Похитители снов - Мэгги Стивотер Страница 2

Теоретически Блу Сарджент должна была убить одного из них.

– Джейн! – раздался крик с холма.

Он был адресован Блу, хотя ее вовсе не звали «Джейн».

– Скорей!

Блу как единственному человеку, лишенному дара ясновидения, в семье, обильно наделенной экстрасенсорными способностями, много раз предсказывали будущее и всякий раз напоминали, что она убьет своего возлюбленного, если попытается его поцеловать. Более того, ей предсказали, что в нынешнем году она влюбится. Блу и ее сводная тетка Нив обе видели одного из этих юношей бредущим по незримой дороге мертвых в апреле, а значит, ему предстояло умереть до истечения следующих двенадцати месяцев. Получалось пугающее уравнение.

В ту минуту этот конкретный юноша, Ричард Кэмпбелл Ганси Третий, выглядел бессмертным. Он стоял на влажном ветру, на склоне большого зеленого холма, и пламенно-желтая рубашка трепетала вокруг его торса, а шорты защитного цвета облепляли восхитительно загорелые ноги. Такие парни не умирают; их отливают в бронзе и устанавливают у входа в городскую библиотеку. Он протянул руку в сторону Блу, когда та, выйдя из машины, принялась карабкаться на холм. Этот жест вовсе не выглядел поощрительным; Ганси как будто регулировал дорожное движение.

– Джейн, ты должна это видеть.

В его голосе звучал медовый акцент старинного вирджинского богатства.

Когда Блу, с телескопом на плече, спотыкаясь, поднялась на вершину, то немедленно оценила уровень опасности: «Я еще не влюбилась в него?»

Ганси галопом спустился по склону и отнял у девушки телескоп.

– Он совсем не тяжелый, – заявил он и поскакал обратно.

Нет, Блу не думала, что влюбилась. Она еще никогда не влюблялась, но была абсолютно уверена, что поймет, когда это случится. Некоторое время назад Блу посетило видение, в котором она целовала Ганси, и она до сих пор могла легко восстановить эту картину в памяти. Но внутреннее благоразумие – преобладающая черта Блу – намекало, что причина, скорее, в красивых губах Ричарда Кэмпбелла Ганси Третьего, а не в каком-то назревающем романе.

И вообще, если фатум полагал, что вправе диктовать ей, в кого влюбляться, его ждал неприятный сюрприз.

Ганси добавил:

– А я думал, ты сильная. Кажется, у феминисток обычно бывают большие мускулы?

Нет, она точно не влюбилась в него.

– Если ты улыбаешься, это еще не значит, что шутка смешная, – заметила Блу.

На очередном этапе поисков валлийского короля Оуэна Глендауэра Ганси попросил у местных землевладельцев разрешения бродить по их частным территориям. Все эти участки пересекала силовая линия Генриетты – невидимая прямая, которая соединяла паранормально насыщенные места. На ней лежал загадочный лес Кабесуотер; она делила его на две части. Ганси был уверен, что Глендауэр покоится где-то в Кабесуотере, спит там уже не первый век. Тот, кто разбудит короля, получит подарок – и в последнее время старая легенда не выходила из головы у Блу. Ей казалось, что Ганси тут единственный, которому это действительно надо. Нет, Ганси не знал, что умрет в пределах нескольких месяцев. А она не собиралась ему об этом говорить.

«Если мы найдем Глендауэра, – думала Блу, – то, конечно, сумеем спасти Ганси».

Крутой подъем привел их на просторную, поросшую травой вершину, вздымавшуюся над деревьями на склонах. Далеко-далеко внизу лежала Генриетта. Город окружали пастбища, усеянные домиками и скотом. Всё это казалось маленьким и опрятным, как модель железной дороги. И всё, кроме маячившей вдали синей горной цепи, было зеленым и сверкало от летней жары.

Но ребята не любовались пейзажем. Они стояли тесным кружком – Адам Пэрриш, тощий и светловолосый, Ной Черни, замызганный и сутулый, и Ронан Линч, мрачный и жестокий. На татуированном плече Ронана сидела его ручная птица, ворон по кличке Бензопила. Хотя она аккуратно держалась за хозяина – с двух сторон на плече черной майки виднелись тонкие линии от когтей. Все рассматривали нечто у Ронана в руках. Ганси бесцеремонно бросил телескоп в сочную траву и присоединился к остальным.

Адам впустил в круг и Блу, и на мгновение их глаза встретились. Как всегда, его лицо заинтриговало девушку. Адам не отличался классической красотой, но был интересен. Ему достались типично местные выдающиеся скулы и глубоко посаженные глаза, но в его версии то и другое смотрелось довольно изящно. Адам выглядел немного чужим. Непроницаемым.

«Я выбрала ЭТОГО, судьба, – гневно подумала она. – Не Ричарда Ганси Третьего. Ты не можешь диктовать мне, что делать».

Рука Адама скользнула по ее голому локтю. Это прикосновение было сродни шепоту на полузнакомом языке.

– Открой, – велел он Ронану.

Его голос звучал как-то странно.

– Фома неверующий, – фыркнул Ронан, но без особого яда.

В руке он держал крошечный самолетик, не больше ладони, сделанный из неопределенной, чисто белой пластмассы. Ему до смешного недоставало подробностей. Просто фигурка в виде самолета. Ронан открыл гнездо для батареек. Там было пусто.

– Это невозможно, – сказал Адам.

Он согнал кузнечика, который вспрыгнул ему на воротник. Все наблюдали за тем, как он это проделал. С тех пор как Адам месяц назад заключил странную ритуальную сделку, остальные внимательно следили за всеми его движениями. Если Адам и замечал это усиленное внимание, то молчал.

– Он не полетит без батареек и без мотора.

Теперь Блу поняла, о чем речь. Ронан Линч, хранитель секретов, вечный воин, дьявол в облике мальчика, рассказал друзьям, что способен переносить приснившееся в реальный мир. Пример номер один: Бензопила. Ганси пришел в восторг; он был из тех людей, которые вовсе не обязаны верить во что попало, но очень этого хотят. Но Адам, который проделал свой нынешний путь лишь благодаря тому, что ставил под сомнение любую предлагаемую ему истину, требовал доказательств.