Сыщик Бреннер - Игорь Шенгальц Страница 19

Дальше все шло как по маслу. Мы еще с полчаса блуждали по подземным галереям, пока наконец не выбрались наружу. Дождь все не прекращался, но, к счастью, мы оказались недалеко от цели.

Я решил, что в данных обстоятельствах лучше всего и для сестер, и для Костаса будет укрыться в надежном убежище и переждать там. И одно такое убежище у меня на примете имелось.

Феликс Мстиславович фон Шиллер, мой старинный приятель, происходил из древнего дворянского рода. Однако еще прадед его обеднел настолько, что не оставил своим наследникам ничего, кроме знатного имени. С тех пор фон Шиллеры так и не разбогатели, но честно служили стране. Феликсу повезло: он выжил, пройдя несколько войн, после работал в полиции и сейчас, находясь в почтенном возрасте шестидесяти семи лет, доживал свой век спокойно, проводя дни за любимым занятием – рыбалкой на ближней речке. Вечерами же он читал, наверстывая упущенное за годы службы, когда и на сон времени порой не хватало. Феликс Мстиславович прежде не имел ни жены, ни детей и только в последние годы сошелся с вдовой почти столь же почтенного возраста, которая так же, как и он, осталась на старости лет одна. Вдова чудесно готовила и боготворила статного и крепкого, несмотря на возраст, Феликса, а тот радовался непривычно тихим, по-семейному спокойным вечерам, необременительной компании супруги и не думал уже, что на его веку случится нечто экстраординарное.

Я Феликса знал много лет, встретившись с ним впервые во время одной из военных кампаний и вскоре крепко подружившись с ним. Поэтому я был уверен – Шиллер не откажет в просьбе.

Так и случилось. На стук в ворота и собачий лай он вышел быстро, держа одну руку за спиной. Не нужно было дара предвидения, чтобы угадать – в ней револьвер. Но, узнав меня, Феликс хмуро кивнул, махнул рукой псу, и тот мгновенно умолк. Хозяин отпер ворота.

Жил он в кирпичном доме с большим садом, вдали от суеты центральных городских кварталов. Я надеялся, что здесь Константина искать не станут. Оставалось лишь убедить великокняжеского сына пересидеть неспокойные дни в убежище и не высовываться.

Наша компания представляла собой довольно странное зрелище. Перепачканные в грязи, промокшие, одетые не по погоде, с ящиком в руках, из которого время от времени доносились угрожающие звуки, мы выглядели как бродячие цирковые артисты. Феликс не смог сдержать ироничной улыбки, но я его за это не осудил – картинка была живописная. Мы быстро прошли в дом. Чем меньше людей знало о нашем появлении, тем лучше.

Пока любезная Агриппина Тихоновна – жена Феликса – суетилась по дому, устраивая незваных гостей и грея самовар, я коротко переговорил с Шиллером, обрисовав сложившуюся ситуацию. В подробности я не вдавался, сказал лишь, что сын великого князя нуждается во временном убежище, как и мои близняшки, и если будет позволено, то мы пожили бы здесь несколько дней.

Как я и думал, Шиллер тут же заверил меня во всяческом расположении со своей стороны и предоставил свой дом в полное наше распоряжение на любой срок. Старый солдат, старая закалка. Для него, как и всегда, интересы империи стояли на первом месте, затмевая любые иные дела, даже его собственные. Как я догадывался, небольшой встряске он даже обрадовался. Я не видел Феликса пару лет, но за это время он не слишком изменился, выглядел, как и прежде, подтянутым и стройным, словно семнадцатилетний, был по-военному гладко выбрит.

Пока мы беседовали с Шиллером, я краем глазом поглядывал за своими подопечными. Близняшки быстро нашли общий язык с хозяйкой, уже успели осмотреться в доме и с позволения Агриппины Тихоновны выпустили котенка из ящика. У Шиллеров в доме кота не было, только пес во дворе, поэтому Вилли конкурентов не встретил. Важно покинув ящик, он степенно потянулся всем своим тельцем и громко замяукал, требуя пищи. Старушка всплеснула руками и кинулась к крынке с молоком, стоявшей на столе, а девушки бросились ей помогать. Тут им будет хорошо, это я видел, и они найдут чем заняться, пока я буду занят решением проблем.

С Костасом все оказалось несколько сложнее. Лишь поздоровавшись с хозяевами, он сел на стул, закинул ногу на ногу и так сидел все время, с легким пренебрежением оглядывая скудную, по его разумению, обстановку дома.

Я подошел к нему и негромко заговорил: