Идеальные  - Каролина Бринкманн Страница 18

– Я считаю, что ты идеальна, – сказала Шторми, поправляя прическу. – Ты мое маленькое чудо.

Она встала, чтобы включить лампу. Даже в тусклом свете круги под глазами матери были заметны.

– Что случилось? – спросила Рейна.

– Тебя долго не было, я переживала. – Ее голос дрожал, и Рейне стало стыдно.

– Там был взрыв.

– Я знаю. – Шторми потащила дочь в ванную, чтобы, как обычно, помочь ей отмыться.

Когда мать расчесывала ее волосы, Рейна рассказала о случившемся.

– Тебе нечего там делать. Это просто безумие, – ругалась Шторми. Она пыталась придать своему голосу строгости, но в ее интонации чувствовалось облегчение.

– Я хотела увидеть Благословенных. Извини, мам, я не хотела, чтобы ты переживала. – Она не рассказала о Розе, но сказала, что помогла девочке, у которой случился приступ. Казалось неправильным скрывать что-то от человека, которого любишь. Она кусала щеку со внутренней стороны и надеялась, что Шторми не заметит ее нервозности.

– У тебя доброе сердце. Слишком доброе, – вздохнула мать, – я хотела бы, чтобы ты была осторожнее.

– Ты хочешь, чтобы я была параноиком, как ты? – усмехнулась Рейна.

– Паранойя – лучшая стратегия выживания, если ты призрак.

8

– Они усилят контроль. Это значит, что будет больше дронов и больше часовых. – Шторми повторила это уже около сотни раз.

Вдобавок к мерам безопасности снова ввели комендантский час, который был упразднен много лет назад. Тем, кто работал ночью, выдавали особое разрешение: на смену их сопровождал беспилотник.

Весь следующий день Рейна и Шторми сидели дома в ожидании, что волнение утихнет. Они подготовили все необходимое, чтобы быть готовыми к побегу. Даже Кассиопею запрещалось выходить на улицу, что ему очень не нравилось. Разочарованный, он прыгал в гамаке Рейны и случайно разорвал книжку рецептов господина Рождество. Шторми с дочерью коротали время за просмотром ТехДека, чтобы оставаться в курсе всех событий. Сыну короля Морфею стало лучше, и он снова мог предстать перед камерами. Юноше явно повезло, на его лице была всего одна царапина. Тем не менее Авентин использовал этот случай, чтобы разжечь еще более сильную ненависть к повстанцам. Про инцидент рассказывали как в местных, так и государственных передачах, которые транслировались на всю страну. Из ТехДека круглосуточно текли обещания поймать и наказать виновных. Рейна была готова поспорить, что Шторми поддерживала Шипов и радовалась войне за священную свободу. Но она не выглядела счастливой. Она злилась.

– Так глупо, – постоянно бормотала она и громко ругалась, чего Рейна до этого никогда не слышала.

– Что ты знаешь о планах повстанцев? – спросила Рейна, усаживаясь рядом с матерью. Она хотела узнать больше, особенно ее интересовала причина, по которой Шторми когда-то покинула ряды Шипов.

Ответа не последовало. Когда Рейна перестала его ждать, мать вдруг заговорила.

– Они стали слишком… радикальными в последнее время.

– Радикальными?

– Они делают все неправильно. Насилие вместо речей, атаки вместо просвещения и войны вместо человечности. – Ее глаза сузились. – Они убили невинных. Как они могут притворяться, что борются за свободу, если так поступают?

Да, люди погибли, и это было делом рук мятежников. Они бунтовали, не думая о последствиях. Шторми неохотно рассказывала о прошлом, но Рейна не сдавалась.

– Ты ушла поэтому?

Что же изменилось с ее беременностью?.. Почему она убежала, прекратив бороться за свободу, оставив семью и друзей позади?

– Такая жизнь не для матери с ребенком, – сказала Шторми, как всегда. Но Рейна знала, что нечто скрывается за этой дежурной фразой.

– А кто мы такие, мама?

Они не были мятежниками и не были обычными жителями Серого округа. Они были абсолютно одни.

– Мы с тобой всегда вместе, моя милая. Мы сами по себе. – Шторми отвернулась от экрана, заглядывая дочери в глаза. Она подняла руку и погладила Рейну по щеке.

– Да. – Рейна взяла руку матери и крепко ее обняла.

«А что, если с кем-то из нас что-то случится? Что произойдет с другим?»

Рейна не осмелилась высказать эти мысли вслух, но они отравляли ее разум. Они поселились в ее голове, а страх ледяными когтями впивался в сердце. Девушка не хотела оставаться одна.

На третий день они были вынуждены покинуть квартиру, потому что их запасы продовольствия иссякли.

– До скорого, милая! – прошептала Шторми, целуя дочь в щеку перед выходом.

Было еще рано, но Рейна больше не могла спать. Она выбралась из гамака и улеглась на пол. Некоторое время она наблюдала за Кассиопеем, но потом достала свою коробку с техникой и начала разбирать старый ПылеБот от скуки. Он был сломан, когда она его нашла, и ей не хватало нужных запчастей, чтобы починить устройство. Конечно, этот дрон значительно упростил бы их жизнь, ведь он убирал бы квартиру. В каждом доме такой был, и Шторми очень обрадовалась бы такой находке. Обычно работа с техникой успокаивала Рейну, но сегодня это не помогло. Девушка чувствовала себя животным, запертым в крохотной клетке. Ее ноги требовали движения. Она бегала по комнатам, беспокойно выглядывая вниз на улицу.

– Мне так скучно… – сказала Рейна безжизненному экрану. Она уперлась руками в стену, напрягая мышцы. Отталкивалась от стены, хлопала в ладоши и наклонялась к ней обратно. С каждым хлопком тянула «скууууучно». Это не помогло развеять волнение в ее мыслях. Кассиопей завыл. Зверек царапал окно когтями и прижимался к нему носом. Он будто захныкал, соскользнул на подоконник и, перевернувшись на спину, задергал всеми четырьмя лапами в воздухе.

– Вот и я так же себя чувствую, – сказала ему Рейна.

Они ощущали себя растениями, которых лишили солнечного света.

Рейна смотрела в окно. Не было видно ни дронов, ни часовых, поэтому она решила рискнуть вопреки наставлению матери. Может быть, она даже найдет запчасти для ПылеБота. Со счастливым Кассиопеем, вьющимся вокруг ее ног, она двинулась в сторону парка. Рейна сняла маску и прошла мимо деревьев, ощущая ветер свободы на лице. Она подпрыгнула вверх, ухватилась за ветку и покачалась взад-вперед. Оперлась ногами о ствол дерева и поднялась наверх. Рейна всего на мгновение села на ветку, но уже через несколько секунд уже висела на ней вниз головой. Девушка прижалась коленями к коре дерева. Кассиопей пробежал по стволу мимо нее. Она схватила его рукой, словно сорвала яблоко с дерева. Зверек возмущенно завизжал. Когда Рейна его выпустила, то увидела, что они были в парке не одни. Ларк. Он прислонился к дереву и наблюдал за ней.

– Что ты тут делаешь? – крикнула Рейна. Она качнулась на ветке и приземлилась, сделав полусальто.

– Сестра сказала, что тебе нравится это место, – улыбаясь, ответил он. – Роза сделала это для тебя.