Внутренняя война. Том 1 - Стивен Ридер Дональдсон Страница 2

Впрочем, возвращение каравана ещё не означало успех всего предприятия. С уверенностью сказать можно было только одно: люди Сета Унгабуэя приложили все усилия, чтобы вернуться живыми и довезти катапульты – именно их изо всех сил тянули иллиры. Подробности слепой архивариус узнает, только услышав рассказ из первых уст.

Старик мог послать гонца, который принёс бы ему отчёт от караванщика, но было несколько причин, по которым Сирджан Марроу хотел получить новости лично от господина Унгабуэя. Он и Сет Унгабуэй вели дела друг с другом уже очень долгое время. Архивариус окажет уважение караванщику, никогда не покидавшему своего жилища, если придёт к тому сам. Кроме того, старик доверял своим ушам больше, чем чьим-либо другим – он полагался на свою способность распознавать то, что лежало за словами. К тому же караванщик выполнил задание, и магистр припас для него ещё одно, об этом тоже нужно было переговорить.

Сет Унгабуэй был верным союзником, но он был и торговцем. Ему следовало платить. Предложить цену было правом архивариуса библиотеки, а караванщика эта цена могла устроить – или нет. В последнем случае магистру Марроу придётся предложить что-нибудь другое, что-нибудь, что в глазах господина Унгабуэя будет более ценным.

Архивариус, тщетно стараясь скрыть раздражение, подозвал к себе слугу, чтобы тот сообщил караванщику о скором визите магистра.

Слуга не был монахом из ордена Поклонения Многим. Его старательная служба оплачивалась – подробность, не имевшая для архивариуса никакого значения. Без сомнения, магистр Раммидж, горбун, а значит и глухой магистр Авейл, знали, как зовут этого человека, откуда он прибыл в Книгохранилище, сколько там служил. Они могли поручиться за него. Сирджан Марроу доверял им без колебаний.

Если бы архивариус собрал остаток своих сил и сосредоточил чувства на этом слуге, он увидел бы юношу, одетого в синюю тунику и штаны вместо привычной в этих залах серой монашеской мантии. Чёрные его волосы были взъерошены, на ногах красовались прочные сапоги. Но магистр не стал тратить время на какого-то слугу. У него были и другие дела. Он раздражённо произнёс:

– Передай караванщику, что я приду к нему. И пошли ещё кого-нибудь за магистром Раммиджем. Он должен знать, что я скоро покину стены Хранилища.

Молодой слуга промолчал – ему не задали прямого вопроса. Вместо ответа он поклонился и вышел.

Магистр Марроу пристально смотрел на небольшой караван, гадая, хватит ли Унгабуэю людей. В горах Беллегера не живут квольты. Без провожатых господину Унгабуэю волей-неволей придётся обратиться к правителям Беллегера и Амики.

Эта мысль мучила архивариуса. Несомненно, некоторые из его приготовлений станут известны. Но ему и без того пришлось бы столкнуться с последствиями. Выбирать не приходилось. И он не мог попросить Сета Унгабуэя штурмовать ещё одну горную цепь, не оставив при этом караванщику свободы выбора.

Бормоча проклятия, старик отвернулся от окна и уверенным шагом направился вниз, к залу собраний и вратам Последнего Книгохранилища.

* * *

Ещё прежде, чем архивариус успел дойти до зала, перед ним вновь появился тот слуга, которого он посылал к господину Унгабуэю.

– С вашего разрешения, магистр, – обратился к Марроу юноша. – Я передал ваши слова. Но святейшая Амандис просит вас подождать её.

– Подождать её? – резко переспросил заклинатель. – Зачем это? Меня ждёт сейчас господин Унгабуэй. Что такое ей понадобилось, из-за чего я должен ждать её?

Слуга взял на себя смелость ответить магистру:

– Она не сказала. Вы же знаете её, магистр. Она не любит отчитываться в своих желаниях. Она просто констатирует их и не приемлет отказа.

Это было правдой, но архивариус не ожидал подобных слов от слуги. Он посмотрел на него пристальнее, чем раньше:

– Фламора пойдёт с ней?

Слуга склонил голову так низко, что волосы скрыли его глаза.

– Она не сказала этого, – произнёс он. По голосу слуги нельзя было понять, привёл ли его в затруднение этот вопрос или нет. – Тем не менее я думаю, что святейшая Амандис ждёт святейшую Фламору.

Магистр Марроу фыркнул от нетерпения. Впрочем, он не мог позволить себе срывать раздражение на ком-нибудь из слуг, и уж точно не на юноше, которого совсем не смущало присутствие архивариуса. То, что магистр Раммидж назвал бы дерзостью – если б, конечно, злобный горбун мог говорить, – Сирджан Марроу находил забавным. И заклинатель – уже более спокойным тоном – произнёс:

– Скажи им, пожалуйста, что я подожду в зале. Но не собираюсь ждать долго. Если служительница Духа не выносит расставания с собственной противоположностью, а служительница Плоти не может оторваться от своей совести, то я встречусь с ними после того, как переговорю с господином Унгабуэем.

Архивариусу показалось, что слуга приглушённо хмыкнул, но магистр не был в этом уверен. А потому просто прошёл мимо юноши, торопясь спуститься к выходу из библиотеки.

Амандис и Фламора были конечно же в башне – уже несколько десятилетий они регулярно навещали библиотеку. Своим способом или через свои собственные источники они так же хорошо, как и старик-заклинатель, знали, что события близятся к катастрофе. Возможно, это будет последняя катастрофа – последняя за многотысячелетнюю историю осады Книгохранилища. Служительницы Духа и Плоти оказывали библиотеке поддержку, ведь они знали ей цену. Но у них были и свои цели – или они по-своему понимали, что значит поддерживать. Магистра Марроу не волновало, насколько сильно Фламора расположила к себе Элгарта, но архивариус всё ещё сожалел, что двадцать лет назад позволил Амандис рассказать чересчур много Бифальту. Марроу был убеждён: чем больше знают о его планах, тем больше им будут противодействовать.

Бифальт и тот амиканец, генерал Форгайл, который в конце концов всё же стал союзником принца, уже знали больше, чем должны бы. Без сомнения, это касалось и Элгарта.

Но то были старые ошибки. Их уже нельзя было исправить. Сейчас важно, какие выводы Беллегер и Амика сделают своей незрелой интуицией. До последнего времени у архивариуса не было повода для сожаления. Эти два королевства занимались тем, что ему и требовалось.

Легко ориентируясь в запутанных переходах Последнего Книгохранилища, старик-заклинатель в скором времени достиг зала собраний, находившегося перед вратами.

Врата эти с тяжёлыми железными запорами были единственным входом в башню, где хранились книги, свитки, кодексы и разрозненные листы. И всё же они были самым слабым местом во всей оборонительной системе Книгохранилища.

Слуги, бывшие также учениками заклинателей, предупреждённые, без сомнения, о прибытии каравана, уже зажгли множество светильников, наполнив огромное пространство зала ненужным магистру Марроу светом. Подгоняемый роящимися в его голове мыслями, заклинатель мог бы сразу пройти к массивным вратам: они растворятся, как только магистр окажется перед ними. Но он подошёл к лестнице, к той, по которой обычно спускались служительницы Духа и Плоти. Там он и остановился, чтобы собраться с мыслями. Он, конечно, многое мог высказать Амандис, но не намеревался этого делать. Слишком мало было у старика союзников: он не мог позволить мелочному раздражению испортить их отношения. В любом случае, гнев его был бы напрасен. Ассасин не раз демонстрировала, что оскорбления не задевают её ни капли.