Штампованное счастье. Год 2180 - Игорь Поль Страница 19

Напряженно вглядываясь вперед, меняю магазин. Проталкиваю в неровную оплавленную дыру таблетку емкостной гранаты. Отключаю внешние датчики. Через пару секунд, дождавшись вспышки, резко отталкиваюсь от переборки и с лязгом протискиваюсь следом. Действуя таким образом, я представляю себя на обычной тренировке. Внешне все очень похоже на наш «Дырокол» – специальный модуль, имитирующий внутренности кораблей и станций различной конфигурации. Мы только и занимались там, что устанавливали в пазы специальные плиты да проплавляли в них огромные неровные дыры. Если отбросить лишние мысли, война ничем не отличается от будничных ежедневных учений. Честно говоря, я ожидал чего-то большего.

Отсек 8-13. Внутри то же самое: иней, тьма да тусклые аварийные индикаторы. И пара скрюченных трупов в комбинезонах. Скафандров у них, что ли, не хватает?

– Ролье – Васнецову. Восьмой уровень, третий радиальный коридор, отсек 8-13. Продвигаюсь штатно, сопротивление бессистемное, эпизодическое.

– Добро. Вижу тебя. Следи за соседями: Гартман на твоем уровне, Луис на седьмом,– не зацепи. Отбой.

Круша по пути силовые щиты и ремонтные бригады, я прохожу, словно нож сквозь масло, еще через пять переборок. Охранников больше не встречаю. Трупов тоже больше нет, видимо, персонал успел эвакуироваться. Тяжелые плиты аварийных блокировок то и дело преграждают мне путь. Отбиваю еще одно нападение ремонтных роботов, на этот раз они лезут из технических лючков сразу с двух сторон, так что одному паучку удается сблизиться со мной и повредить усилитель мускулатуры на правом голеностопе. Еще чуть-чуть, и он прожег бы мне оболочку брони. И тогда прости-прощай, легионер Ролье Третий, здравствуй, Ролье Четвертый,– безногие и прочие тяжелораненые у нас не выживают.

Станция сдалась как раз в тот момент, когда такблок опознал в массивном механизме в центре одного из обесточенных отсеков активированную потолочную турель охранной системы. «Треф», скорострельность две тысячи выстрелов в минуту, два ствола калибра семь миллиметров, пули со сминающейся головкой, инфракрасный лазер мощностью полмегаватта. С десяти шагов у меня не было против него ни единого шанса. Моя «Геката» для этого монстра – пшик. Тут нужен тяжелый гранатомет с управляемым боеприпасом. Согласно плану станции, в этом отсеке не должно быть оборонительного вооружения. Видимо, турель установили совсем недавно. Так что, включив ранцевый двигатель на полную, я метеором вылетел обратно через только что проделанный проход. И даже успел дать короткую очередь на лету. Сделал я это инстинктивно, совершенно не надеясь на удачу. Пули просто отлетают рикошетом во все стороны, не причиняя устройству никакого вреда. И только спустя целую секунду понял, что турель не стреляет. Сразу по трем открытым диапазонам транслируется срывающийся от волнения голос:

«…Атакующие вооруженные силы, станция „Луна-5“ прекратила сопротивление. Мы сдаемся… Говорит начальник станции Кен Джонсон. Атакующие вооруженные силы, мы сдаемся. Прошу прекратить огонь и остановить уничтожение систем жизнеобеспечения – на борту имеется персонал без средств защиты. Говорит…»

Я зависаю за спасительной переборкой и запрашиваю инструкции. Спина почему-то мокрая. Мне бы вытереть пот со лба – подшлемник насквозь пропитался. Удивительное дело – с момента катапультирования прошло всего пять минут. И я только что едва не стал героем. Посмертно. Я вдруг осознаю, что уйти Дорогой Славы– вовсе не та мечта, к которой стоит стремиться. Остаться живым и продолжать служить Легиону – гораздо предпочтительней. Мне стыдно, что такие мысли посещают меня. Но ничего не могу с собой поделать. Я чертовски рад тому, что выжил. И тут меня настигает приступ наслаждения. Господь касается меня пылающим скипетром. Горячие волны пробегают по мне. Зарождаясь в районе пяток, они, сладко вибрируя, гаснут где-то у затылка. Кровь гулко стучит в висках. В глазах – белое дрожащее марево. Тело – облако раскаленного газа. Пара мгновений – и все кончается. Только каждая мышца переполнена энергией, и я дрожу от сдерживаемой силы. Но постепенно возбуждение спадает. Потрясенный, я прихожу в себя. Так вот оно какое – вознаграждение за отличную работу! Действительно, ради того, что я сейчас испытал, стоило постараться. Теперь меня тянет в драку просто неудержимо. Я рожден для боя! Я непобедим! Только что пережитый страх смерти напрочь смыт этой горячей волной. Батарейка заряжена, и я вновь готов прыгать заводным чертиком навстречу лазерным вспышкам.

