Последний госпитальер - Илья Стальнов Страница 18

– Ну, положим, ты избрал эту профессию еще задолго до встречи с Плещеевым.

– Так-то оно так, – согласился Сомов, но тут же добавил: – После знакомства с ним и того самого случая, когда мы «слушали космос», я совсем было решил забросить свои штудии по анатомии и физиологии людей и псевдогуманоидов.

– Да, насколько помню, ты тогда собирался посвятить жизнь изучению феномена «космического шепота».

– Точно! Это произошло, когда Плещеев организовал для нас экскурсию в ближний космос на звездолете «Долгонос».

– И что? Ты на самом деле услышал «космический шепот»? – недоверчиво усмехнулся Филатов.

– Представь себе. Это случилось, когда я оказался в святая святых – рубке звездолета «Долгонос».., Это непередаваемо. Кто-то будто пробивается в твою голову. Пытается донести что-то до тебя. А может, взять под контроль. Или что-то сообщить. Обрывки картин невероятных миров. Непостижимые чувства. Не укладывающиеся в сознании образы… Мне кажется, идет какой-то информпоток. Амазонка информации.

– Пресловутый информбанк Вселенной.

– Возможно. Но не совсем. Это чья-то воля пробивается к нам. И главный лейтмотив я уловил. «Нельзя. Вам нельзя в Космос. Вы не готовы».

– Первый случай произошел еще в шестьдесят втором, – сказал Филатов. – Один из первых русских космонавтов услышал «звездный шепот». Естественно, ничего он не рассказал, опасаясь за карьеру. Остались его дневники. После него «шепот» слышали еще десятки людей.

– А может, мы просто неправильно интерпретируем этот «шепот». Так или иначе, мы в космосе и обратного пути нам нет.

– А что считал Плещеев?

– «Некий чуждый нам Разум, являющийся продуктом инопланетной цивилизации, используя тонкие ментальные технологии, намеренно пытается изгнать человечество из освоенного им самим Космоса». Не Бог весть какая идея.

– Отсюда следовали еще один вывод, что землян они знают давно и хорошо, изучают нас, оставаясь сами каким-то образом невидимыми…

– Вот именно! – поддакнул Сомов, допивая свой коктейль.

– У большинства инопланетян, достигших Космоса, были свои легенды о «шепоте Космоса», и некоторые из них весьма увлекательные…

– Как живет теперь Плещеев? – поинтересовался Филатов.

– Как? Разве ты ничего не знаешь? – искренне удивился Сомов. – Плещеев пропал в одной из последних экспедиций в районе Жемчужины Короны.

– Звезда Рубин?

– Да. По инфосети целый год об этом только и говорили.

– Я был очень далеко.

– Там нет инфосетей?

– Есть… Но такие новости там не задерживаются.

– Значит, ты будешь работать у профессора Кондратьева? – спросил Сомов.

– Пока да.

– Опять поиски следов исчезнувших цивилизаций?

– Цивилизации приоров…

– Ладно мы с тобой еще поговорим на эту тему. Она меня чертовски интересует. А сейчас пора и честь знать. Разбежались? – вставая из-за столика, спросил госпитальер.

– Погоди-ка! – Филатов, прежде чем распрощаться, вытащил из-за отворота рукава небольшой предмет цилиндрической формы и приставил его к запястью правой руки Сомова, при этом цилиндр как-то странно зашипел, а сам госпитальер почувствовал небольшой укол.

– Это еще что?.. – Сомов непонимающе посмотрел на Филатова.

– Теперь у тебя в запястье микрокапсула. Это передатчик. В случае чего я смогу легко тебя отыскать по пеленгу… Только и всего!

– Зачем?

– Мы опять вместе. И как в прошлые годы, я ощущаю за тебя ответственность, главный госпитальер, У меня ощущение, что вскоре на Ботсване будет жарко.

– Жарко?

– Гораздо жарче, чем сейчас…

Вернувшись в госпиталь, Сомов прежде всего наведался к Главному жрецу «Храма Ожидания», о котором так и не сообщил в местную полицию, понимая, что тот вряд ли является виновным во всех тех грехах, в которых его обвиняло правительство. Да и потом Никита Федорович просто не мог отдать в руки палачей полуживого человека. Подобная мысль даже не могла прийти ему в голову.

Главный жрец так и не выпустил камня из рук. Когда к нему в палату вошел Сомов, он приоткрыл глаза и, тяжело ворочая языком, проговорил:

– Я чувствую большую беду. Она уже близко… И этот туда же, подумал Сомов. Что-то много развелось вещунов на этой планете!

* * *

Динозавр за свой сравнительно длинный в рамках жизни секретного агента спецслужб век, полный драматических коллизий, никогда еще не оказывался в положении побежденного. Ему чертовски везло и тогда, когда он, недавний выпускник спецшколы ЦРУ, проник на спутник планеты Дракон Корейской Конфедерации Миров. Он десантировался на одноместном десантном гравиблоке и ушел на нем же – операция, которая казалась до того невозможной, а потом вошедшая во все учебники соответствующих учебных заведений. Там же он сумел просочиться на военную базу корейцев, где располагались тяжелые «истребители-прыгуны» – эдакий стратегический козырь в рукаве Корейской Конфедерации. Тогда Динозавр досрочно получил очередное воинское звание. А Семиконечной серебряной звездой его наградили за работу в Московии. Он провел почти целый год под самым носом врага и достал суперсекретную информацию о заградительных волновиках пятого поколения – новом оружии русских. Оплачена информация была несколькими убийствами. Динозавр умудрился уйти от контрразведки. После было участие в многочисленных силовых акциях ЦРУ. Череда отсталых, замусоренных, вшивых планет второй линии, являвшихся полем холодной космической войны между Московией и Аризоной.

Динозавр оказывал помощь повстанцам или диктаторам. Проводил акции по ликвидации. Сметал режимы. Ставил своих марионеток. Ему осточертели дикари, с которыми приходилось общаться. Король Конголезского свободного Королевства лопал своих подданных за обе щеки. На Бегундии верили в богов сельвы и возводили при помощи закупленного в большом мире стройоборудования идолов высотой в два километра. На Галазии в регулярной гвардии правительства особым спросом пользовались ЭМ-автоматы с деревянными прикладами (Бог ты мой, до этого их не делали уже триста лет!). На этих прикладах гвардейцы вырезали фигурки тотемных животных, а компьютерные компасные системы вешали на грудь в виде амулета. Кроме того, в довольство гвардейцев входили растительные наркотики, так что к середине дня половина личного состава подразделений находилась просто в невменяемом состоянии, и хорошо, если они еще не палили куда ни попадя, завидев невидимых никому «злых духов». Однажды, дойдя до белого каления, он собственноручно расстрелял пятерых негодяев, но положение это не изменило. Динозавр мог еще понять, что нужно на этих мирах одержимой мессианскими устремлениями Московии. Московитяне, которых Динозавр искренне презирал, считали, что несут свет духовности и экономическое возрождение в миры второй линии. А что делать там Аризоне? Полезные ископаемые давно никому не нужны. Большими талантами там тоже не разживешься. Экономические интересы кое-какие имелись, но расходы сводили доходы к нулю. Как ни прикидывал Динозавр, получалось, что суть в присущем Объединенным Планетам Аризоны экспансионизме – идеологическая, экономическая, психологическая. Аризона не могла остановиться. Поддерживать свой уровень Великой Империи она могла, лишь подгребая под себя новые и новые миры. Это было единственным духовным фактором, который цементировал ее. Впрочем, отвлеченных рассуждений Динозавр не любил. Он любил действовать. Так, чтобы треск стоял.