Беглые планеты. Темные ночи - Боб Шоу Страница 17

Стинамирт кивнул, и щеки его, пышущие румянцем молодости, от подобной похвалы зарделись еще больше. Капрал запомнился Толлеру еще по первой встрече, когда юноша спустился на парашюте практически от самой зоны невесомости, и перед вылетом Толлер подал официальный запрос на Стинамирта с просьбой включить его в команду своего корабля. Сейчас он лично готовил юношу к продвижению по службе — к вящей зависти лейтенанта Корревальта, который целый год провел в тренировочной эскадре.

Толлер повернулся к Корревальту, официально отвечающему за приземление. Лейтенант упорно пытался скрыть замешательство, расположившись в кресле с выражением унылой скуки на лице.

— Лейтенант, назначьте одного человека дежурным по судну, остальные пусть готовятся к осмотру деревни — небольшая пешая прогулка пойдет всем только на пользу.

Корревальт отдал честь — подчеркнуто вежливо — и покинул мостик. Он быстро спустился по низенькой лесенке и направился на основную палубу. Толлер, делая вид, будто ничего не замечает, проводил его взглядом. Для себя он уже решил вознаградить Корревальта за терпение и дать ему рекомендацию на внеочередное получение капитанского звания, но до конца экспедиции не хотел сообщать ему об этом.

Утренний день едва перевалил за середину, и здесь, в экваториальных областях Мира, солнечный жар нещадно грел и без того иссушенную почву. Большую часть гондолы прикрывала тень от газового баллона, поэтому окружающая природа выглядела сверхъестественно яркой и живой. Судно медленно разворачивалось навстречу ветру, постепенно опускаясь все ниже и ниже, и Толлер увидел, что поля вокруг деревни уже успели слиться с окружающей зеленью.

В отсутствие смены времен года, управляющей циклом созревания, дикие растения предпочитали каждый свое расписание — одни только-только набухали, тогда как на других раскачивались спелые плоды, а третьи уже увядали и засеивали семенами почву. С незапамятных времен колкорронские фермеры разбивали семена полезных культур на группы — обычно собирая по шесть урожаев в год, — поэтому области посевной земли представляли собой целый набор разноцветных полос.

Здесь же, после нескольких десятилетий дикой жизни, эти полосы постепенно размылись и бесследно исчезли — съедобные злаки и всякие овощные культуры медленно возвращались к состоянию ботанической анархии. По степени запущенности полей Толлер определил, что деревенька Стайви не входила в число поселений, обжитых Новыми Людьми после того, как чума птерты стерла с лица планеты большую часть населения. Если это действительно так, то обследование деревеньки обещает стать очередным неприятным и в высшей степени тягостным переживанием в бесконечной череде встреч со смертью.

Последние стадии вымирания человеческой расы, имевшие место полвека назад, прошлись по Миру настолько стремительно, что умирающие не успевали хоронить мертвецов…

Эта мысль несколько омрачила настроение Толлера, напомнив, как он ошибался, считая, что прибытие на Мир позволит ему свести близкое знакомство с графиней Вантарой. В основе этой ошибки лежал заурядный исторический факт.

Миграция с Мира на Верхний Мир была тщательно спланированной акцией, которая должна была проходить организованно, ступень за ступенью, но из-за бунта черни превратилась в сплошной хаос и паническое бегство. Город Ро-Атабри горел, толпы неистовствовали, армия взбунтовалась, поэтому на спасение беженцев оставались считанные минуты, и в этих чрезвычайных обстоятельствах на другую планету не было взято ни одной книги. Ювелирных побрякушек и толстых пачек ставших бесполезными денег хватало в избытке, но на борту кораблей не оказалось ни одной картины, ни одной поэмы, ни одного листка нот.

Когда образованные люди наконец начали жаловаться, что цивилизация бросила свою душу на погибель, король Чаккел и его придворные больше горевали по другому поводу. В стремительном бегстве с Мира никто не догадался захватить с собой ни одной карты Колкоррона, империи или же самой планеты. Со времен Переселения и до настоящего дня — хоть королевская семья Колкоррона и заявляла свои права на Старую планету — отсутствие каких-либо карт или справочников раздражало больше, чем отсутствие чего-либо другого. Но вот ситуация полностью изменилась.

Принцу Олдо, единственному оставшемуся в живых отпрыску королевы Дасины, было уже под шестьдесят, и вся жизнь принца омрачалась постоянными отказами матери передать власть в его руки. Но вот, когда немощность правящей королевы вроде бы уже освободила ему дорогу, нашелся еще один повод для разочарований — принцу предстояло стать наследником королевства, чьи настоящие и потенциальные богатства были в буквальном смысле покрыты мраком.

Толлер даже и не догадывался, что принц все-таки настоял на своем и уговорил Дасину не торопиться с кругосветным путешествием, а сначала провести детальную разведку Колкоррона. Вот и случилось, что вместо того, чтобы охранять графиню в весьма опасном и нелегком полете, Толлер неожиданно оказался втянутым на первый взгляд в бесконечную серию воздушных прыжков от одной опустевшей деревеньки к другой. Они высадились на Мире почти двадцать дней назад, и за все это время он ни разу не видел Вантары, которая занималась примерно тем же самым, но в противоположной области страны.

Подобно тому как Ро-Атабри поразил Толлера своими необъятными размерами, Колкоррон ошеломил юного капитана невероятным количеством городов — больших, средних и совсем крошечных, — которые когда-то давным-давно вмещали огромное население гигантской страны. Как уроженца Верхнего Мира, где можно часами лететь, не встречая ни единой хижины, Толлера давило подобное вмешательство человека в дела природы. Он чуть ли не задыхался среди этих городишек; древнее королевство теперь представлялось ему одним огромным, бурлящим ульем, в котором жизнь отдельно взятого индивидуума не значила ровным счетом ничего. И даже зная, что здесь когда-то родился его славный дед, Толлер все равно ничего не мог с собой поделать — он испытывал презрение к этой прирученной, битком забитой людьми земле Колкоррона.

Толлер обвел хмурым взглядом скопление низеньких домишек и высоких зданий, автоматически делая про себя поправку на воздушные течения, обусловленные планировкой Стайви. Судя по древним картам и географическим справочникам, найденным в Ро-Атабри, важность этого поселка заключалась в том, что именно здесь размещалась водонапорная станция — сердце оросительной системы сельскохозяйственных угодий, раскинувшихся к северу от местной реки и многочисленных каналов. Ему было приказано проверить работоспособность станции и доложить о состоянии машин.

Краем глаза следя за маневрами судна, управляемого Стинамиртом, Толлер сверился со списком и с удивлением обнаружил, что, кроме Стайви, им осталось проверить всего лишь три поселения. Если не случится ничего непредвиденного, они закончат еще до наступления малой ночи следующего дня и, следовательно, смогут вернуться на базу в Ро-Атабри. К тому времени, наверное, и Вантара уже будет там. Мысль об этом несколько развеяла мрачное настроение Толлера, и, вытаскивая из футляра меч, он даже начал насвистывать какую-то веселенькую мелодию. Стальное оружие, некогда принадлежавшее деду, было слишком большим и неудобным для тесной гондолы, но Толлер еще ни разу не ступал на землю без этого меча, качающегося у него на боку. Клинок напоминал ему о родстве с тем, другим Толлером Маракайном, чьи подвиги ему никогда в жизни не превзойти.