись, что я выгляжу отлично, он направился в здание. Я проследовал за ним.

По пути увидел добродушное подмигивание тезки-охранника. Девушки с ресепшена приветливо улыбнулись, а коллега из моего отдела изобразил похабный жест, затем оттопырил средний палец и показал, чтобы я ему позвонил. Я кивнул. В общем, типичная рабочая атмосфера круглосуточного офиса. Складывалось ощущение, что все уже знают про контракт. Да и нечему удивляться. Была бы моя смена — тоже бы знал. Всё-таки офис — это большая деревня, а секреты, слухи и сплетни тут распространяются быстрее, чем любые тайны в запертой комнате с ограниченным кругом лиц.

Лифт поднял нас на двадцать второй этаж. Мы прошли в зал совещаний. За длинным столом восседали директора и управляющие отделов. У широкого панорамного окна стояло шестеро человек. В троих я опознал телохранителей. Уж больно специфическая у них внешность, а их внимательные взгляды рентгеном сканировали окружающее пространство. Да и на входе тоже были крепкие ребята не из нашей фирмы. У одного из них был примечательный зигзагообразный шрам на полщеки. И раз начальство позволило посторонним находиться в этом помещении, то сомнений не оставалось: гости были очень большие и очень важные.

Свет преломился. На запястье одного человек сверкнули часы с бриллиантов россыпью. Я не был ценителем или любителем роскоши, так что цену такой бирюльки даже предположить не мог. Думается, моя квартира с машиной стоят на порядок меньше.

Гость обернулся. На меня уставились слегка прищуренные глаза. Выражение равнодушного лица сменилось удивлением, затем брезгливостью, а после нескрываемым торжеством. Губы растянулись в голливудской улыбке, походившей на оскал.

— Надо же! Кого я вижу! Вот так встреча! — человек развел руками.

Я сперва не понял, что обращаются именно ко мне, а не к Сергею Викторовичу. Гость подошел вплотную и наступил носком на мой туфель. И ведь я вспомнил его — мажорик из моей прошлой жизни. И как только он умудрился так подняться?

— А я-то думаю, куда это ты запропастился? А вон куда: в Москву. Что такое, не узнаешь? — раздался слегка издевательский тон. Человек развернулся. Его голос изменился на более резкий и приказной: — Думаю, контракт на алюминий можно считать несостоявшимся.

На мгновение повисла гнетущая тишина. Через секунду она переросла в едва слышимое роптание, а потом зал совещаний взорвался. Начали гомонить все, включая людей, пришедших с мажориком. Тут же подбежало пару человек, которые начали что-то шептать на его ухо, а главный гость просто стоял и улыбался. Через пару минут он поднял руку — снова повисла тишина:

— Друзья, думаю, мы сможем найти компромисс в нашей ситуации. Но для этого вам стоит избавиться от нежелательного человека. В вашей фирме есть кое-кто лишний, — гость выразительно посмотрел на меня.

Была не та ситуация, чтобы показывать гонор, так что я, не говоря ни слова, развернулся и направился на выход. Вот ведь злопамятная тварь! Злопамятная, влиятельная и очень богатая. И как он умудрился?!

Около лифта встретил коллегу, который показывал мне средний палец. Он не обратил на меня никакого внимания и побежал к совещательному залу. Понятно: кому-то надо было ставить подпись.

Я спустился вниз. Ехать домой было нельзя, ведь меня никто не отпускал. Уселся в мягкое кресло и периодически перекидывался колкостями с девушками с ресепшена.

Раздался сигнал телефона. Звонил отец. И чего это он с утра пораньше?

— Да, пап.

— Андрей Владимирович? — раздался незнакомый голос на другом конце провода.

— Да. Слушаю. Кто это? — внутри всё похолодело.

— Фролов Владимир Алексеевич и Фролова Елена Игоревна — ваши родственники?

— Да. Это родители. Кто сейчас говорит со мной?

— Андрей Владимирович… — голос слегка замялся. — Тут такое дело… Вы можете подъехать в больницу?..

Незнакомец назвал адрес. Я раздумывал недолго: побежал к машине. Через двадцать минут, нарушая все правила дорожного движения, остановился у кирпичного строения. У здания меня задержали вопросами и установкой личности. Вскоре навстречу мне вышел пожилой мужчина в белом халате.

— Они живы? — спросил я, но в ответ увидел покачивание головы.

— Нужно провести опознание…

Следующие двое суток прошли как в тумане. Жизнь моих родителей забрала автокатастрофа. Дальнобойщик заснул за рулем и вылетел на встречную полосу. Организацию похорон взял на себя дядя. Я же обеспечил всю финансовую составляющую.

Я предупредил Сергея Викторовича о моей ситуации. Без каких-либо проблем получил отгул. Через четыре дня приехал в офис, но меня остановили на входе. Разъяснение тезки-охранника сказали, что сверху насчет меня пришло распоряжение об увольнении одним днём. Положенные две недели отрабатывать не надо. Меня не пустили на рабочее место — вещи вынесли прямо ко входу. Заставили сделать несколько подписей.

Думаю, тогда ещё я держался молодцом. На душе было пакостно из-за смерти родителей, но я контролировал себя: не пил и не делал необдуманных поступков.

Когда приехал домой, меня ждал сюрприз. У подъезда я увидел Снежану, которая загружала вещи в дорогущий джип. За рулем сидел телохранитель со шрамом на щеке. Девушка не стала ничего объяснять. Лишь спросила:

— Ты ведь сам всё понимаешь?

— Да. Где ключи?