Смотри в лицо ветру - Иэн Бэнкс Страница 19

Хадеш Гюйлер изучал свои материалы, засев наконец за исторические сводки и общие комментарии, загруженные вместе с его личностью в душехранительницу внутри Квиланова черепа.

Они условились соблюдать расписание, обеспечивающее Квилану некоторую приватность; если ничего важного не происходило, после пробуждения и перед отходом ко сну Гюйлер на час будет отключаться от чувств Квилана.

Вопреки совету Квилана, Гюйлер первым делом ознакомился с подробной историей Войны Каст, и его настроение последовательно менялось: изумление, неприятие, возмущение, гнев. Когда Гюйлеру наконец стала ясна роль Культуры, последовала вспышка ярости, сменившаяся леденящим спокойствием. Полдня Квилану пришлось испытывать эти эмоциональные сдвиги вместе с Гюйлером, что оказалось на удивление тяжело.

Лишь потом старый воин возвратился в начало и стал в хронологической последовательности изучать ход событий после его телесной смерти, за время, проведенное на Хранении.

Как и все оживленные конструкты, Гюйлер сохранял потребность во сне и сновидениях. Коматозное состояние, необходимое для стабильности конструкта, можно было реализовать ускоренно, так что на сон уходила не вся ночь, а менее часа. В первую ночь он спал в реальном времени, вместе с Квиланом; на вторую вместо сна предавался занятиям и в бессознательном состоянии пробыл недолго. На следующее утро, когда Квилан после часа приватности восстановил контакт, голос в его голове позвал:

– Майор?

– Да, командир?

– Твоя жена погибла. Мои соболезнования. Я не знал.

– Командир, я не люблю об этом говорить.

– Это ее душу ты искал на корабле, откуда меня извлекли?

– Да, командир.

– Она тоже служила.

– Да, командир. Тоже майором. Мы завербовались вместе перед войной.

– Наверное, она тебя очень любила, раз последовала за тобой в армию.

– Это я последовал за ней, командир; она решила завербоваться. А еще она хотела спасти души из Хранилища Военного института на Аорме, пока туда не добрались мятежники.

– Крутая была девочка.

– Так точно, командир.

– Сочувствую, майор Квилан. Я сам никогда не был женат, но мне известно, что такое потерять любимую. Мне понятна и близка твоя скорбь.

– Благодарю вас.

– По-моему, нам нужно меньше заниматься изучением информации и больше говорить друг с другом. Мы с тобой находимся в очень тесном контакте, но почти ничего не знаем друг о друге. Что скажешь, майор?

– Я только за, командир.

– Начнем с того, что ты перестанешь обращаться ко мне по званию. Я тут кое-что изучал и наткнулся на формальную цидульку, прикрепленную к стандартной вводной после воскрешения. Так вот, в ней говорится, что после смерти тела мой ранг адмирала-генерала отменяется. Мой нынешний статус – почетный офицер запаса, так что в нашей миссии звание осталось только у тебя, командир. Значит, зови меня просто Гюйлер – меня так обычно называли.

– Как вы… гм, как ты, Гюйлер, верно заметил, при нашей тесной близости звания вряд ли имеют значение. Зови меня Квил.

– Договорились, Квил.

Несколько дней миновали без особых происшествий; корабль мчался на невероятной скорости, и челгрианская область космоса давно осталась далеко позади. Челнок СНК «Польза вредности» доставил их на супертранспортник, еще один крупный корабль неуклюжих очертаний, хотя и менее уродливый. Этот корабль, под названием «Вульгарная личность», поздоровался с ними только в голосовом режиме. Человеческого экипажа тут не оказалось; Квилан сидел в открытом отсеке, которым, судя по всему, никто не пользовался. Играла ненавязчивая приятная музыка.

– Гюйлер, а почему ты так и не женился?

– Квил, моим проклятием было пристрастие к умным, гордым и недостаточно патриотичным бабам. Вот только они сразу понимали, что у меня одна любовь – армия. Короче, эти бессердечные самки не желали поступиться глубоко эгоистическими интересами ни ради своего мужика, ни ради своего народа. Увы, мне не хватило ума увлечься какой-нибудь пустышкой, заключить с ней брачный союз и прожить вполне счастливую жизнь, а потом умереть, оставив безутешную, но не менее счастливую вдову и выводок детишек – теперь уже бы взрослых.

– Вот уж повезло так повезло.

– Что характерно, ты не уточняешь кому.

Всесистемный звездолет Культуры «Санкционный список» проявился на экране зоны отдыха супертранспортника точкой света в звездном поле. Затем стал серебристым пятном и стремительно разросся; блестящая поверхность без каких-либо отличительных признаков заполнила весь экран.

– Наверное, это он и есть.

– Похоже на то.

– Скорее всего, мы прошли мимо кораблей группы сопровождения, хотя они не стали бы явным образом себя обнаруживать. Говоря флотскими терминами, это корабль главных сил, который никогда не путешествует без эскорта.

– Я думал, он будет более внушительным.

– Снаружи они всегда выглядят непримечательно.

Супертранспортник вошел в центр серебристой поверхности, словно бы влетел в облако, а затем пронзил еще одну поверхность, и еще одну, и еще, а затем стремительно замелькали десятки поверхностей, будто прошелестели страницы в старинной бумажной книге.

«Вульгарная личность» прорвала последнюю оболочку и вылетела в огромное туманное пространство, освещенное золотисто-белой линией, полыхавшей высоко наверху, в слоях перистых облаков. Судя по всему, супертранспортник завис над кормовой частью всесистемника. Верхний уровень гигантского – двадцать пять километров в длину и десять в ширину – корабля занимали парки: лесистые холмы и горные кряжи, разделенные реками и озерами.

Золотисто-коричневые борта всесистемника, обрамленные колоссальными ребрами красно-синих консольных балок, усеивало великое множество уступов и балконов, покрытых буйной растительностью, а также немыслимое количество ярко освещенных проемов самых разнообразных форм и размеров; в целом это походило на сияющий город, вытянувшийся на три километра сверху вниз по отвесному склону исполинского песчаного утеса. Вокруг роились тысячи летательных аппаратов всех известных и неизвестных Квилану типов. Некоторые были невелики, иные – размером с супертранспортник. Еще меньшие точки представляли людей, паривших в воздухе в одиночку.

В полевой оболочке всесистемника также располагались и два гигантских (и тем не менее достигавших в длину едва восьмой части «Санкционного списка») корабля, с виду более плотные и проще устроенные. Они, окруженные стайками летательных аппаратов, висели на удалении нескольких километров от бортов всесистемника.

– Изнутри они и впрямь внушительнее.

Хадеш Гюйлер промолчал.