Маленький дьявол - Ирина Оловянная Страница 19

Когда ребята ушли, я связался с профессором.

— Профессор, это Энрик, мне нужна ваша помощь.

— Что случилось?!

— У Паоло разбита голова, он в обмороке, переломы руки, ключицы и почти наверняка ребер. Весь в холодном поту и дышит неровно.

— Отнесите его в тень и устройте поудобнее.

— Уже, и голову перевязали.

— Открой аптечку.

— Открыл.

— Там слева сверху шприц с красной полосой и чуть ниже — еще один с двумя зелеными… — Проф присовокупил латинские названия.

— Нашел.

— Вколи ему в бедро, можно через одежду. Через двенадцать часов повторишь.

— Через двенадцать часов?! А помощь?

— Помощь не раньше рассвета и не позднее полудня.

— А если ее не будет в полдень?

— Значит, не будет никогда! Теперь слушай меня внимательно, мальчик. Вы сейчас уберете все бластеры и зарядки от них подальше, иначе, как только скалы остынут, вас в момент засекут.

— Понял.

— Ночью следи за бухтой и сразу же докладывай! Иллюминацию я тебе обеспечу.

— Ясно. Это все?

— Не спеши, Паоло надо давать пить без ограничения, но лучше бы ему ничего не есть. Вот теперь все. Конец связи.

* * *

Скрыть охватившее меня отчаяние от вернувшегося с палатками и другими вещами Алекса не удалось.

— Что случилось?

— Помощь будет только в полдень!

— Это ты Гвидо ври. Что случилось?

— Если помощи не будет в полдень — ее не будет совсем.

Алекс посерьезнел:

— Вот дерьмо!

— Точно. Оставайся здесь, я в форт. Паоло надо пить, и ему должно быть удобно.

— Угу.

Пробравшись в форт, я заметил, что от камнепада пострадал не только Паоло. Просто раньше было не до царапин.

Я улегся между Ружеро и Гвидо:

— Слушайте, парни. Спасение откладывается до полудня, так что придется еще здесь поторчать. Гвидо, спустись к Алексу, пусть он обработает твои царапины, а ты — его, потом возвращайся.

— Понял.

Главное — не давать своим войскам задумываться, тогда все будет отлично.

— Не хотел при нытике говорить: может, нас и не смогут спасти, а лесов на Липари нет, уходить некуда.

— Он не нытик, — возразил Ружеро, — научился.

— Ага, день был долгий. Но пусть он пока не знает.

— Хорошо.

— Еще надо срочно убрать все, что имеет мощные батареи. А то нас ночью быстро засекут.

— И бластеры?

— Бластеры в первую очередь. Не спорь, это приказ профессора.

— Почему ты его так называешь? Он же твой отец!

— Так получилось. Сейчас это неважно. Давай, разоружайся. И мой забери.

Ружеро побежал прятать бластеры, фонарики и зарядки, а ко мне вернулся разоруженный по дороге Гвидо. Вид у него был еще более неуверенный, чем с утра, К ремню, оттягивающему плечо, быстро привыкаешь — я тоже чувствовал себя голым.

— Как там Паоло?

— Очнулся, но бредит и просит пить.

Я посмотрел на часы и начал планировать наши действия на ближайшее будущее. Во-первых, если помощь не придет завтра в полдень, планировать ничего не надо, нас просто перестреляют или возьмут в плен. Так что заглядывать больше, чем на шестнадцать часов вперед, нет смысла. Будем исходить из того, что в полдень нас спасут. Во-вторых, ночью надо дежурить по двое. Бластеров у нас нет, и если противник попытается забраться сюда, отбиваться нам нечем. Разве что камнем по голове. А это идея! Если у них найдется этакий горный козел, который полезет сюда с пляжа… Это будет просто несчастный случай. В-третьих, надо распределить вахты, но мне спать не улыбается в любом случае. Поняв, что мне делать, я успокоился.

Алекс оказался отличной медсестрой — Ружеро больше не пугал окружающих окровавленным лицом.

— Все спрятал?

— Все.

— И запасные зарядки из укрытия?

— Ага, не беспокойся, над ними теперь полметра камня — никаким сканером не взять.

— Хорошо, возвращайся и поспи, пока можно.

— Есть, командир!

Я только усмехнулся. Чем позже до ребят дойдет, что это не игра — тем лучше.

Сразу после заката проф устроил обещанную иллюминацию: откуда-то с берега взлетела и повисла над бухтой ракета-лампа. Я не знаю почему, но сбить такую крайне сложно, нужно специальное оборудование — вряд ли оно есть на лодке. Мы оставались в тени, и вместе с нами — часть склона, по которому до нас могли добраться.

— Гвидо, — сказал я, — ты следишь за лодкой и дальней стороной бухты.

Война — это очень много томительного ожидания и очень мало всего остального. А еще грязь, голод и жажда. Впрочем, еды у нас достаточно.

— Гвидо, сходи принеси что-нибудь съедобное, и Алекс с Ружеро тоже пусть порубают.

— Чего?

— Пусть поужинают.

— А-а.

Вот что значит мальчик из хорошей семьи! А если бы я сказал «пожрать» — он бы упал в обморок?

В десять вечера я велел Гвидо прислать ко мне Алекса, а самому следить, чтобы Паоло не стало хуже (а если станет — что я могу сделать?).

Ружеро явился ко мне в полночь, выспавшийся и сосредоточенный. В руке он держал десантный нож. Неужели умеет им пользоваться? Я, например, не умею.

— Если к нам залезут, — пояснил он.

— Тогда лучше камнем, больше смахивает на случайность, — прошептал я.

Ружеро выбрал несколько камешков, килограмма по три каждый, и положил их между нами.

Легкие всплески у бортов лодки можно было заметить только сверху.

— Профессор, это Энрик.

— Слушаю.

— Они опять выпустили пловцов.

— Понял, конец связи.

Ночной бой произошел на краю пляжа, и мы его не видели, но, судя по едва ли не полной тишине, победа осталась за профессором. Я порадовался славным боевым традициям клана Кальтаниссетта: у нас все умеют драться врукопашную, стрелять из бластера и не только, выполнять приказы и не паниковать. Интересно, в других семьях такие же порядки?

Интересно, когда проф посылал нас сюда, он догадывался, что мы будем полезны, или хотел убрать мальчишек в место побезопаснее? Отправляя меня налаживать пушку, он ведь мог оставить ребят внизу, а мне приказать возвращаться. С утра я мог бы это сделать.

Я потряс головой — заснешь с такими размышлениями.