Корабли с Востока - Наталья Резанова Страница 19

Они обмениваются взглядами, в которых читается: но с тех пор могло произойти все, что угодно, слишком быстро все меняется сейчас. Если бы был жив Иэясу-доно, госпожа Кита знала бы все досконально… собственно, если бы был жив Иэясу-доно, и беспокоиться было бы не о чем. А господин Хидэтада не удосужился поставить вдову регента в известность о происходящем. Или ему просто не до того.

– Она может предпринять… необдуманные шаги, – говорит дама Кодзосю, не называя Ёдо по имени. Не добавляет она и того, что заложники в опасности – это принцесса понимает и сама. Монахине важнее то, что идет дальше. – Но что бы она ни думала о своей значимости, все зависит от Мори Тэрумото.

– И от его готовности сражаться, – откликается Мэго-химэ.

– За дом Тоётоми. – Темные глаза монахини непроницаемы. Собственно, вся эта война была затеяна в защиту дома Тоётоми, причем обе стороны настаивали, что выступают за права малолетнего Хидэёри и против узурпаторов. Неважно, сколько генералов действительно радело за Хидэёри, возможно, только Исида, но официальная причина была именно такова, и кто бы решился напрямую возразить? Так что принцессе не очень ясно, зачем понадобилось это уточнение, но она не задает вопроса – ждет.

– Есть некое письмо, – продолжает дама Кодзосю. – Оно было адресовано моей госпоже, и никто, кроме нее и меня, не знает о нем. Семь лет я молчала, и, если бы события развивались по-иному, молчала бы до самой смерти. Но сейчас, когда может вернуться эпоха войн, я решилась пойти на преступление. Я похитила письмо у госпожи. Взгляните на него и скажите: способно ли оно остановить войну?

Она вынимает письмо, спрятанное на груди, и протягивает принцессе. Первое, что видит Мэго-химэ, – хорошо знакомые ей подпись и почерк Тоётоми Хидэёси.

Она читает долго, хотя письмо невелико. Но Мэго-химэ вдумывается в каждую строчку, в каждое слово. Когда она вновь поднимает глаза, на лице у нее кривая, совсем не женская усмешка.

– Значит, похитили письмо, говорите?

Монахиня не отводит взгляда.

– Да, и если будет разбирательство, госпожа клятвенно подтвердит, что письмо было украдено. Равно как и его подлинность.

– О, если дойдет до разбирательства, у Мори пропадет желание отстаивать честь дома Тоётоми. И у многих других.

Даже если бы письмо было поддельным, думает Мэго. Нужен лишь повод. Но подлинное – лучше.

– Однако для этого нужно, чтоб разбирательство это состоялось.

– Поэтому я и пришла к вам. Не в моей нынче власти и не в моих силах дать ему ход.

– И не в моих. Но что, если переслать этот документ моему супругу?

– Вы полагаете, Масамунэ-сама распорядится им… правильно?

– Да. Если ему небо не упадет на голову. Последнее возможно, но крайне редко случается.

Дама Ямаока почти не прислушивается к разговору. Тем более что он касается каких-то дел семилетней давности, когда она еще жила в Корее. Фрейлина прислушивается к тому, что снаружи, и, заслышав в коридоре шаги, привычно тянется к рукояти короткого меча, спрятанного под накидкой. Потом убирает руку. Мужской голос окликает кого-то, и она узнает его – ей ли не узнать?

Тот человек, который некогда выбил ее из седла – и сохранил жизнь, считая еще, что имеет дело с мальчиком. И сохранил еще раз, когда понял, что ошибся. И выходил, когда его господин сказал: «Взято с бою с оружием, значит, пленный. Взято тобой – значит, твой».