В том первом бою взвод наш потерял десятерых. Полтора десятка бойцов погибло в других атакующих группах. Еще пятерых списали ввиду тяжелых увечий – их лечение оказалось дороже, чем рождение новых солдат. Когда мы провожали своих товарищей, я вновь некстати подумал о чертовой экономической составляющей. С ума сойти – прямо в строю, под звуки торжественного марша. Тогда я еще не знал главного: любой из легионеров мог иметь ненужные мысли вроде моих. Просто ни у кого не было причины высказывать их вслух. Но рано или поздно среди них нашелся бы один, кто решил бы действовать, не нарушая базовой программы, а именно по своему усмотрению, но по-прежнему во благо человечества. Вопрос только в том, что такое человечество и что для него благо? Впрочем, на последний вопрос любой из нас ответит сразу – дисциплина и служение долгу. И никаких тебе неясных формулировок типа «совершенствование личности». Только движение вперед в рамках четко оговоренной программы с конкретными результатами на выходе.

Легионер, способный направить свои неуставные мысли в законное русло, впоследствии нашелся. Звали его генерал Пак. Меж собой мы называли его просто Генерал. Командующий Инопланетным Легионом. Знаете, есть у меня такое ощущение, что моей винтовке, точнее ее системе управления, до безумия хочется быть полезной и как можно чаще действовать по прямому назначению. То есть стрелять. Генерал Пак оказался как раз из таких. Обожал действовать. Да при этом во имя высших интересов. Просто жить без этого не мог. Только, в отличие от простенького оружейного интеллекта, командующий имел больше возможностей реализовать свою страсть.

Когда я проходил по коридору мимо гальюна, мой «талисман» принял пакет от спрятанного за трубопроводом одноразового жучка-песчинки. Доктор благодарил меня от лица Службы за проявленную в бою инициативу. Еще он сообщил, что я полностью оправдываю «их» ожидания. И что он понимает, каково мне сейчас, и просит не терзаться тем, что я вынужден был пойти на мелкое нарушение устава ради высшей цели. Он заверил меня, что я действительно образцовый солдат и он горд работать со мной. Отчасти это его заявление успокоило мою совесть.

На станции «Луна-5» погибло тридцать пять человек. Большинство – в результате разгерметизации отсеков. Охрану и операторов оружия мы перебили подчистую. Никто не смеет поднять руку на легионера – это закон. Через десять часов остальные станции сдались без боя. Сразу после предъявления ультиматума. А еще через сутки мы высадились в промороженный и парализованный Селена-сити.

15

Селена-сити – удивительный город. Другого слова не подобрать. Я не знаток прекрасного, мои глаза больше приучены замечать укрытия в складках местности да замерять расстояния между ними. Но все равно невольно я проникаюсь величием этого города. Мозаичные аллейки и чистенькие уютные дворики между домами сменяются широкими проспектами-галереями и площадями, сводчатые потолки над которыми так высоки, что кажутся настоящим небом. Дороги то сливаются в многоярусные сверкающие полосы, то замысловато ветвятся, разбегаясь по крутым спиральным пандусам, машина проваливается в цветное мельтешение огней, голова идет кругом от сияющего водопада, ты на мгновение прикрываешь глаза, смаргивая, и открываешь их уже на новом уровне, и новые ряды трех, –четырехэтажных домиков соревнуются друг с другом прихотливой формой дверей и броскими мозаичными панно на стенах без окон. Селена-сити – город, в котором нет трущоб. Город, построенный для коренных обитателей – других тут просто не водится. Город для людей, умеющих работать на износ, зарабатывая деньги, и понимающих толк в отдыхе. Мне нравятся его четкие линии. Глядя на дворцы и стадионы, не сразу вспомнишь, что все это великолепие в буквальном смысле слова зарыто в землю и над головой – сотни метров лунного грунта.