Господин Ямаока Сима. Один из наследственных вассалов князей Дата. Связи между господином и вассалом установлены небом, они прочнее семейных уз. Это всякому известно, но регенту было на это наплевать. Он никогда не стеснялся разрушать такие связи, если мог извлечь выгоду. И полагал, что потом эти же люди будут верно служить ему самому. Надо отдать ему должное: в половине случаев тайко оказывался прав. Но была и другая половина.

С Ямаокой он проделал тот же трюк, что с Наоэ Канэцугу, Катакурой Кагецуна и некоторыми другими. Предложил владения, доход, даровал имя. В отличие от Наоэ и Катакуры, Ямаока дары принял. А толку-то? При Хидэёси стало больше на одного человека Датэ.

Господин Ямаока заметно старше своей юной жены, высок, широкоплеч, с резким лицом истинного воина, открытым, несколько даже простодушным. Можно лишь посочувствовать тому, кто в это простодушие поверит.

Вместе с ним – девятилетний мальчик. Ибо госпоже принцессе пристало принимать такого гостя в присутствии родственника-мужчины. Мальчик – да, родственник. Пасынок, Хидэмунэ. Тоже заложник, с малолетства отправлен в Киото вместе с матерью. На самом деле соблюдение этикета его вряд ли волнует. Он хочет узнать свежие вести. Вести о войне. Пусть слушает, в клане Датэ взрослеют рано.

Предписанные этикетом приветствия сведены до поклона. Ямаока и впрямь спешит.

– Химэ-сама, я получил вести от нашего человека в цитадели. Мори Тэрумото разделил свои войска. Лишь половина его людей заняла позиции в замке, остальные встали лагерем. И сам Мори еще не счел нужным засвидетельствовать свое почтение госпоже Ёдо – хотя известно, что она настоятельно ищет встречи с ним.

Что это значит? Разное может значить. Например, Мори затеял свою игру. Особенно теперь, когда на него не давит Исида. Или – что он вовсе не намерен держать осаду в замке.

Но будь дело только в этом, Ямаока Сима не стал бы спешить.

– Ёдогими в ярости. Она и прежде говорила, что Исида поступил глупо, не загнав всех заложников в замок перед тем, как выступить. А теперь она хочет вынудить к этому Мори. Благо теперь в ее распоряжении достаточно воинов, чтоб заставить всех подчиниться приказу. Так мне сообщили.

– Вы полагаете, Ямаока-доно, что они постараются принудить нас силой?

– Это вполне вероятно.

От той Мэго-химэ, что знают окружающие, вполне ожидаемо, что при таком известии она начнет ругаться, как носильщик. Но она молчит. Потому что она уже думала об этом и высказалась заранее. Зато в разговор вступает юный Хидэмунэ.

– Мы не допустим бесчестия! Будем сражаться! Погибнем, но не допустим бесчестия!

Наслушался историй, что его отец водил в бой войска клана с 14 лет. Наверняка мечтает превзойти.

– Не допустим, – соглашается Мэго-химэ. – Но не так, как ты думаешь, Хидэмунэ. Мы должны не погибнуть, а победить. А победа для нас – продержаться до подхода наших сил. – Она вновь оборачивается к Ямаоке. – Есть важный документ, который необходимо как можно быстрее доставить моему супругу. В другое время я выехала бы сама, но сейчас… – При движении верхнее кимоно из плотного шелка распахивается, и видно, что оно скрывало. Принцесса беременна на последнем сроке.

– Прикажите мне…

– Нет, Ямаока-доно, вы нужны здесь. Если люди Мори или других генералов, что пока верны Хидэёри, решатся напасть, необходимо организовать оборону. Организовать так, чтобы купить нам как можно больше времени. В северном квартале немало отважных людей, но, если они погибнут без смысла, пользы клану не будет. – Мэго-химэ неплохо владеет оружием и никогда с ним не расстается, но свои способности как командующего она оценивает трезво. – Нужно также найти верного человека, который сумел бы выбраться из города, несмотря на оцепление. Возможно, следует посоветоваться с господином Хасеку рой.